– А старый? – Василий удивленно захлопал глазами.
– Его год как убили, – протянула она.
– За что? – Антон сложил продукты в пакет и поставил корзину на столик справа.
– А за что их убивают? – вопросом на вопрос ответила продавщица.
Действительно, глупо в России спрашивать о таких вещах. Это равносильно заявлению, что ты инопланетянин, только что спустившийся на Землю.
– Говорят, олимпийская чемпионка есть? – осторожно проговорил Дрон. – По легкой атлетике.
– Она на этой улице живет, – оживилась женщина. – Я хорошо ее маму знаю. Елизавета Петровна каждый день приходит.
– И что она в этой глуши делает? – Антон сделал вид, будто удивился.
– Приезжает отдохнуть от Москвы, – продавщица поправила чепчик. – Остальное время мама за домом присматривает.
Больше ничего от продавщицы добиться не удалось. Вернувшись в машину, они отъехали к реке, протекавшей сразу за поселком. Антон заглушил двигатель, вышел наружу, открыл капот. Пока Дрон нарезал колбасу и хлеб, он проверил масло, осмотрел ходовую. Машина надежная, но и расстояние пришлось преодолеть не маленькое. Половину пути тряслись по разбитым дорогам. Закончив осмотр, взял полотенце, спустился к воде и умылся. Когда вернулся обратно, Дрон уже ел, превратив за время его отсутствия капот в стол. При виде Антона, который успел освежиться, Василий почувствовал себя неловко. Тем более тот застал его с набитым ртом, словно его держали без пищи минимум неделю.
– Ты чего? – Антон поморщился. – Боишься, что отберу?
– Слушай, – пробубнил Василий. – А почему ты не хочешь сразу к Истоминой наведаться?
– Была такая мысль. – Антон взял кусок сыра и закинул его в рот. Прожевал, задумчиво глядя на реку, потом перевел взгляд на Дрона. – Но боюсь повторения ошибки. Нам ведь почти удалось ухватиться за конец нитки в ситуации с Джином. И что?
– Здесь-то чего опасаться? – не понял Дрон.
– Хотя бы того, что террористы приехали на четверо суток раньше нас, – Антон посмотрел на него как на несмышленого ребенка. – Ты не подумал, что они тоже за ней наблюдают? Может, поселились по соседству? И вообще, я допускаю любое развитие событий. Вплоть до того, что она сама участвует в этом мероприятии.
– Хочешь сказать, что это один из способов покинуть страну и начать новую жизнь? – уточнил Дрон.
– Да, – подтвердил его предположение Антон. – У нее серьезные неприятности в бизнесе. Возможно, они подстроены теми, кто собирается использовать ее имя.
– Я как-то об этом не подумал. – Василий протянул руку за следующим бутербродом.
– А я и не сомневался, – усмехнулся Антон. – Нам лишь бы пожрать да выспаться.
Дрон нахмурился и передумал есть.
– А между тем нам необходимо сегодня попасть к ней в дом, – между тем задумчиво продолжил Антон. – Возможны несколько вариантов проникновения. – Он навалился спиной на машину. – Под видом газовщиков, для проверки оборудования, либо электриков.
– Эти способы подозрительны, – цокнул языком Дрон. – Постоянно выдаем себя за коммунальщиков или соседей. Скоро никому двери не будут открывать.
– Откуда она знает, как мы действуем? – удивился Антон, зная, что Дрон просто пошутил.
– Правдоподобнее заслать к ней журналиста. – Дрон достал платок и стал вытирать им пальцы. – Вообще, нет творческого подхода. Все шаблонно и топорно. Как в дешевом анекдоте.
– А ты как хотел? На парашюте свалиться?
– Давай поспорим: через тридцать минут я буду лежать у нее на диване?
– Да ну? – Антон оторопело посмотрел на майора. – Ты не перегрелся?
– Нет.
На самом деле Антон не сомневался: если кто-то из его подчиненных что-то пообещал, то обязательно сделает.
– Выкладывай!
– Надо прямо напротив ее дома инсценировать наезд на меня автомобиля. – Василий свернул расстеленную на капоте газету с остатками хлеба.
– Все сказал? – Антон разочарованно вздохнул. На этот раз он ошибся. Не каждый спецназовец может сдержать обещание.
– А что? – Василий удивленно захлопал глазами.
– Ничего, нормальная идея, – Антон не удержался и похлопал его по плечу. – Тебе цены нет. Только идиот может попасть под колеса джипа посреди абсолютно пустой улицы.
– Ну почему идиот? – не сдавался Василий. – Пьяный тоже…
– Нет, – Антон покачал головой. – Наезжать на тебя я не буду. Но идею ты подкинул хорошую.
Глава 40
Отвернувшись в окошко, Верона молила бога, чтобы их остановила милиция или Назарбек вдруг не справился с управлением и они врезались бы в столб. Она была уверена: ее везут убивать. От холода и страха Верону бил озноб, больше напоминавший судорожное подергивание. Она зажала коленями руки, стиснула зубы, но не могла успокоиться. В машине было тепло. Назарбек предусмотрительно включил печь. Но и это не помогало. Бамат больше не бил и даже не угрожал. Неожиданно ему кто-то позвонил. Некоторое время он разговаривал на родном языке. Потом отключился и что-то сказал Назарбеку. Тот заволновался, снизил скорость и наконец остановился. Справа был какой-то длинный забор из бетонных плит. Слева пустырь, упиравшийся в завод.
Набравшись смелости, Верона посмотрела на бандита. Бамат сидел, положив руку на спинку сиденья так, что его предплечье было на уровне ее шеи.
«Это чтобы сразу схватить, прижать голову к себе и прикончить», – подумала она, чувствуя, как в горле пересыхает, окружающие предметы теряют краски, а свет в глазах меркнет.
Верона поняла, что еще немного, и она потеряет сознание.
– Что, испугалась? – прищурился Бамат.
– Вы меня убьете? – спросила она.
Почему-то ей показалось, что если знать точно, что ждет впереди, то станет легче.
– А ты этого хочешь? – он слегка приблизил свое лицо к ней.
Верона хотела ответить, но воздух застрял в груди, а в горле все сжалось в ком. Она лишь замотала головой.
– Я даю тебе последний шанс, – он неожиданно взял ее двумя пальцами за подбородок и притянул к себе. – Сегодня ты уже приступишь к своей работе. А чтобы в твою глупую голову не лезли больше нехорошие мысли, на вокзале в Питере я покажу тебе маму и папу. На все время операции они станут твоей гарантией.
– Я так все сделаю. – На глаза навернулись слезы. Лицо Бамата превратилось в размытое пятно. Но она не смела отвернуться или моргнуть. – Не надо их трогать.
– Поздно. – Он отпустил ее.
– Я вас умоляю! – Она зарыдала.
Бамат схватил ее за шею и встряхнул:
– Заткнись! Ты нам чуть все не испортила!
Она часто закивала, пытаясь подавить приступы плача.
