– Возможно, знали, – ответил он. – Они ничего у нас не украли? Бумажник, во всяком случае на месте, – добавил Даниэл, похлопав для большей уверенности по карману.
Я тоже пощупал карман. Бумажник находился там, где ему и полагалось быть.
Мысль о том, что люди, которых я совершенно не знаю, решили меня избить, не могла не тревожить. Даниэл, видимо, был прав. Нападение было совершено вовсе не с целью ограбления.
– Ты слышал, что они сказали в конце? – спросил я. – Один из них говорил на иностранном языке. Мне показалось, по-русски.
– Ничего не слышал, – ответил он. – В этот момент я находился в полном отпаде. – Он застонал, потер ребра и добавил: – Боже мой, до чего же больно.
– С какой стати на меня вдруг напала банда русских? – задал я риторический вопрос.
– Привыкай смотреть правде в глаза, Саймон, – вернулся к своему обычному стилю Даниэл. – Тебя никто не любит. Даже русские.
16
Утро следующего дня было холодным и ясным. Я шел на работу через парк Коммон. Феерия осенних красок достигла пика, и листва деревьев полыхала всеми оттенками оранжевого, желтого и коричневого. Прошлой осенью Лайза и я провели массу времени на проселочных дорогах в предместьях Бостона, наслаждаясь этим буйством природы. В этом году все обстояло по-иному, и листве придется опадать без нас. Холодная серая бостонская зима была уже не за горами.
Мое тело все еще ныло от полученных накануне ударов. С какой стати меня вдруг решили избить какие-то русские бандиты? Но ни свет холодного утреннего солнца, ни более ясная, чем вчера, голова, не смогли мне помочь найти ответ на этот вопрос.
Если они избили меня один раз, то вполне могут повторить нападение. Придется быть предельно внимательным. С прогулками по темным закоулкам, находясь даже в легком подпитии, видимо, придется завязать. Но если кто-то серьезно решит меня достать, то сделает это, несмотря на все мои предосторожности. Последнее обстоятельство не могло не вводить в состояние депрессии.
Выйдя из парка, я пошел по кишащим людьми улицам центра. Когда я проходил под красными маркизами над огромными окнами первого этажа отеля «Меридиен», я неожиданно заметил Дайну. Она шла по противоположной стороне улицы мне навстречу. На перекрестке она остановилась, дождалась зеленого сигнала светофора, а затем, перейдя на мою сторону улицы, скрылась в дверях отеля. Это меня нисколько не удивило, поскольку «Мередиен» был излюбленным местом завтрака многих преуспевающих представителей венчурного капитала. Подойдя к перекрестку, я увидел изящную фигурку Линетт Мауэр. В одной руке достойная дама держала свежий номер «Уолл-стрит Джорнал», а другой крепко сжимала ручку портфеля. Чтобы она меня не заметила, я повернул назад и, пройдя несколько шагов, остановился. Оказалось, что Линетт тоже держала путь в отель.
Любопытно. Конечно, это могло быть всего лишь простое совпадение. Дайна и Линетт могли встречаться за деловым завтраком в одном и том же месте и в одно и то же время, но с совсем разными людьми. Но с другой стороны, они могли завтракать и друг с другом.
Я появился в офисе раньше, чем Даниэл. Когда он появился в дверях, я увидел, что ушибы на его физиономии засияли полным цветом. Глаз за черным кровоподтеком почти не был виден, щека стала темно-багровой, а нижняя губа превратилась в нечто бесформенное, обретя при этом синий цвет.
– Премиленький видочек, – заметил я.
– Спасибо за комплимент.
– Боже! Что с тобой? – воскликнул Джон.
– Какие-то парни хотели поколотить Саймона, и я оказался у них под рукой, – сказал Даниэл.
– Но ты же не знаешь, что они охотились именно за мной, – возразил я.
Даниэл ответил мне выразительным взглядом.
– Тебе тоже досталось? – спросил Джон.
– Да, но урон не столь заметен.
– Присутствующий здесь супермен сумел сдержать их напор, поэтому главный удар пришелся на меня.
– Почему же они захотели тебя избить? – продолжал допрос Джон.
– Мне бы очень хотелось это выяснить, – пробормотал я.
Пора было приступать к работе. Что бы с тобой ни случилось, гора ждущих своего решения дел все равно возрастала. Я отправился к Дайне, чтобы ознакомить её с результатами анализа конкурентоспособности фирмы «Тетраком». Я не сомневался в том, что проделал отличную работу, и реакция Дайны это лишь подтвердила. Записка произвела на неё сильное впечатление.
Когда с делами было покончено, я поднялся с кресла, но вместо того, чтобы сразу оставить кабинет, произнес:
– Да, кстати, этим утром я видел, как Линетт Мауэр вошла в отель «Меридиен». Она меня, кажется, не заметила.
– Интересно, – с подчеркнутым безразличием откликнулась Дайна.
– Ты меня, судя по всему, тоже не видела.
– О’кей, – улыбнулась она. – Ты застал меня на месте преступления. Вообще-то я тебя видела, но не стала задерживать, дабы ты не опоздал на службу. Я постоянно помню, что ты персона весьма значительная и что тебя всегда ждут важные дела.
– Ты не ошибаешься. Итак, о чем же ты с ней беседовала?
– Мы обсуждали всякие дамские делишки. Тебе все равно их не понять, – улыбнувшись еще шире, ответила Дайна.
Я вопросительно вскинул брови.
– Занимайся своими делами, Саймон, – став сразу серьезной, сказала она. – Ты все скоро узнаешь. Во всяком случае, я на это надеюсь.
– Звучит весьма интригующе.
– Скажу лишь одно. В этой конторе кто-то должен первым взять инициативу на себя. А теперь отправляйся к себе и постарайся прояснить картину с «Пасифик фильтертек». Рост доли этой фирмы на рынке меня немного тревожит.
– Будет исполнено, мадам, – произнес я в лучшем стиле образцового дворецкого и удалился.
Вернувшись к себе, я первым делом нашел в поисковой системе «Yahoo!» котировки акций «Био один».
– Сорок восемь и пять восьмых, – сказал, увидевший мои манипуляции с компьютером, Джон. – Упали на одну восьмую и пока стоят без движения.
Я поднял на него глаза. Прошлым вечером я спрашивал Даниэла об убийстве Фрэнка. Настало время побеседовать на эту тему с Джоном.
– Джон…
– Да?
– Кто, по-твоему, мог убить Фрэнка?
По тому, как он на меня взглянул, можно было увидеть, что вопрос его очень удивил.
– Не знаю. Честно говоря, я об этом не очень задумывался.
– Но у тебя ведь должны быть какие-то соображения на этот счет?
– Нет у меня никаких соображений, – ответил Джон, но я видел, что он при этом испытывает сильную неловкость.
– А как же насчет меня? – продолжал я давить.
– Когда полиция меня допрашивала, такая мысль мне в голову приходила, – глубоко вздохнув, сказал он. – Но хорошенько подумав, я не увидел в подобных подозрениях никакого смысла. По правде говоря, Саймон, я вообще предпочитаю об этом не размышлять, – он сглотнул слюну. – Мне нравился Фрэнк. Мы долго работали вместе, и я не могу поверить… – Джон помолчал немного и продолжил. – Тебе известно, что он был удачливым бизнесменом. Однако для меня он был не просто хорошим венчурным предпринимателем, мне он виделся…великим человеком. Добрым, щедрым, умным и бесконечно благородным. Мне всегда будет его не хватать.
