– Ты, случайно, не обкурился? – опешил от такой наглости Корней.
– Сам посуди, у меня интерес будет тебя не закладывать…
– У тебя он и сейчас есть. Ты жизнь сохранишь.
– Угрожаешь? – прищурился Изотов. Голос его заметно дрогнул. Однако желание содрать с постояльца побольше оказалось сильнее страха. – Десять сейчас и десять, когда будешь уходить, – повторил он свои требования. – Ко всему еще те деньги, которые ты должен за хату.
Корней колебался. Ему не было жалко денег, но он опасался Изотова. Поняв, что у постояльца есть гораздо больше, он может предпринять попытку его обокрасть. Делая вид, будто размышляет над предложением, Корней подошел к окну и выглянул во двор. Никакой машины там не было, да он в этом и не сомневался.
– Ты по телевизору меня видел? – не оборачиваясь, спросил он и, не услышав ответа, резко обернулся.
В тот же миг в голове словно лопнул мозг, и комната разлетелась на сотни осколков, которые вмиг растворились в чем-то живом и вязком. Когда Корней разлепил веки, то поначалу ничего не мог понять, лишь тупо смотрел на обутые в кроссовки ноги, рядом с которыми росла гора книг. Однако боль в вывернутых плечах быстро вернула его в реальный мир. Ощутив металлический привкус во рту, он понял, что запястья связаны за спиной.
– Десять тысяч, – пробилось сквозь тишину. – Дурака нашел…
Ноги в кроссовках подошли к столу. В тот же момент рядом с ними на ковер упала перетянутая лентой пачка денег. Изотов тут же нырнул за ней. Затем ноги, приплясывая, двинулись к Корнею.
– Оживаешь потихоньку, урод? – присел на корточки Изотов.
– Это не мои деньги, – выдавил из себя Корней. – Я не один. Тебя найдут и грохнут.
– Я не боюсь, – выпрямился Изотов. – С такими бабками меня никто не найдет.
– Подумай о жене и детях, – попытался уговорить его Корней.
– Я о них и думаю, – заверил Изотов.
– Дурак, – скрипнул зубами Корней. – Хотя бы развяжи. Ведь добился, чего хотел.
– Нет! – Изотов отошел и сел в кресло. – Пусть тебя кто-то другой развязывает.
– Но ведь меня найдут в твоей квартире! – Корней приподнял голову и посмотрел на сияющего Изотова.
– Поэтому никому и в голову не придет заподозрить меня в твоем убийстве, – ошарашил его Изотов.
Неожиданно Корней узнал в нем самого себя там, в лесу, и понял, что никакие уговоры сейчас не помогут. Этот человек еще долго не сможет мыслить здраво. Он заболел. Жадность поразила его мозг. Тогда Корней решил пойти на хитрость.
– Хорошо, если я тебе скажу, что это лишь часть всей суммы, которая у меня есть, ты отпустишь меня?
– Не гони! – Изотов подался вперед, глаза его округлились от удивления и надежды.
– У меня пять миллионов, – стал врать Корней. – Часть – дома, часть – в другом месте.
– Не гони! – повторил Изотов, не веря своим ушам и не мигая глядя на Корнея.
– Под ванной посмотри, – предложил Корней. – Только теперь имей в виду: больше я тебе ничего не скажу, пока не развяжешь.
Изотов выскочил из комнаты.
Корней перевернулся на живот, подтянул под себя колено и попытался встать. Однако с первого раза у него это не получилось. Нога скользнула по ковру, и он больно ударился об пол головой.
– Ни хрена себе! – раздался из ванной вопль, затем торопливые шаги.
Корней перевернулся на бок и замер.
– Вот это да! – Изотов обежал стол и упал перед ним на четвереньки: – А они не фальшивые?
– Теперь развяжешь? – Корней от досады готов был расплакаться.
– Где еще, скажи? – трясясь от возбуждения, спросил Изотов.
– Развяжи! Ты что, не слышишь? – уже не справляясь с желанием вцепиться в Изотова зубами, Корней потянулся к его ноге.
– Когда все отдашь, развяжу, – заверил Изотов и отступил.
– Мы так не договаривались. – Корней обессиленно уронил голову на ковер.
– Где еще деньги? – Обезумев от свалившегося богатства, крикнул Изотов.
– Не скажу, пока не развяжешь, – стоял на своем Корней.
В тот же миг из его глаз брызнули слезы. Изотов ударил его по уху ладонью, потом встал и залепил носком кроссовки аккурат между ног.
– Будешь говорить? – пробрался сквозь боль его мерзкий голос.
– В подвале соседнего дома, – хватая мелкими глотками воздух, выдавил из себя Корней. – Надо спуститься в первом подъезде… В самом дальнем углу, за трубами, под ящиком…
Изотов поверил и тут же бросился к дверям. Но на полпути остановился, вернулся к столу и стал собирать деньги.
– Идиот! – едва слышно стонал Корней.
Глава 8
Сидя на удобном диване приемной директора супермаркета, Антон размышлял над смыслом существования плавающей в аквариуме рыбки. Вяло шевеля плавниками, она медленно подплыла к стеклу, выпустила пузырек воздуха и отплыла назад. Ничего, кроме пяти литров воды и щепотки корма в день, ей не надо. Родилась за стеклом, там и погибнет. Но ведь зачем-то ей дана жизнь? Неужели только для того, чтобы пару раз в день кто-то задержал на ставшем частью интерьера аквариуме взгляд, полюбовался и забыл?
Только что Антон поговорил с охранником, который накануне пытался догнать Корнеева, и теперь ждал опознавшую его девушку. Директор сказала, что Татьяна почти неделю была на больничном. Потом ее вызывали для допроса. Вчера она первый день вышла на работу, и на тебе. Сразу опознала избившего и едва не застрелившего ее в Москве человека.
Дверь бесшумно открылась, и вошла Татьяна. Несмотря на то что запись с камер видеонаблюдения была нечеткая, Антон ее сразу узнал. Вид у девушки был уставшим, все говорило о том, что за последнее время ей многое пришлось пережить.
– Это вы меня искали? – спросила она с порога.
– Да. Мне нужно с вами поговорить по поводу вчерашнего инцидента.
– Знаю.
– Вам здесь удобно разговаривать? – спросил Антон.
– Мне все равно, – пожала плечами Татьяна и села на диван.
Антон опустился рядом.
– Нас интересует несколько вопросов, ответы на которые, возможно, повлияют на то, как быстро мы найдем вашего обидчика. – С этими словами Антон вынул фотографию и протянул ей. – Он сильно изменился?
– Не совсем, но по ней вы легко его опознаете. – Таня подняла на него взгляд. – Он больше не придет?
– Сюда – нет, – покачал головой Антон. – Но все же надо быть осторожнее, особенно по дороге домой.
– Вы не дадите мне охранника? – спросила она и тут же смутилась.
– Думаю, это лишнее, – на секунду задумавшись, ответил Антон. – Корнеев и так по локоть в крови. Ваша смерть ему ничего не дает.
