Бросив на пол сумку с оружием и одеждой, Гнатенко уселся на нее и снял кроссовки. Носки противно липли к ногам. Выбросив их в сторону, он вытянул ноги и с удовольствием пошевелил пальцами.
– Во уроды, – хмыкнул сидящий рядом Хачубаров. – Международный аэропорт, а никакой охраны.
– Тебе-то что? – удивился Стас. – Утром осмотрят полосу, и будь здоров. От кого ее охранять-то?
– Да хотя бы от таких, как мы, – усмехнулся чеченец.
– С завтрашнего дня здесь долго не погуляешь, – напомнил ему Николай.
– Это точно, – согласился тот. – У них, как у русских, пока жареный петух в жопу не клюнет…
– Может, пока есть возможность, машину посмотрим? – раздался из темноты голос Романенко.
– Чего ты в потемках там увидишь? – удивился Стас. – Не волнуйся, готова она. Чай, не дрова везти собрались.
– Когда все сделаем, как домой добираться будем? – неожиданно спросил Ром.
Он был в их экипаже самым старшим по возрасту. Юрий носил бороду и усы, что делало его в глазах пилотов еще солидней. Между собой они его называли Ромом. Он на это не обижался, в чем был полной противоположностью Гнатенко. Командир экипажа долго и мучительно привыкал к кличке Гном. Она прилипала к нему повсеместно и преследовала с самого детства.
– В Конго летают самолеты даже с Украины, – Николай посмотрел на темный силуэт товарища. – Человек, на которого теперь работаем, дал слово, что мы спокойно окажемся там, где захотим.
– Я за это отвечаю, – устраиваясь поудобнее, подтвердил его слова Сулим.
– Хотелось бы верить, – не унимался Ром.
– Разве я вас когда-нибудь обманывал? – удивляясь его реплике, хмыкнул Гнатенко и закрыл глаза.
Тело противно чесалось от укусов комаров, которые в отличие от нормальных не издавали никаких звуков. То, что кровосос напал, можно понять только по резкому, как ожог, зуду.
Еще по дороге на аэродром он распределил обязанности по захвату вертолета. Главная роль отводилась ему и чеченцу. Они должны были уничтожить экипаж, как только тот появится здесь. Для этих целей кроме прочего оружия были специально взяты два пистолета с глушителями. Сам Гном неплохо владел оружием и не сомневался, что Хачубаров тоже не подведет. По сути, он и был главным лицом среди них. Когда Хава Собралиев знакомил его с Гнатенко, то представил этого молчаливого коренастого горца с косматыми бровями и крупным носом как свою правую руку.
Летчики появились, едва начало сереть небо. Николай раньше расслышал их голоса, чем различил на фоне взлетной полосы несколько силуэтов. Быстро растолкал экипаж. Они притаились за штабелями шасси.
– …Почему не просил керосин?
– Нам в Дуале все равно заправляться придется, – донеслось снаружи, одновременно со звуком шагов. – Оттуда идем на Нгаундере…
Гном узнал хриплый, с придыханием, голос командира экипажа Прохоренко. Прошло уже много времени с тех пор, как он познакомился с этим человеком в Харькове.
«Интересно, а он меня смог бы опознать или нет? – подумал Николай, выглядывая из укрытия и стараясь увидеть пилотов. – Стоп! – обожгла страшная догадка. – Так у них с топливом проблемы!»
Он растерялся. По всем расчетам, до брошенной конголезской деревушки, расположенной недалеко от Весо, можно дотянуть только с полной заправкой. Именно там они смогут приземлиться без проблем на небольшом поле. В одном из домов на окраине этого селения спрятаны съестные припасы и часть снаряжения, необходимого для жизни в джунглях. Там им придется ждать людей, которые приедут за русскими. Больше подходящих мест для нормальной посадки в этом районе Гном не знал. Одно сплошное зеленое море. Судить о географических особенностях и рельефе местности он мог только по карте. До этого его полеты ограничивались пределами Заира.
Гном покосился на стоящего рядом чеченца. В предрассветных сумерках Сулим походил на каменное изваяние.
Между тем пилоты вошли под навес. Бросили на пол сумки и принялись переодеваться. Кто-то закурил.
– Пора! – одними губами проговорил Сулим, толкая локтем Гнатенко.
Пистолеты с глушителями были заранее взведены и сняты с предохранителей.
Стараясь бесшумно ступать, они вышли из укрытия, обойдя его каждый со своей стороны.
– Кто здесь?! – заметив появившихся в темной части здания людей, с тревогой спросил один из пилотов.
– Ты чего? – удивился второй и осекся.
Гнатенко и Хачубаров уже были достаточно близко, чтобы разглядеть даже оружие у них в руках.
Реакция пилотов на появление незнакомых вооруженных людей была неожиданной. Самый ближний к Гнатенко парень, по-видимому штурман, бросился прочь и сразу получил пулю прямо между лопаток. Второй, не мешкая, отпрыгнул в сторону, метнув в стрелявших какой-то предмет.
Прохоренко, силуэт которого Николай узнал по всклокоченной шевелюре, стоял неподвижно.
Выстрелив в него, он перевел огонь на остальных, начавших беспорядочно метаться в темноте.
Через минуту все было кончено. Из укрытия вышли Ром и Буценко.
– Перетащите трупы в дальний угол и обыщите, – распорядился Гнатенко, делая шаг к лежащему на полу пилоту.
Неожиданно громкий выстрел заставил вздрогнуть и присесть. Почти одновременно позади него кто-то взвыл нечеловеческим голосом.
Догадавшись по вспышке, кто стрелял, Николай разрядил оставшиеся патроны в распластавшийся на полу силуэт.
Сзади слышалась возня и громкие стоны. Он догадался по голосу, что ранен штурман.
– Что с ним? – развернувшись на шум, спросил он.
– Полголовы разнесло! – громким шепотом проговорил Романенко.
Его глаза были широко раскрыты, а руки окровавлены.
– Как?! – ужаснулся Николай и зарычал от злости. Ведь все просчитал до мелочей! Опасаясь наличия у экипажа оружия, позаботился о том, чтобы его люди, не участвующие в расстреле, не пострадали от случайных пуль, приказав им уйти в самый дальний угол и укрыться за кирпичной перегородкой. Кто бы мог подумать, что единственный выстрел агонизирующего человека станет роковым, и именно для штурмана?
Оттолкнув склонившегося над Буценко техника, Гном посмотрел на друга. Левая часть его лица была окровавлена, а увеличившееся вдвое ухо напоминало порванный пополам вареник.
– Ты как?
– Мм… Больно! – скрипя зубами, простонал тот, суча по асфальту ногами.
– Вскользь прошла! – выпрямляясь, облегченно вздохнул Николай. – Забинтуйте его!
С этими словами он направился наружу. Николай опасался, что звук выстрела, который произвел летчик, могли услышать. Однако снаружи было тихо. Восточная часть неба озарилась розовым свечением, на фоне которого были длинные, словно полосы от широкой кисти, облака.
