Я кивнула.
— Типа, как ты описывала, что видела их здесь.
— И они забрали эту женщину?
— Не знаю. Я ушла оттуда.
— Хорошо. — Она протянула руку и погладила меня по
лицу грубыми, пахнущими травами пальцами, — Это не для тебя — борьба,
которая предстоит.
— И куда ангелы забирают людей? — прошептала я.
Лус закрыла глаза.
— Куда-то очень далеко.
— Типа, на небеса?
Она покачала головой.
— Нет. На самолет. И везут туда, где делают изменения в
них прочными, чтобы те могли сражаться на их стороне. — Она взяла меня за
руку. — Но это не для тебя. И не для Минервы. Пошли.
Пока мы поднимались наверх, я заметила много новых
украшений. Стены лестницы были покрыты деревянными крестами, тысячи маленьких
отчеканенных из металла фигурок, прибитых вплотную друг к другу. Фигурки сами
по себе не были какими-то необычными — туфельки, платьица, деревья, собачки,
музыкальные инструменты, — но эта смесь выглядела ужасно дико.
И конечно, тут были черепа. Их нарисованные черным глаза
таращились из теней; каждый этаж был чуть темнее предыдущего. Окна здесь
замазаны черной краской, зеркала задрапированы красным бархатом. Уличный шум
стихал по мере нашего подъема, воздух становился все более неподвижным, как
затонувший корабль.
Остановившись у комнаты Минервы, Лус подняла с пола
полотенце и вздохнула с извиняющимся видом.
— Сегодня вечером я здесь одна. Родные все больше
устают с каждым днем.
— Я могу как-то помочь?
Лус улыбнулась.
— Ты здесь. Это уже помощь.
Она вытащила из кармана несколько листьев и размяла их
пальцами. Они пахли свежескошенной травой или мятой. Опустившись на колени, она
натерла ладонями мои кеды и штанины джинсов.
Прежде я всегда закатывала глаза, когда она творила свои
заклинания, но сегодня чувствовала, что нуждаюсь в защите.
— Может, ты споешь ей.
Я сглотнула. Неужели Лус каким-то образом догадалась, что у
меня на уме?
— Спою? Но ты всегда говорила…
— Si. — Ее глаза искрились в темноте. —
Однако ей сейчас лучше. И все же, чтобы уберечь тебя…
Она втиснула мне в руки хорошо знакомую маленькую куклу и
пригладила ее рваные рыжие волосы. Кукла глядела на меня с маниакальной
улыбкой, один пуговичный глаз болтался на двух черных нитках. В животе снова
стало нехорошо.
Эта кукла была самым жутким из всех ритуалов защиты Лус. Но
внезапно и она обрела смысл. Когда мы были маленькими, кукла всегда была
любимицей Мин, единственной вещью, к которой она была по-настоящему привязана,
если не считать кольца, которым она швырнула в Марка на глазах у всей «Системы».
Я порадовалась, что сегодня вечером эта кукла со мной, даже если Минерва не
буйствовала с тех пор, как ее родные отказались от таблеток, докторов и
переключились на Лус.
Интересно, как они нашли ее? Может, специалисты в области
эзотерики есть в телефонной книге? Кстати, «Эзотерика» как название группы —
это круто или чересчур заумно? И большой рифф в моем кармане — это целительная
магия или?…
— Не бойся. — Сильной рукой Лус открыла дверь, а
другой втолкнула меня во тьму. — Иди и пой.
МИНЕРВА
Перл светилась. Ее лицо мерцало, когда дверь закрылась, и
движение воздуха заставило пламя свечи затрепетать.
— Ты блестишь, — пробормотала я, сощурившись.
Она сглотнула, облизнула верхнюю губу. Я чувствовала по ее
соленому запаху, что она нервничает.
— Снаружи уже не жарко.
— Сейчас лето?
— Да, середина августа.
Я закрыла глаза, вспоминая апрель, май… все вплоть до
окончания школы. Перл завидовала, потому что ей предстояло еще год учиться в
Джульярде, когда все остальные были в «Нервной».
Эта штука внутри меня вздрогнула.
Зомби издал раздраженный звук и перекатился ко мне на живот.
Его большие зеленые глаза медленно открылись, обозревая Перл.
— У меня хорошие новости, — негромко сказала она.
Когда я только заболела, то ненавидела звук ее голоса, но
теперь нет. Мне стало лучше — больше я не ненавижу Перл или кого-то другого из
людей. Сейчас я ненавижу лишь Мерзкую Вещь, которую она всегда приносит с
собой, приходя ко мне. Она свешивалась с ее рук, один глаз болтался на
ниточках, злобно глядя на меня.
Я попыталась улыбнуться, но линзы очков Перл, отразившие
свет свечи, были яркими, как вспышка камеры, и пришлось отвернуться.
— С тобой все в порядке? — чуть громче спросила
она.
— Конечно. Просто свеча сегодня немного яркая.
Иногда я задуваю свечу, но это заставляет Лус креститься.
Она говорит, я должна привыкнуть к ней, если хочу когда-нибудь снова покинуть
эту комнату.
Но моя комната такая приятная. Пахнет Зомби, и мной, и этой
штукой внутри нас.
— Ну, я встретилась с этими парнями, — быстрым
шепотом заговорила Перл. — Они уже какое-то время играют вместе. Они…
свежие, не такие, как «Нервная».
Видимо, я снова вздрогнула, потому что Перл замолчала. Зомби
мяукнул, тяжело шлепнулся на пол и двинулся в ее сторону, обходя мои старые
игрушки, одежду и ноты — все лежащие на полу предметы, каждую ночь
подкрадывающиеся ближе, пока я сплю.
— Мы были не так уж плохи, — сумела выговорить я.
— Да, но эти парни фудивительные. — Она помолчала,
улыбаясь самой себе. Перл всегда нравились глупые придуманные слова. —
Они, типа, новый звук, вроде «Армии Морганы», но свежее. Типа, какими были мы,
когда начинали, до того, как сама-знаешь-кто заморочил тебе голову. Но без
шести композиторов, пытающихся написать одну песню. Эти два парня гораздо
более…
— Управляемы? — подсказала я.
Перл нахмурилась, и Мерзкая Вещь в ее руках злобно
уставилась на меня.
— Вообще-то я хотела сказать «более славные».
Зомби подкрадывался к Перл, как будто собирался пройти у нее
между ногами, но вместо этого припал к полу и принялся подозрительно обнюхивать
ее обувь. Теперь ему не нравился ничей запах, кроме моего.
— Я тут подумала, хотя, может, это глупо. — Перл
переступила с ноги на ногу. — Если с этими парнями все получится, а ты
будешь и дальше чувствовать себя лучше…
— Мне уже лучше.
— Так и Лус говорит. Мы втроем пока не готовы, но,
может, со временем мы… — Ее голос звучал все тише, все неуверенней. —
Это было бы замечательно, если бы ты смогла петь для нас.
