— Вы в своем уме, Джаганнатх? Аррэ, да они составляют восемнадцать процентов населения. А христиан не наберется и одного процента.
— Не в количестве суть, а в качестве. Знаете, какое удовольствие с ними общаться? Очень приятные люди.
— Общайтесь с кем пожелаете, но при чем здесь партийная работа? Похоже, мы совершили серьезную ошибку, когда поручили вам заниматься местными выборами.
— Не надо все сваливать на меня. Если партия получила мало голосов, это частично и ваша вина. В конце концов, кто из нас главный министр? И потом, вы постоянно связывали меня по рукам. Ваши помощники саботировали половину моих распоряжений. Когда бы не они, я мог бы творить настоящие чудеса.
— С вами бесполезно разговаривать, Джаганнатх.
Конец связи.
— Алло. Это Сима Бишт с телеканала «Машаал». Могу я услышать Джаганнатха-джи?
— Сейчас узнаю.
Гудки.
— Алло, Сима. Разве Алок не дал вам номер моего телефона?
— Дал, но мне было неловко звонить, мы ведь лично с вами не знакомы.
— Так давайте уже познакомимся лично.
— Пожалуй. Да, я хотела услышать ваше мнение по поводу смерти члена законодательного собрания Лакхана Тхакура.
— Что? Разве Лакхан Тхакур мертв?
— Это главная новость на нашем канале. Его застрелили полчаса назад при выходе из собственного дома.
— Какой ужас! Надеюсь, виновные арестованы?
— Нет, но начальник главного управления полиции Б.П. Мория заявил, что заказчик убийства связан с лесопильной мафией. Так мы можем встретиться?
— Непременно. Знаете, у меня очень милый домик для гостей в Гомти-Нагаре. Приходите сегодня вечером — скажем, около десяти.
— Не поздновато?
— Это будет деловой ужин. У нас ведь найдется что обсудить.
— Хорошо, там и увидимся.
— До встречи.
Гудки.
— Бхайя-джи, вас тут спрашивает Прем Калра.
— Кто?
— Прем Калра, издатель «Дейли ньюс».
— А, эта свинья? Ладно, соедините.
Гудки.
— Здравствуйте, Прем. Давненько вы обо мне не вспоминали.
— Я не отниму у вас много времени, господин министр. Один вопрос: ваши комментарии по поводу смерти Рукхсаны Афсар?
— Да, это очень печально. Она преданно служила нашей партии.
— Как по-вашему, что заставило ее покончить жизнь самоубийством?
— Откуда мне знать? Спросите в полиции.
— Вы в курсе, что Рукхсана оставила предсмертную записку?
Молчание.
— И что там?
— Там написано: «Моему милому Джаганнатху» и дальше — двустишие Галиба. Довольно красивое:
Поздно ты вспомнил обо мне!.. У ног твоих положить что мне? —
себя, иль годы без тебя, что за долги дни пошли прахом?!
[115]
— Действительно, очень красиво. Ну а я здесь при чем?
— Говорят, что у вас был роман, а потом вы ее оставили.
— Ложь. Наглая ложь. Мы едва знали друг друга.
— Вас нередко видели вместе.
— Да, я публичная персона. Часто бываю на людях, общаюсь в том числе и с женщинами. Это еще ничего не значит. Я женат и счастлив в браке.
— Есть еще запись.
Продолжительное молчание.
— Какого рода запись?
— Аудиопленка.
— И что на ней?
— О, много интересного. Ваша с Рукхсаной беседа, с цитированием довольно красивых двустиший Галиба. Больше всего мне нравится та часть, где вы нелицеприятно высказываетесь о премьер-министре.
— Откуда у вас эта пленка?
— Рукхсана переслала мне ее по почте за день до смерти. Видимо, записала сама.
— Полиция в курсе?
— Нет. Кассета хранится у меня. Хотите послушать отрывочек?
Молчание.
— Ну так как, господин министр?
— Чего вы хотите?
— Правды.
Смех.
— Бросьте свои журналистские штучки. Каждый человек имеет свою цену. Назовите вашу.
Молчание.
— Двадцать лакхов наличными плюс целый год правительственной рекламы для моей газеты. Торг неуместен.
— На первое согласен, второе не в моей власти. С этим, пожалуйста, к министру информации.
— Тогда тридцать лакхов.
— Двадцать пять.
— По рукам.
— Мухтар?
— Да, босс.
— Нужно встретить партию оружия из Непала.
— Могут возникнуть сложности, босс. Последнее время граница усиленно охраняется. А вдруг меня задержат с грузом?
— Ничего. Возьмешь одну из моих служебных машин с синей мигалкой, пересечешь границу и дуй прямиком на наш склад.
— Отлично придумано, босс. Машину министра внутренних дел никто не посмеет остановить.
— Алло. Это Сима.
— Алло, джанеман. Где же ты пропадала? Мы целую неделю не виделись.
— Дела. Я готовила материал о фестивале Аудх. И еще это шоу, самое крупное в истории Лакхнау. Там была даже королева Болливуда.
— Аррэ, зачем тебе бегать за этими кинозвездами? Их мало кто уважает. Они готовы плясать за деньги, как нанятые евнухи на свадьбе.
— Да, но туда явилась добрая половина Лакхнау. По-моему, Шабнам затмила всех.
— Кто это — Шабнам?
— Шабнам Саксена. Популярнейшая индийская актриса наших дней.
— Не разбираюсь я в этих новых героинях. Последний фильм, который я смотрел, назывался «Мать Индия». Вот Наргис — это актриса!
— Не разбираешься в героинях? У тебя же сын — известный продюсер.
— Ну, кино по его части, а я от этого страшно далек. По мне, так ты прекраснее любой кинодивы.
— Не подлизывайся. Лучше скажи, ты исполнил мое поручение?
— Какое поручение?
— Контракт на поставку спиртных напитков для моего дяди в Фафамау.
— Да-да, считай, что все готово. Но знаешь, эта бумажка недешево мне обойдется.
— Почему?
— Тендер для Фафамау всегда получал Шакил. Конечно, я уломал его, чтобы услужить твоему дядюшке. Но теперь придется как-то отрабатывать долг.
— Ну, я-то свой долг отработаю у тебя в постели.
