Олег Михайлович высоко оценил роль Татьяны в операции и
пообещал взять ее в свою фирму. Однако он хотел провернуть этот переход так,
чтобы ни у кого не возникло ненужных подозрений.
Ольга Сербина, поняв, что ее, как последнюю дуру, обвели
вокруг пальца, встретилась с Олегом Михайловичем и сказала, что подробно
описала все действия «Варианта» и, если с ней случится несчастный случай это
описание попадет в прокуратуру.
И тогда Татьяна сумела доказать своему новому другу, что он
не ошибся в ней, не зря обратил на нее внимание, что она действительно может
быть очень полезна.
Покопавшись в досье Сербиной, Татьяна с удивлением узнала,
что прежде Ольга была замужем за Сергеем Ракитиным, с которым у Лены Березкиной
шесть лет назад был бурный роман.
Лена была очень откровенна со своей лучшей подругой, она
рассказывала ей о своем безумном лете, Татьяна слушала очень внимательно и
запомнила множество подробностей.
Это давало им замечательную возможность.
Несчастный случай в деле Сербиной не подходит? Что ж, его и
не будет, несчастного случая!
Убийство из ревности – что может быть проще и понятнее?
* * *
– Ты говоришь – мы были подругами? – повторила
Татьяна и снова желчно рассмеялась.
– Вот так вот, – снова вклинилась в разговор долго
молчавшая Надежда, – делай после этого людям добро – все против тебя же и
обернется!
– А ты вообще молчи! – огрызнулась на нее
Татьяна, – тебя никто не спрашивает! Путаешься постоянно под ногами…
сорвала мне такую замечательную операцию…
– Деточка, что же ты так волнуешься? – проговорила
Надежда с истинно христианским смирением. – Это очень опасно, у тебя же
пистолет в руке, как бы он не выстрелил!
Действительно, руки блондинки дрожали крупной дрожью, и пистолет
в них ходил ходуном.
– Заткнись! – рявкнула Татьяна. – Вот, свяжи
ей руки! – она кинула Надежде моток толстой веревки.
– Зачем это, деточка? – поинтересовалась
Надежда. – Что ты с ней собираешься делать?
– И с ней, и с тобой, – злорадно усмехнулась блондинка,
раз уж ты сама ввязалась в это дело… можно сказать, сама напросилась! Незачем
было соваться в чужие дела! Газовые плиты, они такие опасные! При неосторожном
обращении запросто могут послужить причиной взрыва! На месте взрыва найдут два
обугленных трупа… такая печальная история!
– Неужели ты сможешь жить, имея такой груз на
совести? – проговорила Надежда, чтобы хоть как-то оттянуть время.
– Прекрати болтать! – прикрикнула на нее
Татьяна. – Я сказала – свяжи ей руки, или я прострелю тебе колено! Знаешь,
как это больно?
– Но ведь тогда это не будет похоже на несчастный
случай! – с невинным видом заметила Надежда Николаевна. – Газовые
плиты, конечно, иногда взрываются, но стрелять они точно не умеют!
– Поговори еще! – Татьяна двинулась к Надежде,
угрожающе подняв пистолет. – Тебе на все это будет уже наплевать!
Надежда отступила к стене, лихорадочно соображая, что еще
можно предпринять.
И в это мгновение произошло нечто совершенно неожиданное,
неожиданное и невероятное.
Больше всего это напоминало внезапно налетевший ураган.
Что-то огромное и мощное ворвалось в квартиру, с легкостью
распахнув дверь, промчалось через прихожую. Что-то косматое, бело-рыжее,
разъяренное влетело на кухню.
Татьяна повернулась к неожиданному противнику, вскинула
пистолет, но не успела нажать на спусковой крючок, потому что мощный удар
отбросил ее в сторону, распластал на полу, и над ней нависла тяжелая лобастая
голова с большими, красными, грозно сверкающими глазами.
Маленький пистолет, хромированная безделушка, только что
казавшийся таким грозным, таким внушительным, отлетел в сторону, жалкий и
ничтожный перед подлинной стихийной мощью.
Тяжелая лапа встала Татьяне на грудь, и из огромной грудной
клетки раздалось рычание, больше всего напоминающее работу могучего мотора.
– Арчи! – восторженно воскликнула Надежда. –
Арчи, какой же ты молодец! Ты просто герой!
Сенбернар очень выразительно покосился на хозяйку, не
покидая своего поста.
Его взгляд как бы говорил:
«Что за странные слова! Ведь спасать тебя это мой долг, это
смысл моей жизни! Какой же это героизм? Спасать для меня – это просто образ
жизни, это так же естественно, как для твоего рыжего нахлебника Бейсика –
ловить мышей или птиц, а для тебя самой – распутывать загадочные истории и
попутно влипать в крупные неприятности!»
– Заберите… своего… зверя… – с трудом проговорила
Татьяна, намертво припечатанная к полу, – я не могу дышать! Он меня
раздавил!
– Заткнись! – немедленно отреагировала
Надежда. – Заткнись и лежи тихо, а то прикажу Арчи, и он разорвет тебя на
части. Всякая еще тут будет врываться в мою квартиру и пистолетом размахивать!
Тихо, я сказала! И вообще – сенбернары, они такие опасные! При неосторожном
обращении могут очень рассвирепеть, и на месте происшествия найдут только твой
обглоданный скелет…
– Видишь, Лена, как бывает, – проговорила Надежда
Николаевна, отвернувшись, – так хитро и тонко продуманное преступление
разваливается, как карточный домик, под натиском самой простой собачьей
преданности! Еще, конечно, нам повезло, что мы не успели запереть входную
дверь…
Арчи покосился на нее и глухо, недовольно рыкнул: в словах
Надежды ему почудилось легкое неуважение и недоверие к его способностям.
Подумаешь – хлипкая дверь! Если бы между ним и исполнением
священного собачьего долга стояла Гибралтарская скала, даже она не смогла бы
его остановить!
Надежда наклонилась, подобрала пистолет и спрятала в карман,
вполголоса проговорив:
– Разбросали тут всякую дрянь… никакого порядка.
Только после этого она повернулась к поверженной Татьяне и
недоверчиво произнесла, не столько с вопросительной, сколько с утвердительной и
осуждающей интонацией:
– Ведь стоит ему тебя отпустить, ты, небось, снова
начнешь строить какие-нибудь коварные планы… а впрочем… Арчи, отпусти ее, а то
еще и вправду задохнется!
Сенбернар недовольно покачал огромной головой: ему казалось,
что отпускать эту опасную и неприятную особу очень легкомысленно, но хозяйское
слово – закон, и он слегка переступил лапами.
Татьяна хрипло вздохнула и отползла к стене, с ненавистью
оглядев своих торжествующих противников.
Надежда ответила ей спокойным взглядом и повернулась к Лене:
– Мы ведь с тобой хотели выпить кофейку. Садись за
стол, на этот раз, надеюсь, нам никто не помешает.
Надежда Николаевна достала из шкафчика медную турку,
засыпала в нее кофе и подошла к плите. В то время, когда она зажигала горелку,
Татьяна вскочила на ноги и стремглав выбежала из кухни. Секунду спустя за ней
захлопнулась входная дверь. Арчи вскочил и азартно гавкнул вслед, но не сделал
даже попытки догнать сбежавшую.
