– Ты предлагаешь ждать, когда он придет в себя и порежет меня на куски?! – опешила Верона.
– Глупенькая. – Таня забрала у нее камень и выбросила. – Я знаешь кто по специальности? – Она хитро прищурилась в ожидании ответа.
– Ну? – Верона с опаской покосилась за ее спину. Чеченец лежал по-прежнему, не подавая признаков жизни.
– Врач, невропатолог, – между тем ответила Таня.
– Ну и что? – Верона, конечно, удивилась, но так и не понимала, к чему клонит ее провожатая.
– Когда он придет в себя, – стала пояснять Таня, – то наверняка помнить ничего не будет. Возможно, только из-за чего все началось, а потом – провал. Ты достаточно хорошо его приложила. Тебе, кстати, повезло, что камень оказался гладким. Ты ему только кожу поцарапала. Хотя долбанула в основание черепа. А это в основном заканчивается плачевно.
– А те, кто внизу? – Верона показала взглядом на развалины. – Они могли увидеть.
– Нет, – Таня покачала головой. – В противном случае мы бы уже с тобой не разговаривали.
– А за что он тебя так? – спохватилась Верона.
– Когда делали остановку, я выпила таблетку, – она пожала плечами. – В общем, чтобы взбодриться. Легкий наркотик. Это его разозлило.
Неожиданно Назарбек застонал.
– Отойди, – засуетилась Татьяна и подскочила к нему.
Растягивая слова, Назарбек заговорил на своем языке.
Таня потрепала его за плечо:
– Очнись!
– Где я? – Он открыл глаза и с удивлением уставился на Татьяну.
– Ничего не помнишь? – Она поправила ему голову.
– Ты что, меня толкнул?! – взгляд его стал осмысленным и злым. Морщась, он сел. Пощупал затылок.
– Ты упал. – Татьяна встала и отступила от него на шаг. – Аллах тебя наказал.
– Что ты говоришь, глупая женщина! – Морщась и шипя, он встал, огляделся по сторонам. Его заметно качало.
– Как говорят судмедэксперты, упал с высоты собственного роста. – Таня с опаской покосилась на Верону.
Догадавшись, что от нее требуется, она отчаянно закивала:
– Да, именно так. Камень под подошвой перевернулся, – она показала рукой на булыжник, которым навернула чеченца по голове, – вот этот. Ты прямо на спину…
– Из-за тебя все, – чеченец с ненавистью посмотрел на Татьяну. – Еще раз увижу, что колешься, ничего тебя не спасет. А Аллаха не трогай, женщина!
– Это вместо «спасибо». – Таня весело посмотрела на Верону, всем своим видом давая понять, что пронесло и она оказалась права.
Забрав сумки, начали спуск. Теперь Назарбек шел намного медленней. Он постоянно морщился, что-то злобно шептал, останавливался.
– Голова кружится? – участливо спрашивала каждый раз Таня.
Он отмахивался и шел дальше.
Когда подошли к развалинам ближе, то оказалось, что среди этих руин было несколько уцелевших домиков. Склон, где располагалось селение, оказался очень крутой, и каменные строения поднимались вверх гигантскими ступенями.
Неожиданно их окликнули. Назарбек остановился. Девушки последовали его примеру. Верона не сразу разглядела небольшое прямоугольное строение с остатками черепицы на крыше и узкими вертикальными окнами. В одном из них мелькало лицо мужчины. Некое подобие сторожевой башни было самым высоким из всех уцелевших сооружений.
Назарбек, изображая на лице радость, помахал рукой и ответил на незнакомом Вероне языке. Она так и не научилась отличать албанский от чеченского, которые, впрочем, слышала только последние несколько дней.
Верона машинально посмотрела на гору, с которой они спустились. Место, где она ударила Назарбека, закрывал обрыв, нависший над селением, и деревья.
Двинулись дальше. Пройдя вдоль каменной ограды, Назарбек свернул во двор. Калитки здесь не было. Девушки проскользнули следом. Здесь, под навесом из жердей и листов жести, сидел на скамейке молодой парень в черной куртке и джинсах. На коленях лежал автомат Калашникова. При появлении посторонних он встал и вышел навстречу.
– Салам алейкум, Назарбек! – чисто выбритый черноволосый паренек слегка обнял чеченца, коснувшись сначала одной половины лица своей щекой, потом другой. Назарбек отстранился и потрогал затылок. Показал рукой на Таню и стал что-то объяснять. Верона поняла, что он рассказывает, как упал и разбил голову.
В черном прямоугольном провале дверей дома показался высокий бородач в камуфлированной форме и накинутой сверху кожаной куртке. На поясе болталась деревянная кобура. Верона удивилась. Такие она видела только в кино. Неужели настоящий «маузер»?
Мужчина сдержанно поздоровался с Назарбеком, назвавшим его Алибеком, скользнул взглядом по Тане и внимательно посмотрел на Верону:
– Ты прописана в Питере?
Верона растерялась. Она ожидала чего угодно, только не этого вопроса.
– Чего молчишь? – толкнула в бок Таня.
– Прописана, – выйдя из оцепенения, подтвердила Верона.
– Кто из родственников еще там живет?
– Родители, – она пожала плечами, собираясь с мыслями. – Муж был.
– Русские стали хуже свиней, – процедил сквозь зубы мужчина и зло сплюнул себе под ноги. – Ты замужем и проститутка?
– Нет, – ей стало стыдно. – Вернее, да, но не по своей воле.
– Мне сказали, ты хорошо стреляешь? – он прищурился. – Даже умеешь убивать.
– Раз сказали, значит, так оно и есть, – Верона неожиданно осмелела. Она еще в Германии заподозрила, что ее хотят использовать для грязных дел в России, более того, в родном городе. Пока она еще не задумывалась, как поступит, когда взамен обещанной свободы и денег ей предложат участвовать в теракте, однако твердо знала, что делать этого не будет. Главное, выбраться отсюда и попасть на родину. Потом уже все остальное.
– Муслим, – позвал Алибек парня с автоматом, – покажешь им место.
– Пойдемте. – Парень забросил ремень автомата на плечо и направился в дом.
– Без моего разрешения женщин не трогать, – неожиданно крикнул вслед Алибек.
Верона замешкалась. Неужели их привезли, чтобы ублажать живущих здесь бандитов? Она ужаснулась. Нет, не может быть. Зачем тогда он спрашивал прописку? Все походило на то, что она оказалась в каком-то лагере подготовки террористов, которые собираются ехать в Россию. А все началось с того, что еще в Германии Бамат обратил на нее внимание. Он ясно дал понять, что уже собирался выкупить ее у Парады. Однако покушение албанцев ускорило этот процесс и сделало менее затратным. По крайней мере, для него. И все-таки здесь наверняка секса ей избежать не удастся. Но в этом она уже не видела ничего страшного. Тем более, если в притоне ее просто эксплуатировали, здесь хоть появился шанс оказаться дома. Пусть бандиты думают, будто она на все согласна. Как только окажется в родном Петербурге, сразу сообщит обо всем в ФСБ. Конечно, надо будет поторговаться и попытаться обменять информацию на условия, но, в конечном итоге, иного выхода у нее не было.
