Ангелина в холодильник ставила свою рыбу таким образом,
чтобы пропитался запахом Ленин сладкий творожный крем. Стиральная машина тоже
была общая. И однажды Ангелина умудрилась подсунуть к Лениному белому белью
лиловый трикотажный костюмчик своего сына, и все Ленины вещи после стирки
приобрели грязно-сиреневый оттенок. Кроме того, Ангелина настраивала племянника
против Лены и поощряла его агрессивные наклонности. После того, как он сломал
рамочку, в которой стояла на столе последняя парижская фотография родителей и вырезал
кусок из Лениной шелковой блузки, Лена стала запирать на ключ письменный стол и
шкаф, а ключи прятать.
Но самым любимым развлечением Ангелины было следующее. В их
доме всегда был слабый напор холодной воды, поэтому одновременно можно было
делать только одно — либо принимать душ, либо пользоваться холодной водой на
кухне. Ангелина специально караулила, когда Лена в душе, а потом открывала кран
на кухне, причем просто так, а потом, нагло глядя в глаза ошпаренной Лене,
говорила, что забыла.
Брат не вмешивался, он много работал, старался поменьше
бывать дома, потому что Ангелина и на него все время ругалась. Брат зарабатывал
прилично, но Ангелине все было мало.
Она хотела все самое лучшее, и притом немедленно. Сама она
нигде не работала, сидела дома с ребенком, причем сыном, как замечала Лена,
тоже абсолютно не занималась, а только смотрела телевизор. Мальчишка рос злой,
капризный и совершенно неуправляемый. Ангелина на него тоже все время кричала.
Голос у нее, обычно негромкий, при крике становился ужасно визгливым.
«Господи, что он в ней нашел?» — не уставала удивляться
Лена, день за днем наблюдая за Ангелиной, но спрашивать об этом брата ей не
приходило в голову.
* * *
Мать Вовчика тетя Валя относилась к Лене очень хорошо,
всегда радовалась ее приходу. Они не виделись лет десять, но тетя Валя за это
время значительно изменилась к лучшему. Она очень похудела, сбросила
килограммов двенадцать, занялась собой — один раз в неделю обязательно сауна,
два раза массаж, два раза бассейн. Кроме этого тетя Валя ежедневно истязала
себя по два часа на тренажерах. В квартире была специальная комната, вся
заставленная тренажерами. Только после двух часов интенсивных тренировок, тетя
Валя позволяла себе прилечь на диван и посмотреть телесериал или фильм по
видику, А ведь еще надо было приготовить обед и к приходу мужа наложить легкий
макияж.
Жизнь тети Вали была заполнена, но однообразна — в квартире
все было сделано: и евроремонт, и куплены все необходимые и не самые
необходимые бытовые приборы. Читать она как-то смолоду не привыкла, правда, в
последнее время пристрастилась к любовным романам. Что касается заграничных
поездок, то муж тети Вали, отец Вовчика, много работал, был очень занят своим
бизнесом и едва-едва мог выкроить две недели для отпуска. Они ездили и на Кипр,
и в Испанию — туда, где проводят время обеспеченные русские люди. Одна же тетя
Валя ездить никуда не хотела — во-первых, она не знала языка и чувствовала себя
заграницей некомфортно, а во-вторых, не хотела надолго оставлять мужа без
присмотра — только зевни, и набегут молодые длинноногие и наглые…
Поэтому тетя Валя так хотела, чтобы Вовчик женился на Лене,
чтобы появились внуки — она жаждала новых впечатлений.
— Мы так славно с тобой заживем, — говорила она
Лене, — будем всюду ходить вместе — в сауну, по магазинам. Купишь себе
все, что хочешь. Я всегда мечтала о дочке.
И Лена знала, что так и будет, тетя Валя будет баловать
сначала ее, Лену, а потом внука или внучку. Тетя Валя ее искренне любит, муж ее
ни во что не вмешивается, а Вовчик, хоть и шалопай, но характер у него легкий,
и ужиться с ним будет достаточно просто. Но Лена все медлила с окончательным
решением. Ее пугала мысль, что замужество будет не началом, а концом всего.
После свадьбы у нее начнется такая же спокойная и
размеренная жизнь, как у тети Вали, но тетя Валя любила и уважала своего мужа,
была благодарна ему за то, что он создал для нее эту жизнь. Кроме того, их
связывали годы совместной жизни, а что будет связывать Лену и Вовчика, кроме
общего ребенка, да и каким Вовчик будет отцом?
Дома ненависть Ангелины набирала обороты, ее
изобретательность и деловитость не знали пределов. Как-то в выходной, когда
Лена решила побыть дома и заняться хозяйством, Ангелина умудрилась зажечь
полный газ под кастрюлей с тушившейся капустой, хотя Лена точно помнила, что
поставила ручку на минимальное деление. Капуста сгорела в уголья, вдобавок еще
жутко воняла, а Ангелина еще имела наглость устроить скандал из-за испорченной
кастрюли! И пока она отвлекала Лену криками о неумехах, которые даже простого
дела не могут сделать, а только портят чужие вещи, хотя кастрюля была еще
мамина, племянник, этот отвратительный мальчишка, успел тайком поставить
деление термометра в стиральной машине вместо тридцати градусов на девяносто, а
в машине находилась белая шелковая пижама, подаренная ей матерью в Париже.
Папа не одобрял их с мамой походов по магазинам, говорил,
что Лена приехала на две недели и жалко тратить на это время — надо смотреть
Париж. Вот в следующий раз, когда Лена будет отдыхать подольше, да и денег
будет побольше, тогда пожалуйста, бегайте по магазинам, покупайте себе тряпки…
Следующего раза не получилось.
Мама смеялась и отмахивалась от отца. "Что ты понимаешь
в тряпках и вообще в женщинах!
Быть в Париже и не купить одежды! Да ее подруги
засмеют".
Они ходили в недорогие магазины — «Тати», С&А.
«Это ничего, что тут самообслуживание, — говорила
мама, — и к нам не бросается десяток продавщиц. Мы люди не гордые. Зато
тут подешевле».
Но в последний день мама повела Лену в дорогой приличный
магазин «Макс и Спенсер».
"Выбирай, что хочешь, в подарок, — сказала мама и
добавила, смеясь:
— Разумеется, в разумных пределах".
Лена выбрала белую шелковую пижаму, как у Ким Бессинджер в
фильме «9 1/2 недель». Абсолютно бесполезная вещь, но подарок есть подарок.
Она редко надевала пижаму, берегла как память.
И вот сегодня черт дернул ее положить пижаму в стиральную
машину! Но она ведь поставила щадящий режим и всего тридцать градусов.
Вытащив из машины разползшуюся пижаму, Лена почувствовала,
что терпение ее лопнуло. Она вышла в коридор, где племянник гонял французскую
инерционную машинку. Увидев ее лицо, он заорал, хотя Лена даже не сделала
попытки к нему подойти. Тут же выскочила Ангелина и стала причитать над ним
фальшивым голосом. Лена молча смотрела на них и внушала себе, что это сын ее
родного брата и внук родителей, что в них есть общая кровь. Ничего не помогало.
Наверное, Медея сварила своих детей за что-либо подобное, а
не потому, что хотела отомстить Язону!
Ребенок замолчал, Ангелина тоже. Лена выбросила в
мусоропровод остатки пижамы, отправила туда же капусту вместе с кастрюлей, не
слушая протестов Ангелины, потом ушла в свою комнату и стала собирать вещи,
глотая слезы.
