— Хай! — говорю я, ведь богатые изъясняются исключительно по-английски.
Она смотрит на меня с беспомощным выражением и не отвечает ни слова. Нижняя губа у нее прикушена.
Неожиданно поблизости возникает еще одна девушка в облегающих джинсах, подпоясанных ремешком со стразами. Багровая помада оттеняет красные полосы на ее маечке с глубоким V-образным вырезом, открывающим ложбинку между грудями.
— Риту, яар,
[101]
надеюсь, ты еще не умираешь со скуки? Мы с Тони немножко потанцуем, ибас,
[102]
— произносит она на хинди. А потом, заметив меня, говорит по-английски: — Хэлло, мистер. Не угостите мою подругу напитком?
Однако я уже исчерпал свои познания в иностранных языках и поэтому чуть оробевшим голосом отвечаю:
— Предпочитаю говорить на хинди.
— Круто! — бросает новенькая и, сунув мне ладошку, представляется: — Малини. А это Риту, моя подружка. Тоже любительница чистого хинди.
С этими словами Малини упархивает обратно на танцплощадку, а я протягиваю девушке руку, которую она с готовностью пожимает — очень мягко и деликатно.
Теперь можно и присесть рядом.
— Ты уже слышал, как меня зовут. А тебя? — спрашивает моя новая знакомая на хинди.
Я тут же соображаю, что представиться Мунной Мобильником — не лучший способ завязать отношения в этом супермодном клубе. Нужно срочно придумать имя, которое внушало бы уважение. Самого могущественного человека в моей жизни звали Виджай Сингх Ядав, Мехраульский Мясник, и я не раздумывая выпаливаю:
— Виджай Сингх, мое имя Виджай Сингх. Ее лицо просияло.
— Ты тоже Тхакур,
[103]
как и я?
— Ну да, я тоже Тхакур.
— Чем занимаешься, Виджай?
Легкий вопрос. Тем же, чем и любой босяк — уличный торговец в этом городе.
— Импорт-экспорт.
— А где ты живешь?
Вот это уже сложнее. Не скажешь ведь: «кхоли номер один».
— Везде помаленьку, — говорю я, сделав неопределенный жест. И чтобы прервать этот допрос с пристрастием, перехожу в наступление: — А ты? Ты-то сама откуда?
— Ну, я не из Дели. Живу в Лакхнау, а сюда приехала в гости. Теперь понятно, почему она так одевается и разговаривает.
— Чем занимаешься?
— Готовлюсь стать бакалавром гуманитарных наук в университете Лакхнау. Моя специализация — домоводство. Кстати, ты давно отучился?
— Несколько лет назад, — уворачиваюсь я от прямого ответа.
— А где? — не отступает она.
— Университет в Дели, — бросаю я.
Пожалуй, не стоит упоминать, что это было заочное обучение и что мне только через четыре года вручили диплом, да и то с грехом пополам.
Несколько часов мы болтаем о том о сем. Риту интересуется книгами, которые я прочел, а я ухитряюсь плавно перейти к фильмам, которые посмотрел. Она рассказывает о Лакхнау, а я о Дели. Оказывается, у нас много общего. Мы оба не доверяем политиканам, порицаем богатеньких выскочек — и оба являемся поклонниками Шабнам Саксены.
Примерно в одиннадцать моя новая знакомая начинает собираться домой.
— Приятно было пообщаться, Виджай. Надеюсь, еще когда-нибудь свидимся, — произносит она, протягивая листок бумаги с номером своего мобильника.
Я провожаю Риту с подружкой до выхода. Очередь у дверей не то что не уменьшилась, а даже наоборот. Из подкатившего черного «БМВ» выходит рослый усатый спецназовец с автомагом Калашникова наперевес и открывает перед девушками дверь. Старательно избегая смотреть на меня, Риту вместе с Малини садится на заднее сиденье. Автомобиль уезжает, а я стою на тротуаре и озадаченно гляжу вслед. Весь вечер моя собеседница тактично уклонялась от разговоров о семье, и вооруженный мужик из «БМВ» еще сильнее разжег мое любопытство. Кто эта девушка, в чем ее тайна, и почему она дала мне свой телефонный номер?
Тут мои мысли прерывает вонючий попрошайка с увечной кистью — ходячее напоминание о том, что я снова в Индии. Он приближается, падает к моим ногам, вцепляется в них, как пиявка, и начинает умолять:
— Я три дня ничего не ел. Дайте, пожалуйста, немного денег.
Порывшись в кармане, я достаю несколько мелких монет, чтобы от него отделаться, и тороплюсь укрыться в безлюдном переулке. Надо переодеться и принять свой обычный вид. Сегодня Виджай Сингх повеселился на славу. Настало время Мунне Мобильнику поймать автобус, вернуться домой и отоспаться.
Мама давно уже смотрит десятый сон, чего не скажешь о Чампи.
— У тебя изменился запах — заявляет она с порога, едвалишь я возникаю в дверях.
Просто мурашки по коже. С Чампи всегда так. Может, она и слепая, но видит больше нас, двуглазых.
— Да, это новый одеколон.
— И, судя по аромату, не из дешевых. Похоже, ты начал сорить деньгами.
— Да ладно, уже десять дней прошло.
— Ты с кем-то встречаешься?
— Что?
— Я уловила запах девушки на твоей одежде.
Что тут скажешь? Моя сестра — королева интуиции.
Подождав, пока она ляжет спать, я достаю дипломат, чтобы вновь насладиться приятным трепетом и проверить, сколько денег осталось. Однако и на сей раз моей затес не суждено увенчаться успехом. Нет, я, конечно, умею считать, просто сегодня мой ум занимают совсем другие цифры. Номер мобильника Риту.
Ясно как день: я без ума от ее красоты. Внутри, словно разбуженная змея, шевелится старое, полузабытое желание — соблазнить богатую мемсахиб. Интересно, когда лучше ей позвонить? Завтра, пожалуй, рано: потороплюсь — испорчу все дело. Но и затягивать нельзя, чтобы не показаться заносчивым, безразличным…
И вдруг до меня доходит: откуда звонить, если я до сих пор хожу без телефона? Наутро иду в гипермаркет и покупаю «Нокиа-1110», чтобы не возбуждать подозрений. Это совсем дешевая модель, точно такой же пользуются и уличный торговец табаком, и рабочий из прачечной по соседству. Странное ощущение: впервые в жизни приобретаю мобильник за собственные деньги. Они же теперь мои, верно?
Все-таки здорово эта Риту меня зацепила: едва поставив себе сим-карту, я уже через десять минут ловлю себя на том, что набираю ее номер.
Девушка сразу снимает трубку, словно только и ждала моего звонка.
— Привет, Риту. Это Виджай Сингх, — говорю я с легкой запинкой.
— Привет, Виджай, — отвечает она с еле заметной робостью.
Я неловко молчу. Как же быть дальше? Мне еще никогда не приходилось болтать по телефону с богатой девушкой. Что может нравиться такой, как она? В голову приходит лишь одно…
