— Франсиа… — говорю я.
— Сидите здесь и не высовывайтесь, — отрезает она. — Мы вас защитим. Обоих.
Она пристально смотрит на нас, как бы убеждаясь, что мы все поняли, а потом уходит — защищать свою деревню.
Секунду или две мы пялимся на закрытую дверь, потом Манчи снова начинает скулить, и я ставлю его на пол. Виола достает квадратный пластырь и маленький скальпель.
— Не знаю, действует ли эта штука на собак.
— Все лучше, чем ничего, — говорю я.
Виола отрезает небольшую полоску, и я держу Манчи за голову, пока она обматывает его покалеченный хвост. Он рычит, тут же извиняется, рычит, опять извиняется — и так пока Виола не заматывает всю рану. Манчи сразу принимается лизать повязку.
— Прекрати! — велю ему я.
— Чешется, — объясняет Манчи.
— Глупый пес. — Я ласково треплю его уши. — Глупый-глупый пес.
Виола тоже его гладит, стараясь отвлечь от повязки.
— Думаешь, тут безопасно? — тихо спрашивает она через минуту.
— Не знаю.
Издалека снова доносятся выстрелы. Мы оба подскакиваем на месте. Крики. Шум.
— С тех пор, как это началось, от Хильди никаких известий, — говорит Виола.
— Знаю.
Мы опять молчим и только гладим, гладим Манчи. Со стороны садов за городом опять доносится какой-то шум.
Далекий, как бутто нам все это снится.
— Франсиа сказала, что если идти вдоль берега по течению реки, можно выйти к Хейвену, — говорит Виола.
Я смотрю на нее. Кажется, я понимаю, куда она клонит.
— Ты хочешь уйти?
— Они будут приходить снова и снова. Мы подвергаем опасности местных жителей. Раз уж они зашли так далеко, то придут опять!
Да. Она права. Вслух я это не говорю, но она права.
— Они уверяют, что смогут нас защитить.
— Ты в это веришь?
Я не отвечаю. И невольно думаю о Мэтью Лайле.
— Здесь больше не безопасно, — говорит Виола.
— Да нигде больше не безопасно! На всей планете не найдешь безопасного места.
— Мне нужно связаться с кораблем, Тодд. Они ждут вестей!
— И ради этого ты готова бежать неизвестно куда?
— Ты тоже, я чувствую, — говорит Виола и прячет взгляд. — Если мы сбежим вместе…
На этих словах я поднимаю на нее взгляд, пытаясь понять, всерьез ли она.
Виола только молча смотрит в ответ.
Но мне достаточно ее взгляда.
— Тогда идем, — говорю я.
Мы быстро и молча собираем вещи. Я закидываю за плечи рюкзак, она берет сумку, Манчи вскакивает на ноги, и мы уходим через черный ход. Просто уходим, и все. Так будет безопасней для Фарбранча, это уж точно, а может, и для нас. Как знать, что правильно? После того, что нам наобещали Хильди и Франсиа, уходить совсем не хочется.
Но мы уходим.
По крайней мере, мы сами так решили. Это лучше, чем слушать, на что ради нас готовы другие люди, даже если они искренне хотят нам добра.
На улице теперь ночь, в черном небе ярко светят две луны. Внимание всего города сейчас сосредоточено в другом месте, и до нас никому нет дела. Мы подходим к мостику через ручей.
— И далеко этот Хейвен?
— Отсюда прилично, — шепчет Виола в ответ.
— Сколько это — прилично? — не унимаюсь я.
Она не отвечает.
— Сколько? — спрашиваю я снова.
— Недели две ходу, — бросает через плечо Виола.
— Недели две?!
— А что нам еще остается?
Ответа у меня нет, поэтому я просто иду дальше.
После ручья дорога устремляется к дальнему холму в конце долины. Мы идем по ней, потомушто это самый короткий путь из деревни, а потом возвращаемся на юг, к реке, и шагаем вдоль нее. Карта Бена на Фарбранче заканчивается, такшто кроме реки у нас ориентиров нет.
Мы бежим из Фарбранча, и нас терзает множество вопросов: зачем мэру и небольшому отряду его людей понадобилось нападать на целую деревню? Почему они не отстанут от нас? Почему мы так им нужны? И что случилось с Хильди?
Убил ли я Мэтью Лайла?
И неужели то, что он показал мне в Шуме, — самая настоящая правда?
Неужели это истинная история Прентисстауна?
— Что еще за история? — спрашивает Виола, когда мы торопливо шагаем по тропе.
— Неважно, — отвечаю я. — И хорош читать мои мысли!
Мы добираемся до вершины дальнего холма как раз в ту секунду, когда новая череда выстрелов оглашает долину. Мы замираем и оглядываемся.
И тогда видим.
Боже, что мы видим!
— О господи!.. — выдыхает Виола.
В свете двух лун вся долина лежит перед нами, как на ладони: дома, здания и огороды на склонах холмов.
Десятки мужчин и женщин бегут по одному из склонов.
Они отступают.
Из-за вершины холма появляются сначала пять, потом десять, пятнадцать конников.
А за ними марширует несколько рядов по пять человек в каждом, все с ружьями, все послушно идут за мэром.
Никакой это не отряд.
— Прентисстаун, — выдавливаю я, чувствуя, как земля уходит у меня из-под ног. — Он привел с собой весь Прентисстаун. Всех до единого.
Их армия в три раза превышает насиление Фарбранча.
У них втрое больше ружей.
Гремят выстрелы, и жители Фарбранча, разбегающиеся по домам, падают с ног.
Прентисстаунцы легко возьмут деревню. Это и часа у них не займет.
Потомушто слухи оказались правдой.
Это армия.
Целая армия.
За нами с Виолой пришла целая армия.
Часть четвертая
20
Армия Прентисстауна
Хотя стоит темная ночь и армия пока еще на другом конце долины, мы с Виолой тут же ныряем в кусты. Они не знают, что мы здесь, и моего Шума посреди этой суеты им нипочем не разобрать, но мы все равно прячемся. Вы бы тоже спрятались на нашем месте.
— Твой бинокль в темноте видит? — спрашиваю я.
Вместо ответа Виола достает его из сумки и подносит к глазам.
— Что происходит? — спрашивает она, нажимая кнопки. — Кто эти люди?
— Прентисстаунцы, — отвечаю я, протягивая руку к биноклю. — Похоже, все до единого.
— Как такое может быть? — Виола еще секунду или две смотрит в бинокль, потом отдает его мне. — Это бред.
