— Она намного старше его. Если мне не изменяет память, ей двадцать пять лет, — сказал Йен.
— У них разница в три года. Разве это много? Кстати, она ведь тебе тоже нравится, не так ли?
Йен пожал плечами.
— Не особенно, — произнёс он, старательно пытаясь изобразить равнодушие. — Но выглядит она отлично, кто ж спорит?
Крис рассмеялся:
— Бедняжка! Все мужчины на курсах пытаются за ней ухаживать.
— Почему же бедняжка? По-моему, ей это нравится.
— Что ж, может быть, ты и прав.
Дункан вернулся домой примерно в половине двенадцатого. Крис и Йен ещё не спали.
— Ну? — сказал Крис.
Дункан вынул из холодильника банку пива, открыл и уселся в кресло, поставив банку на подлокотник.
— Великолепная женщина, — произнёс он, ухмыляясь.
— В этом никто не сомневается. Скажи лучше, успех у тебя намечается, или всё бесполезно?
Дункан глотнул пива и сказал:
— Поживём — увидим.
4
— Скажите, Карла, вы слышали хоть что-нибудь из того, что я здесь говорил последние две недели?
— Конечно, слышала, профессор.
Валдерн был в дурном настроении. Сначала он напустился на Йена, но тот с честью отразил его нападки, и тогда Валдерн переключился на Карлу Морелли, «жертву» послабее.
— В таком случае вы можете и должны мне сказать, что такое возврат.
— Хорошо, профессор, — сказала Карла. Она с шумом втянула в себя воздух и надолго замолчала. Класс, обратившись в слух, ждал, что она скажет. Валдерн впился в неё своими маленькими глазками и гипнотизировал её взглядом, как удав.
Карла пробормотала нечто невразумительное.
Валдерн приставил ладонь к уху.
— Я вас не слышу.
— Извините, — прошептала Карла дрожащим голосом. Потом, уже чуть громче, пролепетала: — Возврат — это когда клиент передаёт кредитное обязательство, которого у него нет, «Блумфилд Вайсу».
— Передаёт кредитное обязательство, которого у него нет? Что, чёрт возьми, это значит? — вопросил Валдерн, с деланным изумлением обводя блестящими глазами аудиторию. — Как вы можете передать кому-то документ, которого не имеете? Кстати, в сфере финансов никто никому ничего так просто не «передаёт». В этой сфере продают, покупают, занимают, изымают за долги и так далее. — Валдерн, наслаждаясь мучениями «жертвы», принялся расхаживать по подиуму. Определённо он был весьма доволен собой.
Карла покраснела, как рак. Крис почувствовал, что ему жаль эту женщину. Ленка рассказывала, что учёба даётся ей с большим трудом. К тому же ей приходилось воспитывать свою дочурку, а это тоже отнимало немало времени. Да и няньки, которых она нанимала, влетали ей в копеечку. Не говоря уже о том, что она понимала не более пятидесяти процентов из того, о чём говорилось на занятиях, и вечно таскала с собой толстенные словари.
— Извините, профессор, — пробормотала Карла. — Я ещё раз попробую сформулировать свою мысль. Возврат — это когда клиент продаёт свои кредитные обязательства, которые…
— Нет, нет и нет! — Валдерн презрительно покривил рот. — Возвращаюсь к своему предыдущему вопросу. Вы слышали хоть слово из того, о чём я говорил здесь последние две недели?
— Я слушала вас, профессор, — сказала Карла помертвевшими губами. — Но с трудом понимаю то, что вы говорите. Я не слишком хорошо знаю английский.
— Это меня не волнует, — сказал Валдерн. — «Блумфилд Вайс» — американский банк. Если вы хотите окончить курсы, то обязаны знать английский язык на таком уровне, чтобы понимать хотя бы основы того, чему вас здесь учат. Знание языка — первейшее условие, которое ставится студентам, приезжающим к нам на курсы. Итак, что же такое возврат?
Карла всхлипнула, и по щеке у неё пробежала слеза.
— Возврат, профессор, — раздался голос в другом конце зала, — это соглашение, когда одна сторона продаёт свои ценные бумаги другой стороне с последующим правом выкупить их в определённое время и по вновь оговорённой цене.
Валдерн устремил колючий взгляд на Ленку.
— Я спрашивал Карлу, а не вас. Прошу впредь меня не перебивать.
Валдерн вновь переключил внимание на несчастную Карлу, у которой щеки были мокры от слёз.
— Скажите мне, Карла, с какой целью стороны входят в подобное соглашение?
Прежде чем Карла успела заговорить, Ленка снова подала голос:
— Это один из самых быстрых способов занять средства для финансирования какого-нибудь предприятия. Обычно кредитные обязательства, подпадающие под подобное соглашение, продают дешевле их рыночной стоимости.
Валдерн взвился чуть ли не под потолок.
— Я просил вас не вмешиваться! Пусть на этот вопрос отвечает Карла.
— Но разве вы не видите, что она не в состоянии вам ответить? Позвольте в таком случае ответить мне, — сказала Ленка. — Какие ещё у вас есть вопросы по возврату?
Валдерн, стиснув зубы, пробормотал:
— Я просто хотел всем вам показать, как важно слушать преподавателя.
— Вы хотели показать, что в этой аудитории властвуете вы, а Карла так — пустое место.
Этот комментарий дал сидевший в самом конце аудитории Алекс. Все замерли.
Валдерн покраснел, открыл было широко рот, чтобы накричать на стажёра, но потом передумал и негромко произнёс:
— Я решаю, что и как будет происходить на моих лекциях. И попыток подорвать мой авторитет не потерплю.
— Это ясно. Но если вы будете использовать свой авторитет не для того, чтобы обучать, а для того, чтобы унижать слушателей, то все равно неминуемо его потеряете.
Прямота этого замечания поразила всех, кто находился в аудитории.
Валдерн перевёл дух, потом сказал:
— Ленка и вы, Алекс. Пойдёмте со мной.
Ленка с Алексом поднялись с мест, обменялись многозначительными взглядами и в сопровождении Валдерна вышли из аудитории. Как только дверь за ними захлопнулась, класс взорвался; все разом заговорили на повышенных тонах перекрикивая друг друга.
После перерыва на ленч Алекс и Ленка вернулись в аудиторию и вместе со всеми прослушали лекцию о драгметаллах. Оба они получили уведомление, что в пять пятнадцать должны предстать перед Калхауном.
Вся остальная компания решила после занятий ждать их до упора в баре Джерри.
— Смело они выступили, — высказал своё мнение Дункан.
— Я бы сказал, глупо, — произнёс Йен.
— Ничего подобного, — заявил Крис. — Должен же был кто-нибудь щёлкнуть по носу Валдерна. То, как он вёл себя с Карлой, — непростительная жестокость. Они обращаются с нами как с детьми, а мы уже давно не дети. Мы, чёрт возьми, университеты окончили. Алекс, поставив его на место, поступил правильно.
