– Сейчас еще рано возвращаться в Москву. – Зелмах повернулся к нему: – Что вы скажете милиции?
В салоне воцарилась тишина. Лишь Зелмах изредка давал команды, куда повернуть. Было заметно, что он хорошо ориентируется в этих местах. Миновали несколько больших сел. Ехали второстепенными дорогами, избегая оживленных трасс, где в такое время милиция тормозит для проверки практически все машины.
Переехали небольшой мост. Впереди замаячили огни поселка. Справа промелькнул указатель на Березовку. Сразу за ним свернули на грунтовую дорогу. По обе стороны потянулись недавно убранные поля. Салон заполнил запах пыли и сена. Джин поднял стекло. Въехали в село. В свете фар замелькал штакетник покосившихся палисадников и росший вдоль них бурьян. Дома здесь в основном были деревянными и очень старыми. Вскоре оказались на другом конце деревни. В свете фар мелькнули ослепительно белые стволы берез. Под колесами вновь зашуршал асфальт. Через километр деревья расступились и взору открылся еще один поселок. Он разительно отличался от того, который только что проехали. Установленные на каждом шагу фонари освещали ровные, асфальтированные дороги, с выложенными плиткой тротуарами. Дома здесь были в несколько этажей и не походили один на другой. Ограды из причудливо изогнутых прутьев сменяли кирпичные, выложенные самым разным способом. Это был элитный поселок, судя по всему, очень приличных размеров. Джин представил карту Московской области, а именно ту ее часть, куда они направлялись. Однако ни одного населенного пункта с названием Березовка вспомнить не мог.
– Сейчас не торопись, – вновь подал голос Зелмах, вглядываясь в расположенные на правой стороне улицы дома.
Судя по всему, они снова выехали на окраину. Здесь было значительно меньше фонарей, больше недостроенных домов, а с улицы несло запахом цемента и битума.
– Сюда! – показал Зелмах на проезд между двумя выложенными из красного кирпича прямоугольными колоннами.
Машина въехала на середину огромного двора. Часть его занимали несколько штабелей досок и бруса. Рядом лежал сложенный кирпич. С другой стороны стоял небольшой вагончик, в окнах которого горел желтоватый свет. Прямо высился наполовину построенный дом. Левее темнели еще какие-то постройки.
Зелмах вышел из машины. Теряясь в догадках, Джин заглушил двигатель и последовал его примеру.
– Все? – спросил он, подойдя к бандиту.
Вместо ответа Зелмах развернулся к машине и махнул рукой. На землю по очереди спрыгнули Шаман и Стропа. Бидзин выбрался на другую сторону.
– Подождите здесь. – Зелмах посмотрел на Шамана. – Мы скоро вернемся, а ты иди со мной. – Он тронул Джина за локоть.
Они обошли дом и поднялись на крыльцо. Зелмах несколько раз стукнул в двери. Щели осветились изнутри электрическим светом.
– Кто? – спросили заспанным голосом.
– Свои, – ответил Зелмах, глядя сверху вниз на стоявшего у крыльца Бидзина. – Открывай, Хаким.
Двери сонно скрипнули петлями, и на пороге возник невысокий, но широкий в плечах, черноволосый мужчина.
«Чеченец», – догадался Джин, входя в просторную прихожую. Справа и слева были двери. Прямо – холл. Отделанные мрамором колонны подпирали уходящую наверх лестницу.
Как оказалось, внутри дом имел только черновую отделку. Из оштукатуренных стен, там, где планировалось установить розетки и выключатели, торчали провода. Цементный пол еще ничем не был покрыт. Лампа под потолком была установлена по временной схеме.
Давая понять, чтобы Джин следовал за ним, Зелмах сдвинул рукой брезентовый полог и шагнул через порог. Они оказались в неосвещенной комнате. Джин обратил внимание на тепло и специфический запах. Здесь явно жили люди. Причем не мало. Глаза привыкли к полумраку, и он разглядел семь кроватей и раскладушку, установленные вдоль противоположной стены.
– Это ядро нашей организации, – едва слышно заговорил Зелмах. – Лучшие моджахеды. Никому и в голову не придет, что эти строители одинаково хорошо обращаются и с мастерком, и с автоматом.
– Хорошо придумали, – цокнул языком Джин.
– Я привез человека, который поживет у вас, – уже обращаясь к Хакиму на родном языке, заговорил Зелмах. – Он не чеченец, но вы должны относиться к нему, как к брату. После акции он уедет.
Джин напрягся. О какой акции говорит Зелмах? Почему не боится его?
– У нас есть место в комнате наверху, – между тем ответил Хаким.
– Ты не понял меня, – покачал головой Зелмах. – Проводишь его в дом, который купил Амирхан. Пусть располагается там.
Затаив дыхание, Джин ловил каждое слово. Он хорошо знал человека по имени Амирхан. Конечно, не лично. Просто работа обязывала. Амирхан Элиходжаев имел большой бизнес в России и за рубежом. Последнее время он живет то в Англии, то в Германии. У ФСБ к этому человеку накопилось немало вопросов.
– Как скажете, – ответил Хаким.
– Оружие где?
– В подвале, – развел руками Хаким. – Где ему быть?
– Хорошо, – задумчиво кивнул Зелмах. – Как пленники?
– Сидят. – Хаким пожал плечами.
– Пойдем, покажешь. – Зелмах снова вернулся в коридор и направился в глубь дома.
Джину ничего не оставалось делать, как идти следом. Они миновали холл, спустились по бетонной лестнице в подвал. Хаким открыл массивную дверь и отошел в сторону. Джин оказался в небольшом помещении, треть которого занимал настил-подиум, подобно тем, которые установлены в камерах временно задержанных. В нос ударил резкий запах человеческих испражнений, пота и чего-то затхлого. На тряпье, поджав под себя ноги, сидела девушка. В дальнем углу, свернувшись калачиком, лежал еще один человек. Это был заросший, измученный мужчина. При их появлении он лишь открыл глаза, но не изменил своего положения. Лица пленников были распухшими, глаза слезились. Волосы торчали в разные стороны. Одежда была серой от грязи.
Джин узнал в девушке пропавшую журналистку «Разрыва», но вида не подал.
– Ну что, как самочувствие? – брезгливо скривившись, спросил Зелмах.
Девушка съежилась, но промолчала. Мужчина лишь зашелся кашлем.
Зелмах посмотрел на Бидзина.
– Ну, как?
– Почему ты меня спрашиваешь? – удивился грузин. Пытаясь спастись от запаха, он прикрывал нижнюю часть лица рукой.
– Просто ты сильно возмущался, что с тобой плохо обращались. – Зелмах улыбнулся. – А ведь эти люди сидят здесь по твоей прихоти.
Бидзин побагровел.
– Что ты себе позволяешь?
– Ничего, – пожал плечами Зелмах и развернулся к выходу. – Пойдемте.
Они вновь поднялись наверх.
После посещения импровизированной камеры Бидзин приуныл. Присутствие Зелмаха ему было в тягость.
– Тогда мы пойдем? – Хаким достал из кармана связку ключей.
