Звонок не зазвонил: на сей раз она успела вовремя. Глазок в
двери отсутствовал, и Рита громко спросила, протягивая руку к замку и
одновременно подхватывая сползшее с волос полотенце:
– Кто там?..
– Гость, – долетел с другой стороны мужской голос,
показавшийся смутно знакомым. – Приглашали?
«Ой, мамочки!» Рита открыла дверь и отступила в прихожую,
остро осознавая всё великолепие куцего, с оторвавшимся пояском халата, мокрых
волос и голых босых ног. Добро бы почтальон или сантехник! Но предстать в таком
виде – перед ним!..
«Я дурак, – хмуро подумал Скудин, стоявший на площадке
с тортом в руках и кагором за пазухой. – И шутки у меня дурацкие…»
Он угодил-таки в снежный шквал, и сколько ни отряхивал
куртку – на лестничный бетон гулко шлёпались талые капли.
– Вы проходите, пожалуйста, – выговорила Рита… И
вдруг прыснула, а потом расхохоталась очень искренне и оттого заразительно: –
Ой, мамочки, вот это конфуз!..
Скудин сперва ощутил ещё большую неловкость, но потом вдруг
успокоился. Да что он, действительно? Оба взрослые люди. Не к
девочке-однокласснице тайком от родителей в гости пришёл. Подумаешь, кто в
каком неглиже. А то не видал он женщин в банных халатах… И даже совсем без
халатов…
Большая комната была разгорожена шкафами: спаленка у окна и
коридорчик вдоль стенки. Туда был втиснут раздвижной стол, крохотный диванчик и
телевизор, не работающий ввиду сломанной антенны на крыше. Чтобы поддержать
имидж Поганки, Рите следовало бы проводить гостя в этот закоулок, с гордостью
поименовав оный холлом, на худой конец – залой. Увы! Психологический настрой –
тонкая и коварная штука. Целенаправленно выйдя из образа, Рита не сумела
оперативно «впрыгнуть» в него снова.
– Я сейчас! – заметалась она. – Вы проходите,
пожалуйста…
И скрылась за шкафами, чтобы через секунду вернуться уже в
мягких домашних джинсах и беленькой футболке с изображёнными на ней возящимися
котятами. Шмыгнула мимо Скудина в кухню:
– Вы садитесь, сейчас чайник согрею…
Иван садиться не стал. Вместо этого он с тортом и бутылкой
пошёл следом за Ритой:
– Может, чем помогу?
Он давно сделал вывод – во всех сколько-нибудь симпатичных
ему российских домах основная жизнь происходила на кухне. То же было и здесь.
На полированной поверхности «парадного» раскладного стола просматривался
тонкий, но отчётливый слой пыли. Явно не сфера каждодневных интересов хозяйки.
Так зачем создавать лишние сложности, вынуждая таскать чашки-ложки в
несвойственную им зону квартиры?.. А кроме того, обитавшая здесь женщина
становилась Ивану чем далее, тем более интересна. Он, конечно, не сунулся за
ней в спаленку, но край секретера и серо-пластиковый бок ноутбука на нём
отлично просматривались и из «холла». Не говоря уж об элегантной дублёнке в
прихожей и о запахе дорогого шампуня, распространявшемся со стороны ванной…
Классический, то есть, обиход вульгарной цветочницы с рынка. Ну-ну. «Кто ты на
самом деле такая, вот что интересно было бы знать?..»
А с другой стороны, его-то каким боком это касалось?..
Поставить на плиту чайник Рита гостю категорически не
доверила. Разжигание огня в этой квартире было небезопасным процессом,
требующим сноровки и почти молитвенного сосредоточения. Рита лишь благодаря
острому нюху дважды избегала взрыва духовки. Оба раза панически вызванные
газовщики констатировали полную исправность всей техники.
Однако сегодня духи, обитающие в плите, ей явно благоволили.
Чайник нагрелся в срок, который следовало признать рекордно коротким, и
жизнерадостно заверещал.
– Вам чаю или кофе?
– Кофе, – попросил Иван, водружая и развязывая
свой торт. Вообще-то он больше любил чай, но решил выяснить, какой кофе она
держит в хозяйстве. Уж верно, не дешёвенький «Бразилиан», продаваемый в
баночках по цене плохой колбасы. И не индийский «Mysore», транскрибируемый
неунывающими россиянами как «Мусор». Точно! Скудин сразу понял, что его
маленькое расследование взяло верное направление. «Моккона», появившаяся перед
ним, была сортом далеко не для бедных. И к тому же требовала настоящего
ценителя. Ну-ну!
Он сам нашёл в ящике стола тёмный от прожитых лет штопор и
принялся лишать невинности бутылку с кагором. Хозяйка дома зашарила по шкафам в
поисках рюмок и наконец извлекла из глубины буфета две занюханные,
потребовавшие ополаскивания стопки. «А квартирка-то не твоя, – сделал
вывод Иван. – Чтобы в собственной кухне да сразу рюмочку не найти?..»
– Анапский! Прелесть какая!.. – присмотревшись к
бутылке, радостно изумилась молодая женщина. И тем, что называется, выдала себя
окончательно. «Да тебе, милая, только портвейн от политуры положено отличать. А
ты?..»
Иван налил бархатно-красное вино в чисто отмытые стопки:
– Ну что ж… будем знакомы…
– Ой! – спохватилась Рита. – Вот именно.
Маргарита Даниловна.
– Иван Степанович.
Чокнулись. Выпили.
Существует целая наука о том, какое вино с какой едой
следует подавать. Надо прислушиваться к рекомендациям и советам этой науки,
чтобы не осрамиться перед гостями, выставив под селёдку ликёр…
Но.
Следует также помнить, что главное во вкусе вина – это не
кислота, не терпкость, не сладость и подавно не градусы, а трудно описываемое
словами, однако безошибочно ощущаемое благородство. И если таковое имеет место
быть, вино с равной лёгкостью уживается и с салатом «оливье», и с шашлыками, и
со сладким десертом…
– Прелесть какая. – Рита поставила стопку и
запустила чайную ложечку в свой кусок торта, состоявший, как выяснилось, на
добрую треть из взбитых сливок. Иван тоже отпробовал торта, нашёл его отменно
съедобным и приготовился к новой фазе интересного разговора. Чёрт возьми, ему
начинало казаться, будто он сотворил не совсем уж махровую глупость,
притащившись сюда… Тут в кухонное окно шарахнул такой залп ветра со снежной
шрапнелью, что стёкла вздрогнули и затрещали. Рита оглянулась, зябко
поёжившись. Южное солнечное тепло только успело достигнуть желудка, а вот ноги
мгновенно заледенило промчавшимся по полу сквозняком. Она решила не рисковать.
– Я сейчас! – И опять убежала.
– Дело хорошее, – одобрил Иван, когда она
вернулась в толстых, домашней вязки носках. А Рита, вновь усевшись за стол,
съела ещё ложку торта и, словно прочитав мысли гостя, негромко ответила на его
невысказанный вопрос:
– Я вообще-то в разводе…
– А я вдовец.
В Ритиных глазах отразилась цепочка мгновенных
сопоставлений. Насколько мог судить Иван, совершенно правильных.
– Царствие Небесное… – Её пальцы коснулись и сжали
его руку, лежавшую на столе. Рита вновь наполнила рюмки благородным кагором: –
Земля пухом… Давайте помянем…
