– Господи, спаси! Защити меня от этих варваров! Ты же справедливый. На кого останутся мои дети? Как мама переживет гибель единственной дочери?
Сзади раздался душераздирающий мужской вопль, переходящий в хрип. По голосу она узнала водителя. Неожиданно раздался щелчок, и стало тихо. Барбара поняла – его добили. Превозмогая боль, кусая нижнюю губу, она встала на четвереньки и поползла.
«Только вперед, по сантиметру, по ярду, как можно дальше от этой ужасной дороги! Они не найдут. Пока разберутся с теми, кто у машины, я буду уже далеко».
Она не помнила, сколько ползла. Сбитые в кровь через джинсы колени болели. Руки подгибались. Она сломала все ногти, изранила ладони. От мелких ссадин все горело. Лицо, грудь, шею облепили мушки. Они забивались в глаза и ноздри. Она вдыхала их с воздухом и давилась. Душил кашель, но она, как могла, сдерживала себя. Неожиданно стало светлее. Она подняла голову. Край леса. Может быть, просека или поляна. Из-за травы Барбара не видела, что дальше. Уцепившись за небольшое деревце, она стала, перебирая по нему руками, подниматься. Однако стоило ей лишь до половины выпрямиться, как крик колючим комом застрял в горле, руки вмиг ослабли, а ноги сделались ватными. Она снова упала. Как оказалось, это была обочина той самой дороги, от которой она уползала. Расстрелянный автобус стоял в стороне и дымил. До него было не больше двадцати ярдов. Что за дьявольщина? Как она могла вернуться? Барбаре удалось лишь на мгновение выпрямиться. Но она успела разглядеть все до мельчайших подробностей. Обступив автобус, вокруг стояли четверо мужчин. На них была точно такая форма, как на тех русских, которых она увидела сразу после Гори. Из чащи доносились голоса еще нескольких. Раздался выстрел.
Но больше всего ее поразило то, что она увидела целого и невредимого Резо в компании англичан. Они стояли чуть поодаль и о чем-то говорили с длинным мужчиной. Он был в штатском, но не ехал с ними. Чуть дальше стоял белый джип и микроавтобус. К нему направлялись англичанки. На асфальте в лужах крови лежал водитель и… О нет! Она видела только ноги, но, кажется, это был Кен!
Барбара стала отползать назад. В глазах вдруг начало темнеть, а к горлу подступила тошнота. Стало так плохо, что она просто повалилась на бок. Куда-то пропали краски, а предметы вокруг начали растворяться. Голова наполнилась странным нудным звоном, который вдруг куда-то исчез вместе с ощущениями.
* * *
Хлопок «Винтореза» Антона слился с выстрелом, который произвел Дрон. Банкет задержался. Антон поморщился. Пауза составила почти секунду. Для этой дальности как раз скорость прохождения звука. Поэтому опоздание – все равно что промах. Стропа не стрелял. Для его «АК» еще не пришло время. Как и следовало ожидать, цели достигли только пули Антона и Дрона. Против них действительно работали профессионалы. Они успели среагировать, упав в траву. В ночные прицелы это выглядело как просто исчезновение фигурок, своими очертаниями напоминавших немного размытых зеленых человечков. Те, по которым стрелял он и Василий, превратились в слегка светящиеся жирные точки, одна из которых ерзала из стороны в сторону. Наверное, солдат пытался себя перевязать. Второй либо убит, либо в шоке. Вот появилась голова еще одного. Антон перенес точку прицеливания чуть ниже. Но его опередил Банкет. Голова исчезла. Сзади хлопнул Дрон. Только сейчас Антон заметил переползающего к раненому человека. Он замер. Над полем раздался вскрик. Антон отполз немного назад, в небольшое углубление, и медленно выполз из него чуть правее. Вовремя. Слева раздалось несколько шлепков и стук. Одна пуля попала в камень. По щеке ударили крошки. Антон зажмурился и снова пополз обратно. Его основную позицию определили достаточно точно. Запасную он не выбирал. Поэтому стал перемещаться вправо, в поле. Наблюдая за уходившей группой, он приметил там островки кустов. Вот там и заляжет.
Начало многообещающее. Они застали противника врасплох, и он понес ощутимые потери. Снова хлопнули «винторезы» Банкета и Дрона.
– Минус два, – отчитался Василий.
Антон нащупал впереди себя ветви. Осторожно приподнялся на локтях, держа винтовку направленной в сторону противника. Тут же увидел, как, пригнувшись, один из преследователей нырнул за деревья. Антон разрядил туда остатки магазина, прижался к земле, перезарядил оружие и стал ползти дальше, в направлении дороги. Сверху над самой головой прошелестели пули.
«Откат!» – принял решение Антон, не называя позывные тех, кому конкретно предназначена команда. Кот и так знает, что делать.
Но тут произошло то, чего он меньше всего ожидал. Оттуда, куда ушла основная часть группы, раздался треск очередей, хлопки ВСС. Выстрелы автомата Стропы на некоторое время заглушили звуки боя. Но эфир тут же взорвался матом и командами Кота.
– Противник с тыла!
Антон понял: группа перешла дорогу и рассредоточилась вдоль обочины в готовности встретить две своих пары. Но по ним ударили с тыла. В эфире поднялся переполох.
– Джин, слева!
– Москит…
– Что за хрень? – удивленный голос подействовал отрезвляюще.
– Кот, доложи обстановку, – Антон взял себя в руки.
– Засада. Параллельно шли, – на фоне хлопка из ВСС отчитался Кот.
Больше ничего Антону объяснять не надо было. Он разгадал замысел врага. А впрочем, тот его выдал сам. Американцы просчитали, что спецназ не собирается шастать по тылам с пленным, а идет к месту, откуда собирается улететь. Такой район сам бросался в глаза, да и направление движения группы указывало на это. Поэтому часть отряда американских спецназовцев стала преследовать разведчиков-диверсантов, а часть перешла на другую сторону шоссе. Антон был уверен, что американцы клюнут, но не предусмотрел того, что произойдет так рано. Теперь они меж двух огней. Голова работала быстро. Раз противник так поступил, значит, был уверен полностью, что разгадал замысел русских. Из этого следует, что на преследование он бросил минимум сил. Если брать во внимание тот факт, что больше трети они положили, путь в обратном направлении свободен.
– Кот, откат на прежние рубежи. Оставь «сюрпризы».
– Москит, Джин, – позвал Кот. – С флангов МОНы.
– Понял, – ответил доктор.
– Ясно, – как-то резко с кряхтеньем выдавил Джин.
– Ранен? – раздался участливый голос Шамана.
– Рука.
– Кот…
– Понял…
– Это Туман, работаю за Джина, – тут же доложил о своем решении действующий с чеченцем в паре майор.
Стрельба стала чаще.
– Лавр, у тебя как? – выдохнул Кот.
– Две минуты…
Антон догадался, что прапорщик растягивает ноу-хау, которое назвал «гирляндой». Аббревиатуру, которую присвоила лаборатория одного из НИИ ГРУ, Антон не помнил, да и незачем. Умещалась вся конструкция в пластиковом пенале размером с пачку сигарет. Имела семь небольших вспышек, батарею и блок управления с пиротехническим устройством. В течение восьми минут эта игрушка имитировала огонь из семи стволов, причем вспышки и «засветки» в современных прицелах противника ничем не отличались от тех, которые дает стрелковое оружие. Синхронно пиротехнические заряды издавали характерные хлопки. Антон скептически отнесся к затее использовать это устройство, для того чтобы задержать преследование. Оно больше подойдет в случае с боевиками, нежели с профи. Они быстро почувствуют разницу. Хотя, если их хорошо оглушить минами, возможно, это позволит отыграть минут шесть, семь. Больше не надо. Группа уйдет из западни. Преследовать спецназ ночью, в условиях, когда он об этом знает, чревато большими проблемами, ведь на путях отходов могут быть организованы самые разные сюрпризы – от мин до засад.
