– Помню. Тоже похожий лагерь.
Родимов показал взглядом на дверь:
– Группе экипироваться и быть в готовности убыть в район указанных координат. Тумана ко мне.
– Понял. – Дрон вышел из кабинета.
На организацию вылета ушло чуть больше часа. Родимов разрешил не брать с собой рюкзаки. Ограничились боекомплектом, который рассовали по карманам разгрузочных жилетов. Лишь Москит был экипирован по полной.
В вертолете еще раз проверили связь.
– Всем внимание! – Родимов поднял руку. Дождавшись, когда спецназовцы развернутся в его сторону, он заговорил: – По предварительным данным, сегодня в районе четырнадцати часов с расположенной возле дома автостоянки был похищен подполковник Филиппов. По свидетельству близких, машина на месте, одно колесо проколото, дверца открыта. Мы установили, что телефон подполковника Филиппова находится в районе бывшего пионерского лагеря «Радуга», расположенного на территории Рязанской области. Зная особенности подготовки командира группы, можно с уверенностью сказать, что в его похищении участвовало не менее четырех человек. Задача группы, во взаимодействии с подразделениями ОМОН и спецназа ФСБ, блокировать район, провести разведку территории, найти и нейтрализовать бандгруппу, которая удерживает Филиппова. Высаживаемся в пяти километрах севернее лагеря «Радуга», в районе которого зафиксирована работа телефона Филиппова, «Ч» минус сорок минут. Дальше выдвигаемся пешим маршем. Время выхода в район девятнадцать часов. Задача – разведка указанного объекта. К этому времени туда на машинах подтянется рязанский ОМОН и спецназ ФСБ. Общее руководство операцией поручено мне.
Едва он закончил, как уши стало закладывать. Корпус привычно затрясся. Борт техник откинул свое сиденье, глядя на Родимова дотронулся до запястья левой руки и выпрямил два пальца. Все поняли, осталось две минуты. А техник уже открывал дверь. Вертолет несколько раз качнуло, словно воздух под ним сгустился и стал резиновый, снова тряхнуло. В открывшуюся дверь, вместе с пылью и сухой листвой, ворвался грохот винтов. Спецназовцы стали покидать отсек. Действовали как всегда. Будто высаживались на территорию, занятую противником. Так же веером разбегались, занимая позиции в заранее назначенных секторах. Едва вертолет взмыл вверх, устроили перекличку. Через минуту Туман доложил Родимову о готовности к движению. В головной дозор ушел Банкет. Двигались трусцой, местами переходя на шаг. Местность была лесистая, изобиловала небольшими озерами и болотами. Генерал не отставал. За несколько сот метров до лагеря продолжили выдвижение уже парами, развернувшись в линию. Кто его знает, вдруг на территории лагеря устроились настоящие боевики? Тогда не исключено наличие постов охранения и секретов. Возможно и видеонаблюдение.
Генерал двигался вместе с Туманом и Дроном. Вскоре впереди между деревьями замаячили остатки деревянного забора.
– Всем стой! – скомандовал Туман. – Джин, Шаман, посмотрите, что там.
Чеченцы двинулись дальше. С большой осторожностью они прошли к забору. В некоторых местах он просто повалился. Кое-где и вовсе отсутствовал. В одну из таких брешей проскользнул Шаман.
– Чисто! – вскоре отчитался он. – Вижу спальные корпуса, всего семь, здание столовой. Признаков присутствия людей не наблюдаю.
Следом в проем устремились Банкет и Стропа. Вскоре вся группа проникла на территорию лагеря и рассредоточилась. Снаружи остались Родимов и Москит. Генерал связался с командирами ОМОН и спецназа ФСБ. Они вышли к забору с другой стороны. Как оказалось, им видно три автомобиля у второго корпуса и группу людей. По виду все кавказцы.
– Родник, – ожил головной телефон у Родимова. – Это Туман. Наблюдаю людей. Всего двенадцать. Машин три. Два джипа и микроавтобус.
– Это Джин, от столовой в направлении первого корпуса двигается Филиппов...
* * *
Антона провели в самый дальний конец лагеря. Здесь у кирпичного, наполовину разрушенного здания шедший сзади Карп приказал остановиться. Одновременно кто-то положил на шею руку и с силой пригнул к земле. Антон почувствовал, что наручники расстегнули. Он облегченно вздохнул, поднес руки к лицу, пошевелил посиневшими пальцами и стал растирать запястья. Бандиты молча наблюдали. Он с благодарностью посмотрел на Карпа, но, как выяснилось, рано. В тот же миг в голове словно лопнул пузырь, наполненный ослепительно белой жидкостью. Антон почувствовал, как спиной упал на землю. Он попытался вскочить на ноги, но его схватили за волосы и снова опрокинули на спину. Бандиты тут же обступили со всех сторон и стали с неистовством бить ногами.
– Ох! – Антон перевернулся, закрыл голову руками и подтянул под себя ноги.
– Хватит! – рявкнул Карп. – Не дай бог, что повредите. Как он потом драться сможет?
– Драться? – одними губами переспросил Антон и поднял взгляд на своих истязателей.
– Давайте его к остальным, – убирая в карман браслеты, приказал Карп своим помощникам.
– Вставай! Чего вытаращился! – Стоявший сбоку мордоворот больно ударил носком кроссовки Антона в бок.
Антон поднялся, размышляя, стоит или нет попытаться бежать прямо сейчас. У Карпа под одеждой кобура. Не исключено, что и остальные вооружены. Все в ветровках или пиджаках, под которыми нетрудно спрятать целый арсенал. Можно рискнуть завладеть пистолетом. Например, Карп уже засветил свой. Если молниеносными ударами нейтрализовать стоявших по обе стороны парней, то остальные растеряются. Особенно будет эффектно, если он не нокаутирует их, а что-то сломает. Крики от боли действуют сродни гипнозу. Этого времени может оказаться достаточным, чтобы отключить Карпа и выхватить пистолет. Но и бандиты не лыком шиты. Если бы это было кино, конечно, другой разговор, а в жизни иначе. Он улыбнулся своим мыслям.
– Тебе что, весело? – опешил Карп. – Зря радуешься. Куклой вечером будешь. Знаешь, что такое?
– Догадываюсь. – Антон поежился. – Ты лучше передай своему начальнику, что я могу пригодиться.
– А ты не советуй, – уже более миролюбиво порекомендовал Карп и перевел взгляд на стоявшего сбоку здоровяка: – Давайте его вниз.
Антона развернули и подтолкнули в спину. Они спустились в подвал и встали перед железной дверью. Один из провожатых достал ключи, открыл замок, потянул за ржавую ручку. Раздался противный скрип. В нос ударило сыростью и человеческими испражнениями.
– Проходи! Чего стоишь? – В спину толкнули.
Антон шагнул через порог и обернулся. Дверь с грохотом закрыли. Он огляделся. Небольшое помещение с бетонными стенами, потолком и полом освещалось скудным светом, попадавшим сюда через узкое, как амбразура, и расположенное под самым потолком окошко. На полу горы мусора. Коробки, основания столов, сломанный табурет и ворох бумаг. Справа у стены валялся драный и грязный матрац, на котором Антон разглядел двух человек. По мере того как глаза привыкали к темноте, ему начинало казаться, что все происходящее сон. Рядом с худощавым, со впалыми щеками, и измученным мужчиной сидел не кто иной, как Дэви.
