— Пробовали, — подтвердил Медведь, шагая к пробникам. — Тут вопрос до сих пор спорный. Однажды после Паутины удалось запустить сердце. Научная экспедиция работала в Жёлтой Зоне, и один из сотрудников вляпался. Его вытащили крюком и сразу же применили дефибриллятор. Вроде после третьего разряда он ожил. Только через полгода всё равно умер. Учёные так и не смогли однозначно установить причину смерти, хотя народ считает, что это действие Паутины. Те, кто ходил через неё с палкой, тоже ведь умирали ровно через полгода. Как тут проверишь, добровольцев нет.
Следующие двести метров оказались самыми трудными. Аномалии встречались через каждые десять-пятнадцать шагов, и в одном месте проход между ними оказался настолько тесным, что Медведь сначала минут двадцать вымерял ширину коридора, а после волоком тащил за собой Степанова, чтобы максимально сузить свои габариты. Дальше идти стало несколько легче, но добраться до базы так и не удалось: в полусотне метров от очередного фронта руин майор остановился и принялся всматриваться в сгущающиеся сумерки, обильно расцвеченные синими подрагивающими огнями.
— Это база, — наконец определил он. — От КПП и забора остался только фундамент, остальное не могу разглядеть. Оружейная и склад НЗ вкопаны под землю, поэтому хоть что-то там должно было уцелеть. Но идти дальше нельзя — Паутины уже не видно, а в развалинах без неё не обходится. Скоро будет совсем темно, нужно отыскать место для ночёвки, пока ещё видно, куда летят пробники.
— Если перед нами база вашего Отряда, то это, наверное, наша лаборатория? — Профессор неуверенно указала на приземистую бетонную коробку, увенчанную зазубренными обломками и витками скрюченной арматуры. — Немного похоже… У нас там вода в холодильнике… — она невольно закусила пересохшие губы.
— Надо же, — Медведь пригляделся к строению, — второй этаж срезало, а первый устоял. Склад старый, один из первых. В те годы об Ареале мало что знали и строили одноэтажки с запасом прочности. Второй этаж добавили уже потом. Надо подойти ближе.
Он изменил направление движения и вновь принялся бросать перед собой гильзы. На этот раз им повезло: на пути к складу попалась всего одна Рулетка, и Медведь едва успел отдёрнуть руку, чтобы не получить возвращающейся гильзой в ладонь. Обойти аномалию удалось довольно быстро, всего за семь минут.
В двух метрах от бронированной двери майор остановился, бросил в неё и рядом с ней несколько гильз, потом положил на землю Степанова и обернулся к Николаевой:
— Зажигалка всё ещё у вас? Будьте добры, достаньте.
— Газ закончился, — профессор протянула ему зажигалку. — Она ещё там, в развалинах, светить перестала.
— Ничего, нам много не надо. — Маленький пластмассовый цилиндрик утонул в огромной ручище здоровяка. — Вспышки от кремня хватит.
Он покрутил колёсиком, вызывая снопы искр, и присмотрелся к пространству возле двери. Вспышки на короткий миг освещали сгустившийся мрак, и он ожидал увидеть знакомый серебристый отблеск. Старый способ определить ночью присутствие Паутины, используемый и поисковиками, и нелегальными сталкерами ещё с первых лет существования Ареала. Когда вспышка кремня затухает, частота её фотонов совпадает с частотой излучения Паутины, они резонируют, и нити дают непродолжительную засветку. Кажется, так или почти так объясняли всё это дело яйцеголовые из ГНИЦ. Лично ему без разницы, лишь бы работало… Медведь продолжал щёлкать зажигалкой, вглядываясь в темноту. Похоже, Паутины у входа нет. Обычно в таких местах её и не бывает, она любит растягиваться между чем-нибудь торчащим и предпочитает скелетные конструкции, поэтому её так много в лесах и развалинах. Но экспериментировать не возникало никакого желания, и майор на всякий случай снял автомат и пошевелил им в районе двери, тщательно прислушиваясь. Характерного треска не прозвучало.
— Чисто, — удовлетворённо подытожил он. — Теперь посмотрим, что внутри.
— После нашего ареста лабораторию опечатали, а нас лишили прав доступа, — произнесла Николаева. — Замок электронный, без ключа не открыть.
— Ключ не понадобится, — майор подошёл к двери и ухватился за стальную ручку, — был Выброс, всё работающее оборудование сгорело. — Он потянул на себя массивную дверь, и она со скрипом поддалась. — Полевые лаборатории положено обесточивать при первых признаках Выброса и переходить на автономное обеспечение. В простонародье — керосиновые лампы и сухое горючее. Очень помогает метаморфит «Примус», если есть. Химические фонари тоже работают, но это только для освещения, поесть на них не приготовишь.
Медведь на всякий случай бросил внутрь гильзу и вновь пошевелил автоматом, теперь уже в дверном проёме.
— Попробую зайти, — заявил он и осторожно шагнул внутрь.
Через несколько секунд внутри склада мелькнул свет, и майор вышел с горящей лампой в руке.
— Порядок. — Он поднял на руки Степанова. — Потолок выдержал, похоже, герметичность не нарушена, — здоровяк указал подбородком на зажатый в руке светильник, — даже аварийный шкафчик на месте. Вовремя вам ремонт сделали.
— Это что, керосинка? — удивилась профессор, глядя за «летучую мышь». — В аварийном комплекте? А топливо не выдыхается со временем?
— В ней сухое горючее, — пояснил Медведь, — оно лучше всего подходит для Жёлтой Зоны и сидения под Выбросом. А вообще наши лампы могут работать на чём угодно, лишь бы горело. Только пламя надо регулировать — большой огонь в Ареале быстро гаснет, так что язычок лучше делать поменьше. Заходим! — провозгласил он.
Оказавшись внутри, здоровяк отдал лампу Николаевой и первым делом запер дверь на мощный засов, после чего поправил автомат и устало улыбнулся:
— И вообще, мы с вами везучие: прошли километр по Жёлтой Зоне, словно по бульвару. Ни Центрифуги, ни Жаровни, ни газовых аномалий, ни токсичного облака — романтика, да и только! — Медведь весело прищурился, — ну, уважаемый профессор, показывайте, где ваш холодильник!
16
Толпа Зомби прошла мимо, скрываясь из виду, и Влад вопросительно посмотрел на Раса. Тот осторожно выглянул из раздолбанного окна и прошептал:
— Уходят! — Парень указал на зияющий чернотой провал подъезда в руинах многоэтажки и тихо добавил: — Сейчас бежим туда, я первый, ты за мной. С моего следа не сходи и не вздумай забегать в подъезд — там Воронка прямо в дверях, костей не соберёшь. Лезем в пролом, что слева, он чист, я в нём от зомбаков прятался, когда сюда шёл.
Он вновь выглянул в окно, быстро огляделся и кивнул:
— Пошли!
Молодой сталкер выпрыгнул в разрушенный проём и рванул через открытое пространство. Влад, зажав в руке пластиковую бутылку с водой, помчался следом.
Заваленную обломками зданий улицу удалось перебежать незамеченными, и вскоре они уже влезали в мрачный зев пролома. Рас щёлкнул кнопкой фонарика и быстро осветил утлый каменный мешок, образованный нагромождением изломанных стен и потолочных плит. Луч остановился на торчащих из угла останках размозжённого человека.
