– И где он теперь?
– Кто же знает-то, Леша, кто же знает-то?! Дома его точно нет. Кстати… – тут Каверин утробно хохотнул, но безрадостно так, противно. – Мальчик этот живет дверь в дверь с сестрой покойницы нашей – Зои Свиридовой. То есть, если ты соображать не разучился стремительно, его квартира как раз напротив квартиры кого?
– Светы Свиридовой?! – ахнул Зайцев и зажмурился, встав столбом.
– Именно! Это ее сосед, Заяц! Что скажешь?!
Он мог бы сказать Толику до хрена. И про то, что уловил исходящую от Светы тревожную маетную нервозность. И про то, что Гарик, сосед который, из ее квартиры не вылезал. И она даже позволяла себе ходить при нем без лифчика. Хотя…
Хотя Зайцева она тоже не особенно стеснялась.
И еще мог сказать Каверину Алексей, что видел странный план с пунктирными цветными линиями у Светы на столике. И заглавные буквы, инициалы, скорее всего, прописанные под каждой линией. Одного цвета были БВ, другого СГ.
– Фамилия доктора как?
Спросил так, на всякий случай. Знал прекрасно не только со слов Каверина, но и со слов законной супруги, что педиатра звали Иван Сергеевич, а фамилия у него была Босов. Но вдруг ошибка закралась? Вдруг вчера не того педиатра переехали?
Того! Каверин буква за буквой напомнил, как звали того самого доктора, который помог отобрать у повесившейся Зои Свиридовой ребенка. И, душевно маясь, попросил:
– Слышь, Леш, может, съездишь к Свете?
– Зачем?
У Зайцева моментально остыли ладони и ступни. Они все знают! Знают про план, про навязчивую идею отмщения, вынашиваемую Светой. Он же был уверен в том, что девушка не успокоится, пока не накажет виновных. Вот теперь и коллеги его бывшие этой уверенностью прониклись.
– Спросишь у нее про соседа, не понятно, что ли! – заорал Каверин, немного облегчив душу другу.
– Понятно. И что дальше?
– Других соседей спроси, как давно видали? Но со Светой поговори основательно. Они могли общаться.
Еще как! Зайцев чуть не выругался.
– Он мог посвятить ее в планы какие-нибудь свои.
– С какой стати? – вкрадчиво поинтересовался Алексей и тут же получил ответ, которого больше всего боялся:
– Слышь, Леха, а может, это Светка его наняла, а?
– В смысле? – Ледяной холод, сковавший ступни и ладони, полез к коленкам и локтям.
– Ну… Она хотела, допустим… Я говорю допустим, не фыркай! – снова заорал Каверин. – Допустим – подчеркиваю – она хотела отомстить за сестру. Нашла единственного козла отпущения – доктора. Ну и наняла соседа, чтобы он его… Чтобы он ему…
По тому, как досадливо крякнул Каверин, Зайцев понял, что тому эта версия не нравится. И тут же зацепился сам, начал ворчать:
– Ага, а сосед этот такой, блин, идиот, что на своей машине белым днем решил раскатать доктора по асфальту? Причем на «зебре»! Он, сосед этот, не умалишенный случайно, нет?
– Умалишенным водительские удостоверения не выдают, – недовольным голосом отозвался друг, снова на кого-то зашикав в своем кабинете. – И в солидных фирмах они не трудятся ведущими специалистами.
– Ну!
– Чего ну-то?!
– Чего тогда у него мозгов не хватило дядю ухлопать в темном переулке без свидетелей?
– Не знаю, – огрызнулся Толик.
– А может, у него угнали машину-то, Толян?
– Заявления об угоне не поступало, – вяло, по инерции, огрызнулся друг.
– А может, он и не знает, что ее угнали? Может, он с родителями за бугор укатил?
– Может, и укатил, – первый раз за все время разговора порадовал его друг. – Вот я и говорю!
– Что говоришь?
– Смотайся к Свете Свиридовой – его соседке. И узнай! Может, он планами с ней делился насчет поездки. Может, еще что? Машину, кстати, во дворе он редко ставил. Соседи говорят.
– Ах, так опрос соседей уже был?! Чего тогда меня посылаешь? Что, Света не захотела говорить или…
– Да не было ее дома. Или не открыла, – нехотя признался Каверин. – Может, тебе откроет, а, Леха? Что скажешь?
– А что я тебе могу сказать?
Зайцев заглянул в комнату. Пес, приподняв одно ухо, смотрел на него с понимающим прищуром.
– Съезжу, наверное. Хотя и не понимаю, зачем мне это нужно?
Понимал, понимал! И еще как! И не в деньгах Аллы Ивановны было дело, которые она могла бы ему заплатить за расследование убийства ее мужа. Если бы он вызвался помочь ей, если бы она попросила. А в том, что ему до боли хотелось помочь несчастной красивой девочке Светлане. Ее же, если заподозрят, в бараний рог скрутят. Несдобровать ей, и влиятельный отчим не поможет.
– Платить я тебе не стану, – сказал, как отрезал, Толик. – Просто прошу по дружбе помочь старому другу, у которого сейчас на работе полная жопа, друг! Полная! А друг твой, между прочим, о женитьбе подумывает, вот так.
– Да ладно?! – не поверил Зайцев.
И тут же вспомнил о Любочке, которая так и не позвонила ни разу с того дня, как ушла от мужа. Он, конечно, жениться на ней не собирался. Но позвонить-то она могла бы? Убыло бы, что ли? Он вот не звонит по вполне понятной причине. Он оправдан на все сто процентов. Приехал за ней, а ее муж сообщил, что Любочку забрала большая темная машина. Она погрузилась в нее с чемоданами и укатила. И чего Зайцеву звонить тогда?
– Вот тебе и ладно, – судорожно вздохнул Толик. – Мне неизвестно, чем заниматься: то ли молодую супругу караулить, то ли соседку этого урода, которому в голову втемяшилось накануне Нового года устроить такое!
– Ладно, – будто нехотя согласился Алексей. – Съезжу, так и быть. Но ты мне должен будешь!
– Буду, буду, и еще как. Все, пока, брат! Мне дико некогда, я помчался. А ты звони…
К Светлане Зайцев собирался, как ни на одно свидание не собирался никогда. Выволок с полок кучу свитеров, вешалки с рубашками. Долго возился с галстуками, пытаясь подобрать нужный. Что-то такое нашлось. Он нарядился, обильно полил себя одеколоном, протянул руку за курткой и почти тут же почувствовал, как в щиколотку уткнулся носом Дружище.
– Даже и не думай, – пригрозил ему пальцем Алексей. – Сиди дома!
Пес, ненавидящий одиночество еще больше, чем купание, смотрел на него умоляющими глазами и тихонько поскуливал.
– Ну, чего ты? Чего? – Алексей присел перед ним на корточки, почесал за ухом. – Я быстро. К Светке и обратно. Ты даже не заметишь.
Пес не отводил от него влажно блестевших темных глаз.
– У меня куртка новая, – потряс себя за воротник Зайцев и подтолкнул пса в лоб к дверям гостиной. – Иди, досматривай свои собачьи сны, Дружище. Я скоро.
Удивительно, но пес сделал все именно так, как советовал хозяин. Он вернулся на лежанку под батареей, пристроил лобастую башку на скрещенные лапы и перед тем, как зажмуриться, демонстративно широко зевнул.
