Аветисов тяжело вздохнул и решил смириться с запачканным
салоном, лишь бы скорее добраться до города.
– Ладно, черт с тобой, садись!
Он выбрался из машины и открыл багажник. Лола ловко
подхватила мешок и как пушинку забросила его внутрь, при этом внимательным,
наметанным взглядом окинула содержимое багажника и убедилась, что там нет
ничего, кроме запасного колеса. Затем она взгромоздилась на переднее сиденье
рядом с водителем, устроилась поудобнее и посыпала словами:
– Такой кабанчик, это же уму непостижимо! Умный, прямо
как депутат какой! Ежели где лежит что съедобное – так обязательно исхитрится и
сопрет! Ну чисто депутат! Как его резали – так я прямо плакала, прямо даже
слезами заливалась, так жалко! До чего умный, прямо уму непостижимо, я и думать
не думала, что такие умные кабанчики бывают! А ел сколько – это страшное дело!
Говорю же – чисто депутат!
Аветисов недовольно покосился на разговорчивую попутчицу:
так ведь и будет молоть языком до самого города!
– Ты бы вздремнула, родная! – посоветовал он не
без задней мысли. – Устала небось кабанчика своего тащить! Да и на морозе
сколько простояла…
– Своя ноша не тянет! – выдала Лола свежую
философскую сентенцию. – Не волнуйся, дяденька, мы привычные! Да и
кабанчик-то, он разве ж тяжелый? Он вовсе не тяжелый! В нем и центнера-то нету!
Килограмм восемьдесят, не больше. Ну может, девяносто – как вот ты примерно… А
я ведь знаю, когда за рулем, всегда в сон клонит, вот и надо разговором
отвлекать, чтоб не клонило. Мне и Васька, свояк мой, Тоськин муж, когда я с ним
еду, завсегда говорит: «Ты, Нюрка, мне чего-нибудь бухти, а то я засну и мы в
канаву сверзимся, а так ты чего-нибудь мелешь, я и не засну…»
Аветисов сжал зубы. Глухое раздражение от непрерывной
болтовни деревенской балаболки нарастало, как мучительная зубная боль, и
грозило выплеснуться вспышкой непредсказуемой ярости.
И в тот момент, когда он уже собрался наорать на пассажирку,
впереди на дороге появилась коренастая фигура гаишника в черном форменном
полушубке.
Гаишник вышел на середину дороги и сделал подъезжающей
иномарке знак остановиться и съехать на обочину.
«Ну как не задался день, так всю дорогу будут сплошные
неприятности! – подумал Аветисов, доставая из кармана права. – То
баба эта болтливая подсела, то теперь гаишник остановил… Ну чего ему надо,
барану эфиопскому?»
Гаишник подошел к «тойоте» со стороны водителя, лениво
изобразил рукой уставное приветствие и протянул гнусавым простуженным голосом:
– Сержант Снегиренко. Ваши права, пожалуйста.
Аветисов протянул свои права, отметив, что сержант довольно
симпатичный, только внешность у него какая-то совершенно невзрачная,
незапоминающаяся. И немного староват он, пожалуй, для сержанта – лет тридцать с
небольшим, можно бы уже и до старшины дослужиться.
Сержант внимательно ознакомился с правами, сравнил
фотографию на документе с оригиналом и, спрятав права в карман полушубка,
проговорил:
– И документики на машину попрошу.
Аветисов с тяжелым вздохом протянул гаишнику документы. Тот
долго и тупо их разглядывал и наконец выдал своим гнусавым голосом:
– Попрошу вас, Николай Афанасьевич, выйти из машины.
– А что такое? – проговорил Аветисов с тоскливой
злостью. – В чем дело? Разве у меня что-то не в порядке с документами?
– Я ничего такого не сказал, я вас только попросил
выйти из машины, – невозмутимо повторил сержант.
– А может быть, мы с вами договоримся
по-хорошему? – вполголоса проговорил Аветисов, заговорщически подмигнув
гаишнику и покосившись на деревенскую деваху, с глупым видом таращившуюся на
дорогу.
– Это вы что – собираетесь мне взятку
предложить? – воскликнул сержант в праведном негодовании. – Мне,
сотруднику ГИБДД, находящемуся при исполнении обязанностей? Да я сейчас… Да я
вас… Да я немедленно… – И бравый страж порядка потянулся к черной кожаной
кобуре.
– Нет-нет, вы меня не так поняли! – испугался
Аветисов и торопливо вылез из машины. – Я ничего такого… я вовсе ничего не
предлагал…
Неожиданная реакция гаишника всерьез испугала его. Прежде
все конфликты с доблестными стражами правопорядка запросто утрясались при
помощи одной-двух хрустящих купюр, и проблем не возникало, но этот сержант вел
себя так странно… И они были одни на этой пустынной зимней дороге, если не
считать болтливой дурехи в машине…
Николай Афанасьевич почувствовал, что у него действительно
могут быть колоссальные неприятности. Сержант явно не в духе, и с него станется
на самом деле обвинить его в даче взятки и в чем-нибудь еще похуже…
– Вы меня не поняли… – повторил он заискивающим
тоном.
– То-то! – Гаишник, видимо, успокоился и, обойдя
машину, поманил к себе пальцем водителя: – Багажник откройте, пожалуйста!
Николай Афанасьевич торопливо открыл багажник и предъявил
несговорчивому стражу порядка его содержимое.
– Это что такое? – радостным голосом, в котором
звучало предчувствие раскрытия правонарушения, осведомился сержант.
– Это колесо запасное… – промямлил Аветисов, в
скверном предчувствии пытаясь оттянуть время.
– Я вас не про запасное колесо спрашиваю! – Голос
сержанта набрал грозную начальственную мощь и даже перестал звучать гнусаво и
простуженно. – Я вас спрашиваю про содержимое вот этого мешка! – И он
указал пальцем на огромный мешок болтливой деревенской дуры.
– Я про этот мешок ничего не знаю! – с
истериче—ским испугом воскликнул Николай Афанасьевич. – Этот мешок не мой!
– Да, конечно, это я вам его подкинул! – Сарказм в
голосе сержанта был такой густой, что ложка в нем стояла.
– Нет, я не это хотел сказать… Мне никто его не
подбрасывал…
– А если никто не подбрасывал, тогда немедленно его
развяжите и предъявите его содержимое для досмотра!
Как только Николай Афанасьевич вышел из машины и включился в
оживленную дискуссию с «инспектором ГАИ», Лола сбросила маску деревенской
растелепы и в бешеном темпе начала обыскивать машину. Первым делом она
проверила бардачок, но там, как и следовало ожидать, не оказалось ничего
особенно интересного – карта Петербурга, карта автомобильных дорог Ленобласти,
пачка «Данхилла», зажигалка, теплые перчатки… Довольно неожиданной находкой
оказалась упаковка презервативов «Визит», и Лола порадовалась
предусмотрительности господина Аветисова, который, как юный пионер, всегда
готов, однако времени на веселье у нее не было: вряд ли разговор с придирчивым
«гаишником» будет слишком долгим…
Лола внимательно оглядела салон. Леня, конечно, мог
ошибаться, но после того как он гениально просчитал действия Аветисова и поймал
его в эту ловушку, Лола склонна была доверять его интуиции. Аветисов после
угрожающего звонка наверняка забрал папку с компроматом из деревни Запечье,
чтобы перепрятать в другое, более надежное место, и сейчас злополучная папка
должна быть здесь, в машине. Багажник она осмотрела – конечно, очень
поверхностно, там вполне мог быть настоящий тайник, но это уже выше ее скромных
возможностей, а вот салон…
