Эльдар читал и строго секретные документы с возражениями по новому договору, которые обосновывал военный советник президента маршал Ахромеев. Он справедливо указывал на имеющийся ракетный потенциал Великобритании и Франции, направленный прежде всего против Советского Союза, а также на ряд неточностей в подсчетах истинных потенциалов обеих сверхдержав. Ведь ракеты и самолеты малого и среднего радиуса действий не могли долететь из Советского Союза до Америки, тогда как подобные ракеты могли достать территорию Советского Союза с многочисленных баз НАТО, находившихся в Западной Европе. При этом Ахромеев особо указывал, что все договоры по СНВ должны быть увязаны с договорами по противоракетной обороне, иначе невозможно подлинное сокращение ядерных ракет. Ахромеев писал, что по крылатым ракетам морского базирования американцы имеют большое преимущество, и необходимо рассматривать сокращение этого вида вооружений в рамках договора об СНВ. Однако Генеральный штаб согласился рассматривать вопрос об этих ракетах вне договора СНВ. В документе указывалось, что дальность подобных ракет была до двух тысяч шестисот километров, а высота – до пятидесяти метров.
Он читал эти документы, недоумевая, как вообще они могли попасть в их отдел, настолько все было секретно. И только через некоторое время понял: все данные по этим ракетам были известны обеим сторонам и опубликованы в американской прессе, поэтому уже не являлись секретом ни для кого в мире, кроме советских людей. Однако с правовой точки зрения все было сделано почти идеально, сказывался опыт многочисленных переговорщиков и крючкотворов с обеих сторон. По каждому пункту, по каждому разделу, по каждому слову, переведенному на оба языка, стороны договаривались очень тщательно, вникая в любые детали.
Дубровина приказала ему отнести документы в 19-й кабинет, где сидел маршал Ахромеев. Эльдар забрал документы и вышел из комнаты. Поднялся на другой этаж и нашел 19-й кабинет. В приемной сидел офицер, очевидно, работавший вместе с маршалом в качестве его адъютанта или помощника. Он доложил Ахромееву о появлении гостя, и тот пригласил Сафарова к себе.
Эльдар вошел в небольшой кабинет. Ахромеев оказался мужчиной среднего роста, в штатском он выглядел как-то странно. Пожав руку гостю, забрал документы, предложил гостю сесть. Просмотрел заключение юристов и улыбнулся:
– Считаете, что все правильно?
– Так точно, товарищ маршал. – Эльдару было немного не по себе, он впервые в жизни разговаривал с Маршалом Советского Союза.
– Я здесь всего лишь советник президента, – напомнил Ахромеев, – и, как видите, иногда хожу даже в штатском. Поэтому не нужно ко мне так обращаться. И не вставайте, пожалуйста. Вы сами откуда родом?
– Из Баку.
– Я у вас бывал. Прекрасный город, и такие гостеприимные люди. Как у вас сейчас там?
– Сложно, – честно ответил Сафаров.
– Сейчас везде сложно, – согласился Ахромеев. – А где вы раньше работали? Вы такой молодой и уже работаете в администрации президента.
– В прокуратуре, – ответил Эльдар, – а потом в административном отделе нашего ЦК. В конце прошлого года меня перевели на работу в административный отдел ЦК КПСС, а несколько дней назад сюда.
– Значит, вы стремительно делаете успешную карьеру, – кивнул маршал. – Сколько вам лет?
– Тридцать два.
– Прекрасный возраст. Это ваш отдел готовил юридическую экспертизу документов?
– Так точно. Только мы поставили свои визы. Там все было выверено до мелочей.
– Вы имеете в виду правовую основу, конечно, а не военную?
– Конечно. Мы давали обоснование с точки зрения правового содержания этих договоров и их последующей ратификации. Но там есть и все остальные заключения экспертов. А военная составляющая не была предметом нашей экспертизы.
– Это я понимаю, – согласился Ахромеев, – но вы юрист и, несмотря на свой относительно молодой возраст, прошли уже большую жизненную школу. Ответьте мне, только честно. Что вы думаете по поводу Указа Ельцина о департизации? Мне это очень важно знать.
– Мы дали свое заключение... – начал Эльдар.
– Я спрашиваю вас не об официальной позиции вашего отдела и не о вашем заключении. Мне просто интересно мнение молодого человека, который достаточно неплохо разбирается в подобных вопросах, если сумел сделать такую карьеру. Иначе вас просто не выдвигали бы, если бы вы были посредственным работником.
– Мы считали, что с точки зрения существующих правовых норм указ не противоречит нашей Конституции и другим подзаконным актам, – честно ответил Эльдар, – но при этом ущемляется право людей быть членами партии и создавать свои организации в государственных учреждениях. А с политической точки зрения указ явно не направлен на достижение согласия в нашем обществе, а скорее провоцирует раскол в Российской Федерации.
– Вы абсолютно правы. Честно и объективно. – Ахромеев поднялся, подошел к Эльдару и пожал ему руку. Несмотря на возраст, рука у пожилого человека была еще достаточно сильной. – Может, вы еще станете нашим Генеральным прокурором, – улыбнулся на прощание он. – Спасибо за вашу откровенность.
Эльдар вышел из кабинета, довольный состоявшейся встречей. Значит, и здесь, на самом высшем олимпе власти, можно встретить людей понимающих и разумных, не зашоренных идеологическими рамками собственного невежества. Он возвращался к себе в кабинет в гораздо более хорошем настроении. И оно еще улучшилось, когда Снегирев сообщил, что звонил из ЦК КПСС Михаил Алексеевич Журин. Сафаров сразу набрал знакомый номер.
– Как твои дела? – поинтересовался Журин.
– Работаем, – улыбнулся Сафаров.
– А меня, кажется, хотят куда-то выдвинуть, – проворчал Михаил Алексеевич. – Наш Савинкин пообещал, что сразу после съезда меня назначат прокурором Новгородской области. Через три месяца. Ты бывал в Новгородской области?
– Нет.
– Значит, будешь приезжать ко мне в гости. Но я звонил не по этому поводу. Ты теперь так высоко, что областной прокурор не может тебя серьезно интересовать.
– Вы мне всегда интересны, – возразил Эльдар.
– Ну, тогда это комплимент. А я с хорошей новостью. Звонила твоя знакомая.
– Светлана Игоревна, – понял Сафаров.
– Она. Очень удивилась, когда я сообщил, что ты у нас больше не работаешь. Ты знаешь, что я не имею права давать телефон сотрудников администрации президента, поэтому я честно сказал ей, что перезвоню тебе и дам ее номер. Если ты, конечно, захочешь позвонить. Но мне показалось, что ты захочешь...
– Какой номер? – перебил его Эльдар.
– Записывай, – продиктовал Журин. Это был домашний номер ее городского телефона.
Не дослушав Журина, Эльдар дал отбой, чтобы сразу перезвонить Светлане, и услышал ее голос:
– Здравствуйте, Эльдар.
– Добрый день, Светлана Игоревна.
