Я повернулся и взглянул в заднее окно. Никаких признаков
погони.
— Мы оторвались.
— А как насчет остальных? — спросила Джен.
— С ними все будет в порядке, — заверила Уикерсхэм. —
У них большая практика.
— Вы практикуетесь в том, как рвать когти? — не
удержался я от вопроса.
— Мы знали, что у нас есть враги. У других организаций
в ходу огневая или боевая подготовка, а наша в первую очередь направлена на то,
чтобы не дать никакому дерьму схватить нас за шиворот. А теперь вопрос к вам
двоим: как случилось, что они вышли на нас?
— Ну, понимаете, когда мы следили за вами, я обратился
за помощью к своей знакомой, — я прочистил горло, — из числа тех, кто
окрасил головы в пурпур. Она, как оказалось, звякнула своим приятелям, те
кому-то еще, в итоге кто-то из них за нами проследил.
— Так я и думала. — Мвади покачала головой. —
Так и считала, что вы, ребята, такие чертовские умники.
— Это моя вина, — вздохнула Джен.
— Ничуть не больше, чем моя, — возразил я.
Джен вцепилась в руль так, что побелели костяшки, и мрачно
продолжала гнать по Флашинг-авеню.
— Это я рассказала Хиллари, что мы делаем.
— Но ведь все это делалось, только чтобы помочь, —
сказал я. — Ты же не собиралась говорить ей, что мы нашли, правда?
— Нет, конечно. Но проболталась я. Мне и в голову не
приходило, что нас дурят.
— Ладно, проехали, — сказала Мвади. — Помолчи
секунду.
Он сделала звонок, быстро и тихо поговорила по сотовому
телефону, одновременно жестами указывая Джен дорогу. Я же гадал о том, что
приготовлено для нас в конце этой поездки, после того как мы так опозорились.
Но отчасти я ощущал удовлетворение: наконец мы получили
ответы. Все стало на свои места, причем действительность не так уж расходилась
с теорией и откровениями пака-пака: ренегаты из числа охотников за крутизной,
харизматический инноватор, движение, имеющее своей целью раскачать мир. Может,
мы с Дженни и правда в теме!
Приятно было узнать, что иногда скопление бесполезных фактов
в моем мозгу обретает некую уместность, что мир моей фантазии, пусть хоть
изредка, но соотносится с реальностью. Что все время, затраченное мной на
прочтение и расшифровку сигналов вокруг, не пропало зря.
Возможно, знаки появились еще до исчезновения Мэнди, столь
же очевидные, как камни на мостовой. Люди, готовые взбунтоваться, отталкивающие
ложку, когда их кормят силком. Может быть, инноваторы лишь прорывают канал для
того, что уже наготове. Возможно, джаммеры — это неизбежность.
Но что бы еще ни случилось впереди, с Мэнди, по крайней
мере, все было в порядке.
Я откинулся назад и в изнеможении закрыл глаза. Делать было
нечего, оставалось лишь ждать, когда машина доставит нас на место.
— Туда.
Мвади Уикерсхэм защелкнула свой телефон.
Джен повернула и медленно покатила по переулку, задевая
бортами другие машины и кучи мешков с мусором, въехала во двор, окруженный со
всех сторон расселенными зданиями.
Их темные окна смотрели на нас, как пустые глазницы.
Арендованный грузовик уже находился здесь, тот самый, который днем раньше мы
видели на улице Лиспенард.
Двое выбрасывали оттуда коробки с обувью, сваливая их в
беспорядочную груду. Мои глаза поймали блеск отражающих металлизированных
вставок — некоторые коробки при падении открывались и кроссовки вываливались.
У растущей кучи стояла третья персона.
И поливала ее бензином.
— Нет, — прошептал я.
Лимузин резко остановился, под покрышкой лопнула бутылка.
Мвади выскочила, ее ролики заскользили по замусоренному двору, словно по
катальной площадке.
Мыс Джен подбежали к куче.
— Что здесь происходит?
— Избавляемся от этого согласно нашей договоренности с
клиентом, — ответила Уикерсхэм. — Они получат прототип и
спецификацию. И уж конечно, последнее, что им нужно, это чтобы подлинные
экземпляры появились на улице.
Затем полыхнуло, и жар вынудил нас попятиться. Огонь
стремительно распространился по всей куче. Раскаленный воздух заставлял коробки
лопаться, крышки слетали, открывая прекрасное содержимое. Изящные очертания
корежились и искажались, металлизированные вставки вспыхивали на несколько
мгновений, перед тем как обуглиться. Острый запах горящего пластика и ткани
забивался в ноздри, от дыма слезились глаза.
Джен хотела что-то крикнуть, но лишь закашлялась в сжатый
кулак.
Прожорливое, ненасытное пламя втягивало в себя окружавший
нас воздух. Клочки бумаги катились мимо моих ног, увлекаемые в пламя, как
мотыльки. Я с омерзением смотрел, как неповторимая, прекрасная обувь
превращалась в густое черное облако над головой, в бесформенный дым. Волшебные
кроссовки вдыхались в мои легкие и забивали их.
Мвади Уикерсхэм выкрикивала приказы в сотовый телефон, в то
время как последние несколько коробок на моих глазах полетели в огонь. Веяло
таким жаром, что я, бессильный помешать этому варварству, вынужден был отойти
еще дальше. Туфли исчезали, исчезали… и исчезли.
Глава 33
Они просто оставили нас там.
— Хотелось бы работать вместе, но с вами рискованно
иметь дело, — сказала Мвади, подтягиваясь в открытое чрево грузовика.
— У нас в мыслях не было привести их к вам, —
попыталась оправдаться Джен, чье почерневшее от копоти лицо избороздили дорожки
слез. — Мы связались с ними, чтобы получить информацию.
— Но они вас переиграли.
— В следующий раз мы будем осторожнее, клянусь.
Уикерсхэм кивнула.
— Да уж, сделайте одолжение. Пурпурные головы будут за
вами следить, ведь вы единственная ниточка, способная привести их к нам. И это
делает вас непригодными для будущих операций.
— Но ты сама сказала, что мы в теме.
— Точно, и пурпурные головы тоже об этом знают. Если вы
продолжите нас высматривать, то приведете их прямо к моему порогу.
— Но…
— Никаких но, Джен Джеймс. Просто забудь, что мы
существуем. Как будто ничего не было. — Она улыбнулась. — Будь
умницей, и я включу тебя в список адресатов.
Мвади топнула своим роликом по металлическому днищу машины,
и грузовик, словно получив последнее повеление, двинулся вперед, громыхая,
медленно обогнул черное пепелище и, выехав со двора, покатил по переулку.
Джен прошла несколько шагов следом, словно чтобы повторить
свою просьбу, но так ничего и не сказала. Она стояла молча, пока грохот
грузовика не сошел на нет, а когда все стихло, воззрилась на пожарище.
