Гай повернулся. Я подумал, что опять услышу какую-нибудь грубость, но он неожиданно заявил:
— Всё это чепуха. У них против меня ничего нет.
— Посмотрим, — усмехнулся Совиль и посторонился.
Полицейский грубо схватил Гая за локоть и вывел из комнаты.
15
Май 1999 года, квартира Гая на Уоппинг-стрит, Лондон
— Ну, как вчера? — спросил Гай.
— Похвастаться нечем. Там стоял такой шум. Я даже слова не смог вставить.
— Сколько добыл карточек?
— Три.
— Всего-то! Следовало действовать энергичнее, Дэвид. Нельзя, чтобы тебя оттесняли в сторону.
— Встретил там одного венчурного инвестора. Мы с ним учились в университете. Поговорили немного.
— Ему понравилась наша идея?
— Я ничего ему не рассказал. Момент был неподходящий.
— Что значит — неподходящий? А зачем же ты туда ходил? Зачем? — Гай тряхнул головой. — Надо было мне пойти самому.
Я обиделся, но виду не подал. Опустил голову и молчал. А чего обижаться. Гай прав, я провалил задание. Он рассчитывал на меня, а я его подвёл.
Мы молча начали работать. Разумеется, Оуэн тоже молчал.
Преисполнившись желанием исправить промах, я отослал наш план всем венчурным инвесторам, с какими вчера познакомился, включая и Генри. В сопроводительном письме поначалу собирался придумать какое-то объяснение, почему нам вдруг понадобились деньги, когда только вчера я сказал, что они не нужны, но решил написать правду. В самом деле, вчера он не очень хотел выслушать мой «доклад в лифте».
Я нашёл сайт Британской ассоциации венчурного капитала и отослал план ещё трём, по моему мнению, наиболее перспективным инвесторам. Оставалось ждать, что из этого получится.
— Кофе? — спросил Гай через час.
— Давай.
Он принёс кофейник, улыбнулся своей неотразимой улыбкой:
— Извини, что набросился на тебя.
— Нет, ты прав. Тебе бы удалось все сделать гораздо лучше.
— Попробую в следующий раз. — Гай глотнул кофе.
— Угадай, кого я встретил там из наших знакомых?
— Кого?
— Мел.
— Мел Дин?
— Я больше никаких Мел не знаю.
— Какая она сейчас? Сильно изменилась?
— Немного.
— А как её дивная грудь?
— В прекрасной форме.
— Приятно слышать.
— Она адвокат, — продолжил я. — Есть клиенты и среди начинающих интернет-бизнесменов. Я передал ей по факсу проект нашего договора с акционерами. Ты же знаешь, он мне не очень нравился.
— Зачем?
— Мел обещала просмотреть его и дать замечания.
— Пустая трата времени.
— Посмотрим.
Вскоре выяснилось, что время потрачено не зря. Мел позвонила к концу дня.
— Ты был прав, документ сырой. В будущем при большом количестве акционеров и венчурном финансировании могут возникнуть серьёзные проблемы.
— А разве потом его нельзя будет скорректировать?
— Можно, конечно, однако нужно начинать работу компании, имея грамотно составленный договор.
— Ты сумела бы составить для нас такой?
— Естественно. Для этого мне необходимо посмотреть документы других интернет-компаний. И вам придётся за это заплатить.
— А как насчёт того, чтобы работать с Гаем? — тихо промолвил я.
— Но ведь ты работаешь? — спросила она после недолгого молчания.
— Да.
— Доволен?
— Вроде.
— Ну что ж, если доволен ты, то, наверное, буду довольна и я.
— Прекрасно. Я с ним переговорю и тебе перезвоню.
Я положил трубку и повернулся к Гаю.
— Большую часть беседы я слышал, — заявил он.
— Проект договора с акционерами никуда не годится.
— Она так сказала?
— Да.
— Ты ей веришь?
— Верю.
— Какие предложения?
— Думаю, нам нужно распрощаться с киношными адвокатами и пригласить Мел.
Гай хмыкнул:
— Но она же дура! Патентованная дура.
— С чего ты взял? В школе, насколько я помню, Мел училась хорошо. В университете, уверен, тоже. Просто вела себя легкомысленно.
— Ты полагаешь, это правильный шаг?
Я кивнул. В любом случае договор с акционерами находился в моей компетенции.
Гай помолчал, подумал и улыбнулся:
— Ладно, звони ей.
* * *
Наконец-то Гаю удалось прижать Торстена. Он полетел в Гамбург повидаться с ним и немного гульнуть. Так было запланировано.
На следующее утро я встретил его в аэропорту. Он вышел в зал прилетов усталый после бурно проведённой ночи, однако широко улыбался.
— Получилось?
— Не совсем.
— Что значит «не совсем»? Он согласен или нет?
— Успокойся, Дэвид. Всё в порядке. Ему нравится наше дело. Но инвестировать можно лишь из семейного доверительного фонда. А это означает, что должен дать согласие его отец.
— И насколько такое вероятно?
— Торстен считает, что проблем не возникнет.
— Хотелось бы верить. О какой сумме вы говорили?
— Пять миллионов немецких марок.
— Пойдёт.
Пять миллионов марок — это около двух миллионов фунтов. Нам нужно больше, но на первое время хватит. Гай просиял.
— Пошли выпьем где-нибудь бутылочку шампанского.
* * *
Теперь, когда казалось, что деньги вот-вот появятся, Гай решил развернуться. Я продолжал сомневаться, поскольку хорошо помнил Торстена по школе. Ненадёжный парень, слабохарактерный. Очевидно, таким и остался. Но Гай считал, что стоит рискнуть. И если не получится с Торстеном, то повезёт с кем-нибудь из шести венчурных инвесторов, которым я отослал наш бизнес-план.
В общем, Гай меня уговорил. Я и сам сознавал, что следует изменить подход. На первом этапе становления сайта риск неизбежен.
Мы начали набирать сотрудников, готовить онлайновую розничную торговлю. Оуэну и Газу были нужны помощники. И наконец необходимо подыскать офис. Пока Газ работал дома и связывался с нами по электронной почте.
Мел закончила составление договора с акционерами и решила привезти документы сама. Открыв дверь, я изумился. Во-первых, Мел стала блондинкой, во-вторых, оделась не так строго, как на Первом вторнике. Разумеется, всё это было подготовлено не для меня, а для Гая.
