– Но вообще я тебя сюда по другому поводу позвал, – Артем вытащил руки из карманов. – Покататься хочешь?
Старая карусель работала. Неслись лошадки из папье-маше, ступали важно вислогубые верблюды и рогатые антилопы. И синяя ракета готовилась взлететь.
– Я же туда не влезу! Она треснет! Поломается!
– Не поломается, – Артем подал руку. – Поверь.
Это было глупо, потому что взрослые люди не катаются на детских каруселях. Но Дашка вдруг вспомнила себя и горячее свое желание, которое так и осталось неисполненным.
В конце концов, кому от этого будет плохо?
И дядя Витя кивнул: дескать, никому.
Полотно карусели покачнулось, но выдержало. И ракета, такая смешная, крохотная, вместила Дашку.
– Знаешь, – сказал Артем, примеряясь к оранжевой зебре, – когда-нибудь я расплачусь с долгами и…
– И что?
Карусель заскрипела и сдвинулась.
– И ничего. Просто буду свободен.
Белое небо в желто-зеленой раме тополиных листьев кружило вальс, и музыка, доносившаяся из будки механика, наполняла Дашкину душу восторгом.
Чудеса случаются.
Если в них верить.
Дневник Патрика
23 сентября 1854 года
Я оказался бессилен.
Сегодня миссис Эвелина лишила себя жизни.
Не сомневаюсь, что причиной тому – нежелание души обитать в чужом теле.
Седой Медведь правильно предупреждал меня, но… я дал всем этим людям жизнь. Возможно, отойди они в отмеренный Господом срок, все сложилось бы иначе. Но лучше ли?
Я не знаю и никогда не узнаю.
Я буду продолжать жить и наблюдать за моим кузеном. Трагическая кончина Бигсби весьма печально сказалась на его характере. Джордж стал очень тихим и покорным. А смерть миссис Эвелины ввергла его в черную меланхолию. Но я верю, что он справится.
Я помогу.
Я буду рядом. Я заменю ему утраченного друга и не позволю, чтобы подаренное мной время ушло попусту. Не знаю только, как поступить с камерой. Сломать? Спрятать? Но у меня есть еще время подумать.
…17 октября 1854 года трагическое происшествие унесло жизнь Патрика Ф., достойного джентльмена и гражданина. Родные помнят и скорбят о тебе.
