– Значит, никакой точной версии у вас нет? – выслушав сбивчивый рассказ Доку, который почему-то сильно волновался, как будто в случившемся была его вина, уточнил Бекбулаев у Умарова.
– Я думаю, она испугалась. Может, отменим все?
– Ни в коем случае, – категорически отверг его предложение Шамиль. – Фариза без происшествий заняла свое место. Пусть работает. Если эта сучка Марта ее заложила, то все равно она живой не дастся.
Умаров, соглашаясь с ним, кивнул.
На чеченке был пояс шахида, на случай непредвиденных обстоятельств. Однако женщина не могла знать, что в него был вмонтирован и дистанционный взрыватель, поэтому при любом раскладе она уже не сможет вернуться с задания.
– Ты на всякий случай продумай вариант своего исчезновения, – Шамиль положил на плечо Умарову руку. – Беса также надо предупредить. Она вас двоих очень хорошо знала. Масуду пока ничего не сообщать. Кстати, как он там поживает?
– Этот человек очень недоверчив. Я не знаю его проблем, – усмехнулся Умаров. – И прятаться мне не надо. Марта побоится меня сдавать ментам…
С дачи Бекбулаева Зелимхан прямиком направился в офис «Юпитера». Занимаясь текущими делами, накануне днем, он ни разу не видел Пузыреву, отчего у него сложилось впечатление, будто она вовсе не появлялась на работе. На нее это не походило. В коридоре, у дверей своего кабинета, он столкнулся со Спицыным.
…– Что у тебя случилось? – плотно прикрыв за собой двери, с порога спросил Зелимхан. – Твой водитель сказал, будто у тебя дома вчера была милиция.
Не сводя с Ларисы глаз, он прошел к столу и уселся напротив.
– Масуд пропал, а его телохранитель сгорел в машине, – ошарашила она его ответом.
– Как! – подскочив, будто к стулу было подведено триста двадцать вольт, взревел Умаров. На пол полетели лежащие на краю стола отчеты. – И почему я ничего не знаю?
– Я не обязана отчитываться перед тобой! – Ларису словно прорвало. – Кто из нас директор?
– Да ты, сука, без Масуда никто, – подскочив к ней, он замахнулся, однако взял себя в руки и, что-то пробормотав под нос на родном языке, вернулся на свое место. – Рассказывай, как это случилось. Только быстро! – Он вновь ударил по столу ладонью.
Неожиданно дверь приоткрылась, и в ней появилось перепуганное лицо секретарши.
– Пошла вон! – схватив письменный прибор, Зелимхан запустил его в дверь. По кабинету в разные стороны разлетелись ручки и карандаши.
– Ты что себе позволяешь! – возмутилась Лариса.
Поднявшись со своего места, Зелимхан отошел к окну:
– Как я понял, это произошло у тебя дома?
– Нет, – спокойно ответила она. – Утром, после того, как он ушел, горевшая машина была обнаружена на соседней улице…
Лариса после пережитого потрясения чувствовала себя на удивление спокойно. Словно перегорел какой-то проводок, отвечающий за эмоции.
Она принялась рассказывать, как сначала к ней пришел милиционер, потом подробно описала разговор со следователем и порядок опознания.
Наконец в кабинете воцарилась тишина.
Зелимхан долго стоял молча, переваривая услышанное. Наконец, с шумом вздохнув, он развернулся в ее сторону. Увидев выражение его лица, она почувствовала в глубине души парализующий холод. Умаров словно замораживал ее изнутри. Вот оледенели легкие, стало трудно дышать, печень. Закололи мелкие иголочки льда в почках… Начало костенеть сердце…
– Что ты на меня так смотришь, – не выдержала Лариса. – Думаешь, я его похитила, а Сухроба спалила?
– Почему сразу не позвонила мне? – сквозь зубы процедил Умаров.
– А чем бы ты помог?
Чеченец подошел к дверям и, взявшись за ручку, собрался выйти прочь, как неожиданно вновь развернулся в ее сторону:
– Ты даже не представляешь, как с этого дня может измениться твоя жизнь…
– Значит, так и сказал? – Выслушав сбивчивый рассказ Ларисы, Филиппов задумчиво сделал глоток кофе, окинул взглядом помещение кафе, где час назад она назначила ему встречу, и вздохнул. – Я могу его понять. Ты, по сути, своими показаниями выдала факт нахождения Масуда в столице. А он на нелегальном положении здесь находился.
– Что же мне оставалось делать? – возмутилась Пузырева.
– Успокойся. – Он погладил ее по руке. – Это я сглупил. Нужно было сработать грамотнее.
– Между прочим, утром, когда все началось, я вдруг подумала, что это не Масуд, а ты меня обманывал…
– Понимаю, – усмехнулся Филиппов. – Ты можешь на время исчезнуть из города?
– А зачем? – удивилась Пузырева. – Разве мне что-нибудь угрожает?
– Зелимхан понимает, очень скоро, может быть, даже сегодня, личность Масуда установят, – едва слышно заговорил Антон. – Зная, кто он, нетрудно предположить причину пребывания этого человека в Москве. В этом случае начнут проверять его возможный круг общения, а потому как ты была с ним в непосредственном контакте, то начнут с твоей компании. Сразу возникает вопрос, почему бизнес завязан на чеченцев. Дальше дело техники. Качественная проверка финансовой деятельности, прослушка, слежки и… Потянув за тебя, как за кончик нитки, можно размотать весь клубок.
– Значит, они меня убьют, – то ли спросила, то ли просто констатировала факт Лариса. – А сами будут отрицать какую-либо с ним связь.
– Пока Умаров не знает, в чьих руках находится его восточный покровитель, он вряд ли решится убрать его возлюбленную, даже в интересах его безопасности. Вот если бы Масуда арестовали или убили, то ты вряд ли бы уже здесь сидела.
Она поежилась.
– Над моим предложением на время оставить город все же подумай. Больше всего сейчас Умаров опасается твоего контакта с милицией, а пока ты здесь, этого не избежать.
– Куда же мне деться? – Она растерянно посмотрела на него. – И не будет ли выглядеть это подозрительным на фоне всех этих событий?
– Ты пережила достаточно глубокое потрясение, поэтому имеешь право подлечить нервы, – успокоил ее Антон. – Тем более подписки о невыезде с тебя не брали. Я же за это время постараюсь все разрулить.
– Хорошо. – Лариса задумчиво кивнула головой. – Я пока перееду на старую квартиру. О ней милиции ничего не известно.
* * *
Сутки, проведенные в бункере, нисколько не повлияли на внешность Масуда. Он не выглядел усталым или подавленным. Лишь темная щетина говорила о том, что этот человек уже двое суток не брился. Однако она нисколько не портила его вид, а даже придавала некий шарм.
Когда Антон вошел в помещение, араб сидел, прислонившись спиной к стене, о чем-то сосредоточенно размышляя.
– Как спалось потомку благородных кровей на новом месте? – съязвил Антон, усаживаясь напротив него.
– Нормально спалось, – не глядя на вошедшего к нему человека, равнодушно ответил тот.
