— А может, ты есть хочешь? — вдруг спросила королева.
— Ещё как хочу! — а про себя Лиза подумала: «Время тянет. Ладно, авось не отравит, я же человек полезный. А на дело надо идти сытым — гак Андрей Петрович говорит, а он всегда правильно говорит».
— Сейчас, — Кристабель нажала какую-то розеточку на стене — оказалось, что это кнопка, — и сморщенная фрейлина вкатила в комнату столик на колесах, накрытый кружевной салфеткой. Лиза старательно рассматривала дурацких амурчиков на потолке. Пахло из-под салфетки так аппетитно, что это стоило ей немалых усилий, несмотря на волнение. Фрейлина присела в реверансе, одновременно откозыряв, как солдат, и вышла.
— А как она узнала, что именно вы хотите? — поинтересовалась Лиза, приподнимая уголок салфетки.
— Шпигельмейстер позаботился, — с непонятным выражением отозвалась Кристабель. — Для еды — одна кнопка, для воды — другая… В общем, штук сто.
— Ух ты! — не без уважения сказала Лиза. Вид, открывшийся под салфеткой, оказался чуть ли не интереснее рассказа королевы. Кристабель томно вздохнула и принялась орудовать серебряными вилочками и ножичками так проворно, что они мелькали, как спицы у велосипеда. Лиза проглотила слюнку и, поглядывая на королеву, тоже взялась за какие-то щипчики и тут же их уронила.
— Не спеши, деточка, — мягко пожурила её Кристабель. — До торжественного обеда ещё время есть, мы всё успеем.
— А вы себе аппетит не перебьете? — спросила Лиза, приноровившись-таки и пристроив себе на тарелочку то ли маринованное яйцо, то ли фаршированный гриб.
— Деточка! — мелькание спиц приостановилось. — Какая же дама пойдёт на торжественный обед на голодный желудок? Нужно обязательно поесть заранее, и как следует, потому что есть с аппетитом на приёмах неженственно, душечка. Аппетит — это для мужчин, — произнесла она брезгливо. — Тебя что, ничему не учили? — ужаснулась она, приглядевшись к ножичку, с которым Лиза подступалась к своей добыче. Ножичек, наверное, был совсем не тот. — Улиток едят вот такими вилочками — с кривыми зубцами!
Так. Улитки. Лиза отодвинула тарелку.
— Ты не любишь улиток? — удивилась Кристабель. — Ну, попробуй вот эти воланчики по-ажурски с бергамотом.
Лиза опасливо наколола кусочек на другую вилочку, двузубую, но кусочек проворно отпрыгнул под стол и попал Лизе прямо в туфлю. Ажурский воланчик с бергамотом оказался холодным и до ужаса скользким — будто лягушка на ноге сидела.
— Деточка! — укоризненно пропела Кристабель, и Лиза, стиснув зубы, положила на тарелку какого-то салата из вазочки, потому что в вазочке торчала ложка и ошибиться было невозможно. Ну вот! Салат оказался сладким и хрустящим. Лиза ухватила к нему пирожное, но на вкус оно было как сильно наперченный соленый огурец. Отношения с ажурекой кулинарией у радингленской принцессы упорно не складывались. Лиза затосковала по зильберовским омлетам и гренкам — на камбузе всё было без обмана.
— Я расскажу тебе одну историю. — Кристабель отставила тарелочку и устроилась поудобнее. — В одной далёкой-далёкой стране жила-была одна девочка, и была она совсем не такая, как все… Она была очень-очень хорошей и умной, но никто не хотел с ней дружить, и все над ней смеялись и дразнили её. К тому же она была круглая сирота и жила у старой злой тётки в чулане под лестницей, на хлебе и воде, и ходила в обносках, и делала всю чёрную работу по дому, и…
Лиза вздохнула и осторожно дрыгнула под столом туфлей, стряхивая прилипший воланчик. Неизвестную девочку было жалко, — прямо Золушка какая-то, — но голос у Кристабель был страшно фальшивый. Королева опять привирала и чего-то не договаривала.
— Ваше Величество! — Перебивать нехорошо, конечно, но сейчас Лизе было не до этикета. — Вы… вы рассказывайте нормально. Ну как будто взрослому. Кристабель покачала головой:
— Ты ещё маленькая, не поймешь.
— Вот так всегда, — возмутилась Лиза. — Когда взрослые не могут объяснить, так сразу — маленькая, рано, не поймёшь, нос не дорос, — она фыркнула. — Ещё говорят… это… молоко на губах не обсохло…
Кристабель медлила.
— Как колдовать против вашего Парагона, так я большая! А как правду знать, так… — Лиза надула губы. А вот вам! Мое Высочество в придворных интригах тоже кое-что понимает! — Это нечестно.
Намек королева поняла.
— Хорошо, я попробую, — она потеребила тонкими пальцами жемчужное ожерелье. — Понимаешь, она… то есть я… была горбатой и хромой. С рождения.
А тетка даже радовалась, потому что герцогиня Паулина, которая правила нашей страной, собирала ко двору всяких уродцев и карликов и щедро за них платила.
— Зачем? — удивилась Лиза.
— Как зачем? — Кристабель тоже удивилась. — Считается, что это очень смешно. Вот тетка и решила, что, когда я чуть-чуть подрасту, она меня продаст герцогине. А ещё… — Кристабель понизила голос. — Ещё говорили, будто герцогиня — колдунья, и уродцы ей нужны для каких-то опытов по чёрной магии.
Лиза передернулась, как будто ей сунули за шиворот снежок.
— А потом однажды тетка послала меня на рынок, а там кто-то рассказывал, что к нам приплыл волшебный говорящий корабль с одноногим капитаном и без единого матроса.
Лиза чуть не вскрикнула. Зильбер на «Гиппокампусе»!
— А я пробралась в порт и подслушала, как этот капитан плетёт небылицы… то есть это все думали, что небылицы, а я сразу поверила… про другие миры и про город Амберхавен и про Магический Университет.
— И вы не вернулись домой? — догадалась Лиза. В голове у неё что-то щелкнуло: название было знакомое, но откуда — она не помнила.
— Конечно! Я решила, что в Амберхавене-то меня точно вылечат, и залезла в трюм. Капитан ругался, как тысяча пиратов, но потом пожалел меня и всё-таки отвез в Амберхавен.
— И вас там вылечили?
— Не смогли, — королева презрительно повела хрупкими плечами. — Никто не смог, даже ваш мейстер Глаукс, правда, он совсем не по этой части учился и вообще тогда совсем молодой был.
«Это сколько же ей на самом деле лет?! — Лиза заерзала. — Как Филину или даже больше?»
— Ну а пока они пытались что-то придумать, меня там приютила одна семья, а потом я поступила в этот самый Университет.
— Так вы на волшебницу учились?
Кристабель отвела глаза:
— Не без этого. Мне там стало так интересно, я так увлеклась учёбой и делала такие успехи, что домой возвращаться уже не хотелось. Что я там забыла, дома? В Амберхавене хоть никто не дразнился. — Голос у неё почему-то сделался похожим на Юлечкин. — А в Университете я изучала всякие волшебные легенды, и откуда они взялись. Ты, может, слышала, есть много таких вещей с волшебными свойствами — зеркало Снежной Королевы, шлём великой Иней, Золотой Шар, Гномское ожерелье…
— Ага, знаю, это артефакт называется, — нспомнила Лиза.
