От этих слов Константин Максимович побледнел. Стало заметно, как его забила мелкая дрожь.
«Что за народ пошел?» – подумал про себя Решетов. Последнее время он даже стал жалеть, что расправился с Санычем. Нервы у того были намного крепче, и он более хладнокровно относился к угрозам хозяина.
– Не исключено, что ФСБ располагает какой-то информацией о характере перевозимого груза и они начали… – осторожно попытался продолжить Мальцев. Однако Решетов не дал закончить мысль.
Его выбросило из-за стола, словно под ним было кресло, оборудованное катапультой.
– Что?!
Брызги слюны покрыли и без того мокрое от пота лицо Константина Максимовича. Он отшатнулся и, потеряв равновесие, грохнулся на ковер.
На шум вбежали двое охранников, но, увидев разгневанное лицо шефа и лежащего на полу своего начальника, пятясь задом, покинули кабинет, справедливо считая, что в ближайшее время Мальцев сорвет злость на них.
– Час от часу не легче, – быстро взяв себя в руки, пробормотал Решетов и, вернувшись на свое место, задумался.
Воспользовавшись паузой, Константин Максимович осторожно поднялся. Незаметно для хозяина утерся рукавом рубашки.
– Сядь, – Решетов указал ему на стул. – Извини, нервы.
– Ничего… Ничего, – залепетал в ответ тот, – это я каблуком о ковер зацепился.
Он постарался улыбнуться, но из этого ничего не вышло, кроме гримасы человека, страдающего повышенной кислотностью, на глазах которого едят лимон.
– Мента убрать, – принял решение Решетов. – Все обстряпать как несчастный случай.
– Это правильно, – кивнул Мальцев. – То, что он на крючке, однозначно. Если его зацепят плотно, греха не оберемся.
– Трепаться с ним надо было меньше, – уже беззлобно, как бы между прочим, заметил Решетов. – Дело поручишь Барабану. Он хоть и туповат, но на такие вещи у него талант. Да и грешок за собой чувствует, землю рыть теперь будет…
* * *
Барабан недолго ломал голову над тем, как убрать «ментяру». Его даже не интересовало, за что тому вынесен приговор. Убрать, и все тут. Единственной накладкой было то, что труп должен быть без следов насильственной смерти и обязательно обнаружен.
Немного поразмыслив, он остановился на том, что самым подходящим вариантом гибели человека в субботу является отравление угарным газом в деревенской бане.
Еще на заре своей карьеры, будучи обычным рэкетиром, любил он с друзьями, прихватив «шалав», рвануть за восемьдесят километров от города на некогда принадлежавшие государству пруды.
Место было отменное. Десяток озер среди живописных рощ считались собственностью рыбхоза, занимавшегося разведением зеркального карпа.
За всем этим хозяйством присматривали дед Егор и его жена бабка Таня. На въезде, у поворота с шоссе, жил в небольшом вагончике Прытков Федор, выполняющий роль сторожа. Ввиду того что устоявшейся «таксой» на проезд была пара бутылок «Русской», этот неопределенного возраста тип ходил вечно пьяный.
Естественно, «братки» появлялись там отнюдь не для того, чтобы мирно посидеть на берегу с удочкой. Главной достопримечательностью этого удаленного от города уголка природы была добротная деревенская баня с огромным, на случай приезда большого количества людей, предбанником. В застойные времена сюда часто наведывались председатели близлежащих колхозов, а то и гости покрупнее. С тех пор дед Егор поддерживал все хозяйство в исправном состоянии, по-прежнему принимая у себя редких гостей, в основном любителей экзотики или скучающих по старым временам пенсионеров-партократов.
– Разрешите?
Оторвавшись от бумаг, Мальцев поднял вопросительный взгляд на вошедшего к нему Барабана.
– А, Рудик, – догадавшись по виду подчиненного, что в голове у того возник план устранения Сиганова, Мальцев кивнул головой. – Проходи.
– Да я на секунду. – Барабан переминался с ноги на ногу, не зная, куда деть руки, и явно не вписываясь в интерьер кабинета начальника службы безопасности, как неандерталец в кабину самолета. – Я все обмозговал, только вот одна неувязочка есть.
– Говори, – Мальцев напрягся.
– Вызвать бы его, ну якобы для разговора или рыбалки на Гусиные озера.
Мальцев долго смотрел на этого амбала, как смотрит змея на загнанного в угол беспомощного цыпленка, затем прыснул со смеху:
– Ты в своем уме, бестолочь? – Он достал из кармана носовой платок и вытер им лоб. – Может, мне и прокурора предупредить, что вот, мол, я, Мальцев Константин Максимович, приглашаю на Гусиные озера начальника следственного отдела Сиганова для последующего убийства? Неужели ты не понимаешь, что все должно быть чисто. Ни одной зацепки для следствия. Вдруг мента угораздит сказать кому-нибудь, что Решетов его пригласил для совместного отдыха?
Барабан понял наконец всю нелепость своей просьбы и шмыгнул носом. Однако отступать не собирался.
– Так ведь несчастный случай…
– Запомни, мальчик, – Мальцев назидательно поднял вверх палец, – случайных смертей работников МВД в нашем обществе не бывает. Бывают недоказанные убийства, которые настораживают. Сделай так, чтобы он поехал туда сам.
Кивнув головой, Барабан вышел из кабинета.
* * *
– Вот мы и пришли, – Навродский оглядел панельную пятиэтажку. – Телефон с таким номером здесь, а вот подвал вряд ли.
Убедившись в предательстве Сиганова, он пришел к выводу, что будет делом чести помочь Антону в самостоятельных поисках, тем более делал он это осторожно, обдумывая каждый шаг.
Однако, выполнив просьбу Филиппова и уточнив по номерам телефонов адреса, условился с ним идти к этим людям вместе, ссылаясь, что и так нарушил закон.
– Кассету дашь посмотреть? – испытующе глядя в глаза Антону и одновременно нажимая на кнопку звонка, спросил Геннадий.
– Только в моем присутствии и никаких копий.
Двери открыла пожилая женщина. Испуганно изучив удостоверение Навродского, она всплеснула руками.
– Опять Витька! – ее губы задрожали, а на глазах появились слезы. – Говорила ему…
Пропустив их мимо себя, она закрыла дверь и осталась стоять, подперев ее спиной, выжидающе глядя на Навродского.
Он поспешил ее успокоить:
– Мы абсолютно по другому вопросу, Клавдия Петровна, – хорошо помня данные, полученные в информационной службе, назвал он ее по имени-отчеству.
Придя к выводу, что вопросы по поводу надписей на стенах подвала только напугают и без того перепуганную женщину, Геннадий дал понять, что хотел бы поговорить с Виктором о коллективе, в котором тот работает, уточнив, однако, с какого времени у них установлен телефон.
– Четвертый год пошел, – немного подумав, ответила женщина.
