Заслышав сзади шорох, Данил без спешки оглянулся — обратный
путь отрезали еще два негра, поджарые, должно быть, верткие в драке. Что ж,
здешний Гарлем, где в подвешенном состоянии обитали незадачливые мигранты,
должен был, конечно, быстренько установить строгий внутренний порядок, как оно
всегда бывает в достаточно большой стае млекопитающих, — независимо от того,
хомо сапиенс они или нет, белая у них шкура или черная…
— Что, милый? — почти ласково спросил Данил, дружелюбно
ухмыляясь толстому пахану. — Что глазеешь? Ну нету у меня бананов, не припас…
Толстяк почесал брюхо и осведомился на более-менее сносном
языке родных осин:
— Фули ходиш, писта?
— Вай, говорящий… — покачал головой Данил и спросил уже на
английском: Ты меня понимаешь, толстый черный человек?
— Понимаю, — ответствовал здешний вождь племени на том же
наречии. — Тебе чего здесь надо, белый?
— Мне нужен умный человек, который умеет прятать лист, —
сообщил Данил.
Вождь почесал необъятное чрево уже обеими руками, кивнул:
— Тогда пошли, — и сделал обоим шестеркам какой-то знак,
после чего они мгновенно испарились.
Данил поднялся за ним на четвертый этаж, свернул направо, в
длиннющий коридор: запахи, белье на веревках, иные двери приоткрыты, из них
настороженно поглядывают черные люди, по одежке почти неотличимые от российских
бомжей, комнаты разгорожены на клетушки натянутыми простынями, картонными
ящиками, что-то шипит и чадит на электроплитке, что-то киснет в тазу…
Почти в конце коридора толстяк остановился, просунул голову
в обшарпанную дверь, негромко что-то сказал и, получив ответ, кивнул Данилу,
выжидательно помявшись.
Одарив его бумажкой с водяными знаками, Данил вошел.
Огляделся. Тут было немного почище, лежали три матраца, застланных относительно
белыми простынями, а пластиковый столик, явно притащенный из ближайшей
столовки, был украшен цветком в стакане и большой фотографией какого-то
африканского генерала в звездах и эполетах.
— Проходи, — сказал Франсуа. — Стульев не водится, так что
на матраце располагайся.
— Они тебя пасут. На чердаке в двухэтажке сидел тихарь.
— Следовало ожидать, — кивнул Франсуа. — Не зря ж я тут
бросил якорь…
Где умный человек прячет лист? В лесу. Чтобы отыскать в этом
Вавилоне одного конкретного негра, нужно пригнать полсотни автоматчиков и
устроить шмон вселенский. А вот тем, кто и сам работает в городе потаенно,
такие подвиги не по зубам…
— Ушей нет?
— Какие там уши… — махнул рукой Франсуа. Данил прислушался.
Совсем рядом, за перегородкой, старательно сляпанной из картонных подставок от
яиц, шла энергичная возня — оханье, стоны, возгласы на непонятном наречии.
— Сосед личную жизнь устраивает, — сказал Франсуа. — Простая
душа, не обращай внимания, это у него надолго…
— Они тебя засекли?
— Толковое умозаключение, — сказал Франсуа, присаживаясь на
матрац. — Хорошую работенку ты мне подсунул… Еле ноги унес. В общем, так…
В рос я в этот сумасшедший дом легко, без малейшего напряга,
все прошло, как и предвидели. Старался как мог, трех истеричек даже пришлось
огулять со всем африканским темпераментом, одна еще ничего, но две другие —
тихий ужас.
— Не отвлекайся, — проворчал Данил.
— Я и не отвлекаюсь, просто уточняю графу «производственные
расходы», — серьезно сказал Франсуа. — Отчетность — великое дело. Итак, врасти
было нетрудно. Поработать насчет уточнения внутренних связей и взаимоотношений
тоже. Скопище пророков, вождей и гениев человечества, причем каждый остальных
за пророков не считает и торопится наговорить про них гадостей…
Ну, стандартный расклад. Сам понимаешь, я не мог в считанные
дни наделать эпохальных открытий, да и задачи передо мной такой не ставили… Но
наработки есть, и небезынтересные. Вот тебе снимочки. Этот хмурый господин по
фамилии Сердюк и по имени Лесь — документов его я не видел, просто все так его
звали — если только мне не изменяет чутье гончей, как раз и есть искомый
серьезный кадр среди болтунов-полудурков. Во всяком случае, именно он два раза
выходил на контакт с посланцами Возняка, прибывавшими из Европ.
После чего у полудурков появлялись денежки, моральное
ободрение заграниц, множительная техника и прочие дары демократического Запада.
Несомненно, связующее звено меж здешними и зарубежьем. Активно работает.
«Уже не работает», — мысленно прокомментировал Данил, но
промолчал.
— Далее. Вот тебе еще один интересный субъект, который
практически не светился среди народофронтовцев, зато два раза выходил на
контакт с Сердюком. Оба профессионально смотрят за хвостом, профессионально проверяются,
контактируют… Это не любители. Субъекта этого я довел до дома, но не могу
сказать, живет он там или это явочная хата, не выяснил пока…
Данил задумчиво разглядывал знакомую рожу майора Пацея, в
некоторых местах известного и как Бажан. Интересно. Однако не тянет на
сенсацию, поскольку пока что целиком укладывается в незатейливую версию о
тихарях ГБ, внедренных в народофронтовские круги…
— В общем, эта парочка как раз и есть те серьезные люди, на
выявление коих ты меня ориентировал. Несомненно, там найдутся и другие, но я не
господь бог, сделал сколько удалось и сколько успел… Настроения, владеющие
массой, секрета ничуть не представляют: ждут скорого конца тирана и сатрапа,
понемногу делят министерские портфели на своих кухоньках, чертовски уверены в
скорой победе… как, впрочем, были уверены и два года назад, и в прошлогоднюю
кампанию. Да, я купил утром их газетку. С рожею того, что героически погиб
вчера от ваших якобы рук возле «Авто». Сталкивались, как же. Сергей Берлако, из
журналистов. Работал в газетке «Эро-тик-так», пока ее не прикрыл Батька, вел
там колонку вроде «спрашивайте-отвечаем», комментировал письма сексуально
озабоченных тинейджеров, пару раз, свидетельствуют злые языки, был застукан на
педерастических забавах с этими самыми тинейджерами. Ярый борец с тиранией,
особенно с иными статьями здешнего УК, карающими те самые грешки, за которые
господь покритиковал Содом с Гоморрою…
— Понятно, — сказал Данил. — Тот, кого не жалко…
— В корень зришь. Чего его жалеть, их там таких много…
— И это — все?
— Ты разочарован?
— Да нет, в общем, — сказал Данил. — Чудес от тебя не
требовали изначально.
Но я и сам уже на эту сладкую парочку вышел… Что ж,
перепроверка из двух независимых источников — тоже вещь нужная…
— Погоди, — сказал Франсуа с усмешечкой. — Рано ты
опечалился. А на Адочку Кавалерову ты что, тоже вышел? Впервые это имечко
слышишь? Ну вот, не гони лошадей… Это она и есть, полюбуйся. Симпатичная
женщина. Родом из этого богоспасаемого града, но давно перебралась в
белокаменную. Связи с исторической родиной никогда не теряла, имеет таковые и
среди наших подопечных придурков — закончила здешний университет, в головке
«возняков» есть парочка ее бывших одноклассников. Держит в столице небольшую
фирму: экспорт-импорт, льготы-поставки… Семнадцатого августа немало потеряла,
но на плаву, как многие, удержалась. В последние месяцы прямо-таки сновала
челноком меж столицей России и здешней столицей, что с ее бизнесом не связано,
тесно повязана с этим вот вундеркиндом, не так давно блиставшим в правительстве
как символ реформации … Трахаются они там или нет, бог их знает, но по бизнесам
близки…
