— Понятно, — вздохнул Антон.
— Скорее всего, сердце не выдержало. — Москит посмотрел на часы, потом на Филиппова. — Когда двинем?
— Жди команды. — Антон выпрямился и направился обратно.
— Филин, это Дрон, — неожиданно раздался голос Василия.
— Слушаю тебя.
— «Молот» и «Каштан» запрашивают тебя. Они готовы к зачистке.
— Что с северным направлением? — Антон замедлил шаг.
— Вверх вдоль реки уже начал движение СОБР, — ответил Дрон.
— Когда?
— Четыре минуты назад сообщили.
— Все по плану, — успокоился Антон и пошел быстрее. Позиции СОБРа были дальше других от базы боевиков. Командование опасалось, что на этом направлении больше постов и расположены они дальше, чем остальные.
Филиппов сбежал вниз по склону оврага. Дрон сидел напротив пленника.
— Ну, что нового тебе рассказал наш друг? — Антон посмотрел на так и не пришедшего в себя второго боевика.
— Всего в банде от тридцати до пятидесяти человек. Сколько точно, он сказать не может. Постоянно кто-то приходит, уходит, — стал отвечать за моджахеда Дрон, — а их задача — охрана лагеря днем. Сегодня утром в сторону равнинной части отправился один из эмиссаров и женщина. С ними вышел проводник, зовут Аслан.
— А эмиссар?..
— Этого никто не знает. Он общается только с Доку, потом исчезает. Руман видел этого человека уже несколько раз, всегда в разных лагерях. Доку постоянно перемещается по Чечне, Дагестану и Ингушетии. Только сейчас больше месяца сидит на одном месте. Говорят, болят ноги, а на машине в этот район не проехать. Но он скрывает, что нездоров.
— Как выглядит эмиссар? — спросил Антон и перевел взгляд на пленника. — Описать можешь?
— Я рисовать не умею, — замотал головой Руман.
— Да я и не прошу. — Филиппов посмотрел на часы. — Расскажи, сколько ему примерно лет, рост…
— Он совсем не походит на чеченца, — на секунду задумавшись, заговорил Руман и с опаской посмотрел на своего дружка. — Лет тридцать. Лицо сытое. Видно, что не в лесу живет.
— А женщина?
— Ройзат, сестра Мажида, — бандит пожал плечами. — Фамилию не помню. Знаю, что Мажид из Грозного, а у Ройзат давно убили мужа.
— Филин, это Туман, — ожил эфир голосом Тумана. — Время.
Антон посмотрел на часы. Оставалась минута до начала движения.
Он протянул руку к Дрону:
— Дай станцию для связи с соседями.
Майор вынул из нагрудного кармана разгрузки портативную радиостанцию и положил ему в ладонь. Антон поднес ее к губам:
— «Молот», это Филин, как слышишь меня? Прием!
— Нормально, Филин. Ну ты как, готов? — раздался голос командира спецназа ФСБ.
— Все по плану. «Каштан»!
— Слышу тебя, Филин. Жду команды.
— Значит, с богом! — Антон оглянулся на Дрона, размышляя, как быть с пленниками, потом прижал микрофон пальцем: — Вербитский!
— На связи.
— Ты видел, куда я прошел?
— Конечно.
— Двигай следом. Наткнешься на овраг. В нем два «языка». Остаешься с ними. Остальным доложить о готовности к движению.
Приняв доклады, Антон дал команду на выдвижение.
* * *
В доме Юсупа Чане и его спутнице пришлось задержаться на гораздо больший срок, чем он рассчитывал вначале. Вопреки ожиданиям, на следующий день им не удалось ничего узнать о судьбе Доку Гиреева и оставшегося с ним в лагере отряда. Для Чечни это было редкостью. Обычно новости в этих краях распространялись со скоростью молнии. В этот раз федеральные телеканалы выдавали информацию осторожно и дозировано. Лишь сообщили, что в горных районах республики, недалеко от границы с Ингушетией, проведена спецоперация, в результате которой уничтожена крупная банда боевиков. Все. Юсуп пытался прояснить обстановку через знакомых милиционеров. Однако и это оказалось бесполезной тратой времени. Никто ничего вразумительного сказать не мог. Одни говорили, что Доку и большей части отряда удалось уйти, другие заявляли, будто труп амира обнаружен и отправлен для экспертизы аж в Москву, а все его моджахеды и жена зверски убиты спецназом. Было ясно одно: Чане и Ройзат крупно повезло. Они ушли из лагеря лишь за несколько часов до удара с воздуха. На протяжении трех дней Чана не отходил от телевизора. Он с трудом узнавал места, которые накануне покинул. Вывернутые из земли и дымящиеся бревна блиндажей, поваленные деревья и трупы людей — все, что осталось от лагеря боевиков.
«А ведь я мог оказаться среди них, — глядя на обугленные части человеческих тел, думал Чана. — Неужели кончился век Доку? Кто его сменит? Наверняка рано или поздно меня ждет та же участь… Нет, надо выйти из дела. Только как? А никак, — сам себе ответил он. — Никуда я уже не денусь. Придется довести до конца дело с Ройзат, а там как карта ляжет. Да и кто сказал, что Доку умер? Пока есть только предположения».
— О чем задумался? — оторвал его от размышлений голос Юсупа.
— Нам надо в Россию, — проговорил Чана. — Даже если все так, как говорят по телевизору, мы должны выполнить приказ амира.
— Я не знаю и не хочу знать, зачем вы едете, но считаю, что мы не зря просидели здесь столько времени. — Юсуп опустился на диван. — Много постов было. У нас нет таких людей, кто проехал бы без досмотра. Троих задержали. Увезли в Грозный, там долго допрашивали. А ты собирался ехать прямо из леса, даже не переодеваясь…
— Твое решение было правильным, — поспешил успокоить его Чана. — Я не виню тебя. Это обстоятельства.
— Сегодня дорога почти чистая. Завтра утром можем выезжать. — Юсуп вопросительно уставился на Хатуева.
— Тебе виднее. — Чану вновь охватило волнение. Он вдруг почувствовал, как слегка задрожали руки. Опасаясь, что это заметит Юсуп, он сложил ладони лодочкой и зажал между коленями.
— Чай будешь пить? — неожиданно сменил тему Юсуп.
— Нет, спасибо; пожалуй, пойду спать.
— Хорошо. — Юсуп встал. — Завтра тяжелый день. Я тоже лягу пораньше.
Однако Чане не удалось уснуть. Как он ни старался, мысли вновь и вновь возвращались к увиденным по телевизору кадрам, которые запечатлели результаты спецоперации силовиков. Потом их сменили другие, виденные им раньше. Вспомнил снимки Хаттаба, его казначея, Масхадова…
Задремал лишь под утро, а проснулся, казалось, сразу, словно от толчка, весь в холодном поту.
— Чана! — голос Юсупа вернул Хатуева в реальный мир.
— Уже пора?
— Сейчас быстро светает, пока намаз, потом позавтракаем, соберемся, как раз время подойдет.
— А Ройзат разбудили?
— Женщины встали раньше меня, — с этими словами Юсуп вышел.
