А рядом с шампурами – молодая картошка, огурцы с помидорами,
душистая зелень цельными веточками… Какие, к лешему, рестораны, где тебе за
тыщу рублей на огромном блюде вынесут фигу, причём даже без масла?!
– Кушай, сирели, кушай, – угощал раскрасневшийся
от удовольствия Рубен. – И никому не верь, что мясо вредно. Всё зависит от
качества и настроения. С добрым сотрапезником никакой холестерин не страшен!
Вот это была правда святая. Краев взял ещё кусочек и в
который раз подумал о том, как же ему нечеловечески повезло с соседями. И что
бы он, спрашивается, делал сейчас в единоличной двухкомнатной – совершенно один?
Тамара улыбалась, молодела и всё оглядывалась на духовку –
мясо, понятно, дело мужское, но наступал и её звёздный час.
– Пойду пирог принесу, – сказала она, когда Рубен
принялся разливать чай.
Взяла толстые рукавицы и вытащила наружу чудо из чудес –
медово-розмариновый рулет по бабушкиному рецепту.
И в это время позвонили в дверь.
Властно, с напором, как звонит только милиция, да ещё
работники жилконторы.
– Я открою… – Тамара поставила рулет, вышла в
прихожую и, очень быстро вернувшись, странновато глянула на Рубена. –
Тебя…
Краева поразили её обречённый, тусклый голос и глаза, в
которых не осталось и намека на праздник.
– Понял. – Рубен ответил Тамаре не менее
удивительным взглядом, значение которого Краев не сразу сумел внятно
истолковать. Встал, кивнул. – Олег, я сейчас. Старые знакомые, поговорить
надо.
Говорил он со старыми знакомыми опять же недолго. Резко
хлопнула дверь, проскрипел в прихожей паркет, и Рубен вернулся к столу. Он
очень старался казаться прежним хозяином застолья, весёлым и добродушным. Его
выдавал только взгляд, ставший совершенно стальным, и морщина, залёгшая на лбу
и отчётливо напоминавшая сабельный рубец. Раньше Краев этой морщины не замечал…
Божественный рулет заставил его временно забыть о визите
странных и явно жутковатых Рубеновых кунаков, но после окончания чаепития,
выждав полчаса, Краев вызвал соседа в коридор, увёл к себе и плотно притворил
дверь.
– Рубен, кто приходил? – спросил он по праву
сотрапезника, друга и почти члена семьи. – Только не отмалчивайся, вижу, у
тебя что-то случилось. Рассказывай – что?.. С кровной местью приехали? Мишка
твой вице-консулу сопредельной державы челюсть свернул?..
Рубен сел, опустил длинные породистые ресницы и долго
молчал. Потом негромко произнёс:
– Олег, мне помощь нужна.
– Ну?! – загорелся Краев. – Давай говори!
Кому морду бить будем?
– Я даже думаю, – продолжал Рубен, – что
помочь мне, кроме тебя, особо и некому…
Таким серьёзным его Краев ещё не видал.
– Давайте не будем! – вспомнил он своё любимое
выражение. – Но если будем, то – давайте! Хорош пугать-то, пуганый я…
Излагай, братишка, что у тебя стряслось?
– С обычной кровной местью я бы тебя и беспокоить не
стал. – Рубен усмехнулся. – Это хоть и неприятная, но всё равно
бытовуха. Видишь ли, Олег… есть у меня одна вещь. Ценность, скажем так, скорее
духовного плана…
«Икона», – немедля вычислил Краев.
– И вот права на неё предъявил ещё один… господин. О
чём сегодня мне и было заявлено. То есть завтра утром, согласно комплексу
обычаев, с которыми связана эта вещь, я должен буду за неё биться…
«Не икона», – озадаченно рассудил Краев.
– …С ним самим или с его наймитом, что кажется даже
более вероятным…
– Ага, – наконец-то сообразил Краев и
повеселел. – Наймит против наймита! А предисловий-то, предисловий…
Рубен улыбнулся ему, точно несмышлёному внуку, спросившему,
отчего это погибший на фронте солдат не увернулся от пули.
– Нет, сирели, – проговорил он мягко. –
Биться в любом случае буду я, тебя же я прошу быть моим… – он замялся,
подыскивая слово, – моим оруженосцем. В одиночку мне там нельзя. И
позвать, кроме тебя, некого…
– Как это некого? – искренне удивился
Краев. – А крыша Ашота, шефа твоего, на что? Взять за долю малую двух
«быков», лучше при волынах, да ещё…
И вот тут Рубен расхохотался, громко, ничуть не стесняясь ни
своего неожиданного веселья, ни выступивших на глазах слёз.
– Двух «быков»? При волынах?.. Нет, Олег, стволы там
без толку. А также гранаты, пушки и атомные бомбы. И «быков» мне в оруженосцы
никак нельзя приглашать… Помнишь, ты в своё время о кастах писал? По-моему, в
«Тайном наследии времён»?
– Точно, в «Тайном наследии», – изумился
Краев. – А что, неужели читал?
Он больше привык к другому подходу. Все знают, что ты
писатель, все при случае хвастаются знакомством, а спросишь, какие книжки
читал, и в ответ слышишь стыдливое: «Да я такой жанр не люблю…»
– Читал, – подтвердил Рубен. – Пока шпаклёвка
сохнет. Так вот, ты совершенно правильно писал, люди по изначальной сути все
разные, каждый приходит в эту непростую жизнь кем-то определённым. И прачка не
может управлять государством… Ну а я не возьму в оруженосцы «быка». Меня
попросту не поймут… Ну что, Олег, ты решил? Я могу рассчитывать на тебя?
– Конечно, – вздохнул Краев. – Как же я могу
отказать почитателю своего творчества?
Ночью он спал плохо, без конца просыпался, подброшенный
явственным ощущением – проспал, подвёл!..
Тем не менее в очень ранний утренний час они с Рубеном уже
сидели в «Жигулях» на подходе к промышленным задворкам, из тех, какие в Питере
попадаются на каждом шагу. Сзади – замусоренный пустырь, справа – тылы гаражей,
слева-спереди – выгнутая подковой и здорово накренившаяся ограда заброшенного
завода. Классические, то есть, декорации американского боевика. Если герой
забредает в подобное место, искушённые зрители заранее знают, что сейчас будет.
Взрыв, стрельба, окончательная разборка, явление фантастических сил…
– Значит, так, Олег. – Рубен смотрел мимо Краева,
заканчивая инструктаж. – Скоро у тебя возникнет масса вопросов. Так вот,
ты не должен ни о чём меня спрашивать, просто прими как данность всё, что
увидишь. А после – никому и никогда не рассказывай и тем более не пиши… Люди
склонны верить каким угодно выдумкам, правдивый же рассказ будет ими принят за
ложь…
– Слово кабальеро, – кивнул Краев. – Могила.
Рубен снял с пояса барсетку:
– Взгляни.
Внутри было три предмета наподобие не то пневматических
шприцев, не то детских водяных пистолетов. Красный, зелёный и коричневый.
– Если я буду ранен, но несмертельно, то из зелёного –
два раза в сонную и из красного три раза в сердце, – продолжал наставлять
Рубен. – А если буду очень плох… или сам того попрошу – из коричневого в
любое место, куда придется. Просто нажми на спуск. Понял? Повтори. –
Выслушал ответ и отдал барсетку Краеву. – Надевай… Вот теперь всё, пошли.
