— Нет, сэр. Переправим в Нью-Дели на борту самолета военно-воздушных сил США. Там вашим делом займется Элизабет Брукнер. Когда она снимет с вас показания…
— Ого! — воскликнул я. — Что-что она с меня снимет?
— Показания, сэр, — объяснил Джон Смит, окончательно смутив меня своим странным сленгом.
Еще неизвестно, что у них там придется показывать…
Двадцать второго марта, два дня спустя, я вернулся в аэропорт Нью-Дели.
Утро стояло промозглое. Хорошо, что мисс Брукнер ожидала меня у самого ангара с длинным лимузином наготове.
— Какая честь — снова приветствовать вас в Нью-Дели, мистер Пейдж, — отчеканила она. — А вы изменились.
Черт, еще бы не изменился. Со времени нашей последней встречи я сбросил добрых шестьдесят фунтов лишнего жира. Постройнел, подтянулся.
— У вас тоже голос по-другому звучит, — ответил я.
— У меня две новости, хорошая и плохая. С какой начать?
— Хватит пока плохих. Давайте хорошую.
— За отважное участие в уничтожении трех опасных террористов, один из которых находился в списке самых разыскиваемых, согласно рекомендации госсекретаря и министра юстиции, в рамках программы «Награда во имя правосудия» вам присудили премию в размере пятнадцати миллионов долларов. Наличные ожидают вас в посольстве. Налогами данная премия не облагается. Мои поздравления!
Примерно минута ушла на то, чтобы переварить услышанное.
— Пятнадцать миллионов долларов! — повторил я, не веря собственным ушам.
Значит, этот лунатик Абу Кхалед не впустую хвастался.
— Ну а какая тогда плохая?
— Есть мнение, что теперь вашей жизни грозит опасность со стороны «Аль-Каиды» и прочих террористических элементов. Поэтому вы должны принять участие в нашей программе зашиты свидетелей и согласиться на переезд.
— То есть как в киношке «Старатель»?
— Вроде того. Вы получите новое имя и даже новое лицо, если пожелаете.
— Ладно, без проблем. Сказать по правде, никогда не любил это имя. А можно мне сделать внешность Арни Шварценеггepa?
Она улыбнулась:
— Придется сильно постараться. Однако скажите, у вас есть какие-то пожелания насчет новой карьеры? Это возможность заняться делом своей мечты. С пятнадцатью миллионами вы можете хоть сейчас удалиться на пенсию, купив себе ранчо в Техасе.
— Знаете, меня всегда восхищали ребята из Фибр.
— Фибр? А, в смысле ФБР?
— Ну да. В девяносто третьем я был возле «Маунт-Кармел», когда Фибр осаждали психов на ранчо.
[148]
— О, «Ветвь Давидова»? А вы-то что там делали?
— Понимаете, мама решила, что папа примкнул к этому самому Корешу, а его и в помине там не было.
— Значит, вы бы хотели стать агентом ФБР?
— Ну да.
— Простите, мистер Пейдж, это исключено. Чтобы стать агентом, необходимо доучиться до бакалавра и проработать в полиции по меньшей мере три года на полную ставку.
— Скажите, а голливудскому продюсеру тоже нужна ученая степень?
— Продюсеру?
— Ну да. Такому типу, который снимает фильмы.
— Вряд ли.
— Тогда я хочу быть продюсером. Идет?
Лиззи призадумалась.
— Полагаю, это возможно. Примерно через неделю мы все устроим.
— Было бы замечательно. Тогда я увижу Арни Шварценеггера, и Харрисона Форда, и…
— Поговорим об этом потом, — оборвала меня Лиззи, — когда снимем ваши показания. Вы записаны в Пыточную на пятнадцать ноль ноль.
— В Пыточную? А что это?
— Так мы называем надежно защищенное от посторонних глаз помещение для особо щепетильных бесед. Ладно, идем к лимузину.
В тот же день я наведался в американское посольство и получил свои пятнадцать миллионов долларов, упакованных в замечательный новенький чемодан марки «Самсонит», и вдобавок благодарственное письмо от президента. Я-то раньше думал, что он живет в Вашингтоне, а оказалось — в каком-то Белом доме.
— Ваше пожелание будет исполнено, Ларри, — сказала Лиззи. — В рамках программы защиты свидетелей вас переселят в Лос-Анджелес, Калифорния. На ваше имя зарегистрирована компания «Сиззлинг филмз». К вам тайно приставят двоих фэбээровцев для круглосуточной охраны и наблюдения.
— Чтоб мне поперек себя треснуть!.. Хорошо, а когда можно будет познакомиться с Брэдом Питтом и Джулией Робертс?
— Вообще-то никогда.
— Почему?
— Потому что эти актеры требуют не менее двадцати миллионов за съемки. С вашими пятнадцатью миллионами можно сразу же позабыть о крутых блокбастерах. Из вас решили сделать продюсера… э-э… фильмов для взрослых.
— В смысле таких, где снимаются только взрослые?
— Нет. Грубо говоря, это порно.
— Ой, нет! А если мама узнает?
— Не узнает. Вы станете совершенно другим человеком. Кстати, скажите, насколько вы вообще знакомы с порноиндустрией?
— Ни рожна я с ней не знаком. Мама меня бы прибила, если бы застала за просмотром грязного фильма.
— Я так и думала. Поэтому достала для вас новейший каталог. Тут самая обширная база данных обо всех актерах и актрисах, занятых в американской порноиндустрии. Внимательно изучите ее, если не хотите провалить ваше прикрытие.
Лиззи вручила мне толстую красную книжку.
Я полистал страницы и вдруг замер. Где-то между снимками Басти Дасти и Хани Бани обнаружился портрет привлекательного мужчины, одетого в одну лишь ковбойскую шляпу.
— Боже мой! — вырвалось у меня.
Лиззи посмотрела на фото.
— «Гарри Большой Перец, — прочитала она. — В бизнесе — с тысяча девятьсот восемьдесят девятого года». Вы его знаете?
— Да, — отозвался я, ерзая в кресле, точно уж на сковородке. — Это мой папаша!
— Вы уверены?
— Ну, сходство определенное, только раньше он был помоложе.
— Сейчас же передам это дело в Лэнгли. Через двое суток у нас будет самая полная информация. А вот ваш новый паспорт.
Открыв протянутый мне конверт, я обнаружил документ на имя джентльмена по имени Рик Майерс и воскликнул:
