— Это великая честь! — восхитился Медведь. — И я её не достоин! У нас в Отряде есть гораздо более достойные люди! — Он состроил комичную рожицу и несколько раз потыкал большим пальцем в сторону Берёзова.
— Так! — Лаванда встала со стула. — Достаточно! Меня ждёт моя работа, поэтому более не буду отвлекать вас от вашей! Заодно сообщу всем остальным о том, что вы нас покидаете. Я уверена, это известие их расстроит настолько сильно, что праздник будет продолжаться всю ночь! — С этими словами она скрылась в люке.
2
Идущий в голове отряда Ферзь поднял вверх согнутую в локте руку, подавая сигнал, и растянувшаяся в длинную колонну цепочка двигающихся друг за другом людей остановилась. Командир ОСОП достал из подсумка пулеметную гильзу, швырнул её в ровное и пустое с виду место. Гильза пролетела пару метров и неожиданно рванулась в сторону, со свистом рассекая воздух в резком ускорении. Пустота смяла латунный сплав в искорёженный комок, словно бумагу, и сплюнула на землю. Ферзь молча поднёс к глазам два растопыренных пальца, подавая знак «смотри в оба», и коротким взмахом руки отдал приказ продолжить движение, обходя опасный участок. Следующая в центре колонны четвёрка людей в плохо подогнанных «Мембранах» ещё больше сократила дистанцию друг между другом, инстинктивно пытаясь держаться след в след.
Иван про себя поморщился. Ферзь специально нагоняет жути на контрразведчиков. Неприязнь тех, кто несёт службу «в поле», к кабинетным работникам стара как мир. И не важно, где именно проходит сам процесс, смысл его остаётся неизменен: бойцы армейского спецназа недолюбливают штабистов, милицейские «опера» — следователей, а вкалывающие посреди дикой тайги строители — каких-нибудь пиар менеджеров, сидящих в тёплых комфортабельных офисах с чашечкой горячего кофе. В принципе Берёзов вполне понимал командира Отряда, он и сам относился к «кабинетным» подобным образом. Им полезно будет на собственной шкуре прочувствовать, что такое настоящая работа, неразрывно связанная с более чем реальной опасностью для жизни, раз потребовали взять их с собой на операцию. Если уж хотят иметь полный контроль, то пусть знают, над чем. Но сейчас Ферзь явно перегибал палку.
Командир останавливался возле каждой аномалии и забрасывал в неё по несколько гильз, словно подчёркивая, что смерть подстерегает на каждом шагу. Причём половину аномалий даже не пришлось обходить, они лежали в стороне от маршрута движения, и, по крайней мере, некоторые из них на таком удалении опасности не представляли. Понятно, что всё это было рассчитано на идущих с отрядом контрразведчиков. Ферзь даже гильзы с собой взял пулемётные, для пущей наглядности. Но в результате скорость движения отряда резко замедлилась, словно не на задание шли, а резину тянули. Пора бы поторапливаться, если, конечно, в планы Ферзя не входила ночёвка прямо в Жёлтой Зоне. Имея «Ариадну», по Зелёной можно двигаться гораздо быстрее, и так видно, что впечатлений у контрразведчиков уже накопилось, хоть отбавляй.
Через Шаг Выброса рванули бегом, Ферзь погнал людей, чуть ли не на максимальном ускорении, из-за чего следователи из московской комиссии быстро выбились из сил. Их старший попросил о коротком привале, и Ферзь объявил двухминутную остановку. Вереница из трёх десятков бойцов опустилась на поросшую синим мхом красную резину земли, не меняя своего построения. Иван огляделся. Прошло полгода с того дня, когда он оказался в Жёлтой Зоне, но всё вокруг было точно таким же: зелёное небо с мутно-голубым солнечным диском, синюшная растительность с грязно-жёлтыми разводами и пронзительно-надрывные вопли невидимых издали зверей.
Из головы колонны пришёл посыльный от Ферзя и коротко переговорил с Лемуром. Тот кивнул в знак согласия и, поманив рукой Берёзова, направился к контрразведчикам.
— Ферзь передал нам дорогих гостей, — ухмыльнулся он по дороге, — и приказал беречь как зеницу ока. Так что, Ваня, давай-ка не отходи от них. Мне так будет спокойнее. Да и рано ещё тебе в первых рядах через аномалии лазать.
Они подошли к проверяющим, и Лемур извлёк из подсумка несколько небольших гладких полупрозрачных камней и раздал их контрразведчикам.
— Что это? — спросил их старший.
— Метаморфит, — ответил Лемур, — в народе получил название «Энерджайзер». При тактильном контакте подстёгивает расщепление АТФ в организме, сильно увеличивает выносливость и замедляет наступление усталости. Своего рода допинг, так сказать. — Он дернул за липучку клапана на набедренном кармане контрразведчика. — Это специальный карман, предназначенный для использования метов. Его внесли в конструкцию «Мембраны» по нашей просьбе, — объяснил боец, — чтобы не приходилось держать мет в руке. Вкладывать вот так. — Лемур расстегнул несколько липучек и молний, добираясь до тонкого слоя сетчатой ткани с крупной ячеей, облегающей кожу бедра, и вложил мет в специальный кармашек. — Вот тут липучка, её затянуть плотно. Самое главное — загерметизироваться без ошибок. — Он в обратном порядке застегнул молнии и липучки. — С непривычки можно напутать в последовательности действий и потом пожалеть об этом, когда накроет едкой аномалией или какая тварь плюнет струёй кислоты или другой токсичной гадости. Так что не советую доставать мет из кармана ради праздного любопытства. — Он убедился, что все четверо в порядке, и спросил: — Ну, как самочувствие?
— Словно только что из отпуска, — ответил кто-то. — Удивительно! Он начинает работать так быстро?
— Все меты действуют мгновенно, — пояснил Лемур. — Олимпийские игры с ними, конечно, не выиграть, но с непривычки ходить по Зонам будет легче.
— А если второй такой нацепить? — поинтересовался старший.
— Распад АТФ возрастет, и энергии в организме прибавится. — Лемур застегнул свой подсумок. — Но с этим лучше быть осторожнее — «Энерджайзер» не создает АТФ, он только расщепляет её. Истощение организма неизбежно, требуется отдых и питание — в общем, в применении метов надо знать меру, а то недолго и в ящик сыграть! Так что хватит вам и по одной штуке, к тому же у нас их и нет больше. Меты — вещицы редкие, найти их не так просто в принципе, а тут ещё и сталкеры эти… Сборщики хреновы, из-за них отыскивать метаморфиты стало ещё труднее.
— Карманы рассчитаны на несколько таких камней? — Один из контрразведчиков ощупал ладонями бёдра.
— На шесть, по три в каждом, — кивнул Лемур. — Человеческий организм не воспринимает более шести метов, почему — это к учёным. Но седьмой мет уже не работает. Вот карманы и сделали по максимуму. Но на самом деле они многофункциональные, ведь меты — редкость, если нашёл — обязан сдать. Так что я ни разу не использовал больше трёх за один раз, их просто не было под рукой в таких количествах.
— Лемур, сигнал по цепи идёт. — Берёзов посмотрел на сидящих, на земле бойцов, один за другим передающих друг другу короткий жест. Рации в Жёлтой Зоне не полезнее металлолома, и старый как мир способ передачи команды по цепи оказался намного эффективнее обычного крика. Тем более, когда отряд из тридцати человек растягивается в колонну на добрых полсотни метров. — Продолжаем движение.
— Понятно. Я к нашим, ты остаёшься с комиссией. — Лемур поправил «Абакан» и напомнил: — Не отходи от них ни на шаг!
