– Допрыгался? – разглядывая лицо террориста, спросил Антон.
– Кто вы такие?
– Негостеприимный здесь народ. – Антон сел на перевернутое ведро. – Все спрашивают: кто? откуда? Мишень, проверь, что у него там.
Максим и без подсказки ворошил содержимое чемоданчика.
– Удивишься: пена, прибор для бритья.
– Не удивлюсь. – Антон усмехнулся. – Наш Рамхзанчик в Новороссийск лететь собрался. Там же нужно девок на самолеты посадить.
– Откуда знаешь? – прохрипел, опешив, Рамхзан. – Кто вложил?
– Видишь, даже не запирается, – повеселел Антон. – Те, кто тебя отправлял, те и сдали. Вчера Шодди в плен попал вместе с Аюпом. Так что в отличие от тебя они не молчат. Знают: чем больше скажут, тем меньше дадут. Это вас, баранов, молча умирать призывают.
– Я не баран! – взревел Рамхзан и принялся дергаться, пытаясь освободить руки от веревки.
– Рассказывай, с кем встречался, о чем говорили, кто с тобой в Новороссийске законтачить должен?
– Ничего не знаю, – неожиданно успокоившись, прошипел он.
– Дурак ты. – Антон вновь перевел взгляд на стол.
Кроме бритвенных принадлежностей, там уже лежали пара носков, новый сотовый телефон, Коран в кожаном переплете.
– Один хлам, – удивленно протянул Мишень и для верности потряс раскрытым чемоданом над столом.
– А в обшивке? – напомнил Антон.
– Да прощупал я, – расстроенным голосом ответил Мишень и посмотрел на Рамхзана. – Все в голове возит.
– Забыл тебе сказать, – спохватился Антон. – По наводке твоих дружков мы сегодня ухлопали весь местный гарнизон и Абу Хабса. Хочешь посмотреть?
Не дожидаясь согласия, Мишень вынул видеокамеру и, немного повозившись, развернул жидкокристаллический видоискатель к чеченцу.
Тот переменился в лице. В полумраке подсвеченное голубоватым лицо выглядело мертвецки-бледным.
– Зачем издеваешься? – не выдержал Рамхзан и перевел взгляд на Антона. – Убей сразу.
– Успею, – на полном серьезе ответил Антон. – Я сначала хочу узнать, все ли рассказал нам Шодди. Или он мастер только чужих сдавать? Насколько мне известно, у него родственник в Шатойском районе хозяйничал. Где он сейчас?
Разговор с пленным затянулся до темноты. За это время Дрон несколько раз с тревогой запрашивал обстановку. Наконец, Антон распорядился Джину выехать за ними. Быстро затащив полностью деморализованного и подавленного Рамхзана в машину, устремились прочь из села. На дороге их уже поджидал запыхавшийся Дрон. Отъехав на приличное расстояние в горы, тело Рамхзана перенесли подальше от дороги и сбросили в овраг.
* * *
На отдых разведчики расположились между двумя невысокими скалами, закрывающими от пронизывающего и ледянного ветра. С ними был и Костя. Женщин оставили в захваченной у Абу Хабса машине. Ее, насколько можно, откатили от дороги, укрыв в расщелине. Ночью ударил мороз. Спальники почти не спасали от исходящего от камней холода.
Было принято решение не обращаться за помощью к проводнику, а аул обойти. Освобожденный из плена Черепанов заверил, что запомнил дорогу на всю оставшуюся жизнь. Тем более имелись подробные карты, основанные на свежих данных аэрофотосъемки.
Утром Антон вышел на связь с Родимовым и коротко доложил о результатах операции. Он особо выделил уничтожение арабского террориста и то, что удалось заполучить ценного информатора. Но неприятной темы избежать не удалось.
– Зачем тащишь женщин с собой?! – голосом приговоренного к смерти спросил генерал. – Ты хоть понимаешь, чем это кончится?
– Но и оставить их здесь нельзя. – Антон почувствовал, как у него вспотели ладони. Кутаясь в накинутый на плечи спальник, он покосился на спящих офицеров. – Через неделю мы увидим шахидок в другом месте.
– Ты прекрасно знаешь, что нужно делать, чтобы этого не случилось, – прохрипел Родимов. – Семьи от них откажутся. Почему я должен объяснять тебе такие вещи? Лучшего подарка для негодяев и не придумаешь!
Антон понимал генерала и заранее был уверен в таком ответе. Три едва успевшие начать жизнь девушки даже не подозревали, что своим дальнейшим правом на существование могли коренным образом повлиять не только на судьбы и карьеру десятков людей, но и межгосударственные отношения. Они понятия не имели, что такое политика, суверенитет, а терроризм наверняка представляли как избавление от грехов. Самым страшным для них был позор, который ждет дома. Все остальное попросту не существовало. Их всю жизнь готовили стать матерями и заботливыми женами. Ненависть, злость, подлость, жажда наживы людей, развязавших войну и по ее неписаным законам всегда находящихся далеко от созданного их руками ада, ворвались в еще молодые и чистые души, смяв, растоптав и уничтожив целый мир.
– Но ведь это живые свидетели того, что Грузия потворствует террористам, – не сдавался Антон. – До каких пор мы будем это терпеть, имея на руках неоспоримые факты?
– Вот если бы они сами вернулись, взяв на себя убийство Мациева и арабов, тогда другой разговор. Но кто в это поверит?
– У меня есть идея, – ухватившись за подсказку, заторопился Антон. – Они подтвердят, будто их освободили чеченцы…
– Бред! Я не ожидал от тебя такого услышать, – не дал договорить Родимов. – В общем, здесь они не нужны…
Антон отключил телефон и прошел в сторону дороги. Выступившие на фоне сиреневого неба вершины гор словно подслушали разговор и теперь осуждающе смотрели сверху. Ему даже показалось, что они подкрались ближе, чтобы посмотреть, как он выкрутится из этого положения. А может, они решили навалиться и раздавить своей громадой этого русского за то, что вторгся в многовековой уклад жизни этого народа? Он поежился, ощутив себя человеком, оказавшимся на незнакомой планете, где даже законы физики другие.
Скрип камешков под подошвой обуви заставил обернуться. Над грядой, укрывающей от дороги машину, появился силуэт чей-то головы. Через минуту, вполголоса обменявшись фразами с Дроном, который остаток ночи охранял сон товарищей, подошел Вахид.
– Дальше пойдем без женщин, – глухим голосом проговорил он и, пощупав поверхность камня, торчавшего сбоку, сел на него.
– Нет, – твердо возразил Антон. – Переведем через перевал, проинструктируем и отпустим. Домой они попадут еще не скоро. Нас здесь не будет, а кто именно их притащил обратно, они не знают.
От принятого решения ему вдруг стало легче. Генерал не осудит. Просто он как всегда перестраховался, зная, что Антон найдет выход из положения.
– Ты меня не понял. – Вахид запрокинул голову назад и посмотрел в небо. – Они уже там…
– Как?! – По спине Антона пробежал озноб. Он невольно проследил за взглядом чеченца. В прозрачной пустоте еще ярко светились редкие звезды.
– Перед самым рассветом ушли к скале. – Джабраилов вздохнул. – В общем, сбросились в ущелье.
