Николай дождался, когда Юля уйдет на работу, и набрал телефон Надежды.
– Это я. Вы узнали меня? Я хотел спросить: вы говорили с Олегом?
– Не звоните мне больше и не приезжайте. У меня были эти бандиты.
– И что? – Телефон задрожал в руке Николая.
– Они будут сами искать Олега. Из-за вас. Они вас выследили. Олег сказал, им нельзя платить и в милицию нельзя обращаться. Я больше ничего не знаю. У меня плохо с сердцем…
Николай слушал короткие гудки, его сердце колотилось в такт.
Он вошел на кухню и хмуро посмотрел на мать. Та ответила ему ничего не выражающим взглядом.
– Ты не собираешься мне помочь? – спросил он.
– А что я могу сделать? – ответила Лидия.
– Значит, ничего. И заначки у тебя нет? И то дело, которое я по твоей просьбе провернул, ничего не меняет. Так?
– Ну, откуда заначка, сынок, мы ж такие неэкономные. А то дело… Так толку-то пока в нем… Не наша очередь, как говорится.
– Так. Отмаз по полной программе. Не знаю даже, как с тобой говорить…
Он подошел к раковине, открыл холодную воду и долго пил прямо из-под крана. Потом резко повернулся к матери.
– А если так поговорить. Отчего это тетка Мила так скоро померла. Вроде они этого не ждали. А тут хоп – и все. Ты ведь вроде к ней собиралась…
– Ты про что, сынок? Я сестру Людмилу месяц, наверное, не навещала перед ее смертью.
– Точно? А где ты в тот день была? Я пришел вечером, тебя не было.
– Ну, мало ли. Делов у меня полно. Ты к чему вообще?
– Слушай, мать. Мне терять нечего. Мне лимон нужен. Баксов. Срочно. Не найдешь, пойду к следователю, который дело это ведет, и все про твои планы расскажу.
– А ты пойди. Я сразу во всем признаюсь. Скажу: я сестру убила. В тюрьму пойду. Не такая у меня сладкая жизнь, чтоб я чего-то боялась. А в тюрьму пойду, чтоб тебя за тетку не посадили. Как потянут они ниточку, так и узнают, кто на самом деле в тот вечер у нее был. Я или ты.
– Да ты что лепишь такое? Ты хочешь сказать, что я…
– Ничего я тебе не хочу сказать. Это ты сказал не то, что надо. А я вот что скажу. Не лезь в эту историю со Светкой. И со мной так не надо. Нам вместе жить, ждать, терпеть. Никого у нас больше нет.
– Ты хочешь, чтобы я бросил своего ребенка в опасности?
– Я хочу, чтоб мой ребенок уцелел. Для матери дети не взрослеют. А про Риту пусть ее мать думает.
Николай вышел из квартиры, сел в машину, еще не зная, куда ехать. Сам не понял, как оказался перед офисом Олега. Прошел мимо охранника, который узнал его: он как-то заезжал сюда. Открыл дверь кабинета. За столом сидела женщина, которую он видел на похоронах и поминках, и выжидающе смотрела на него.
– Где Олег? – спросил он, не здороваясь.
– Уехал по делу. Вы, кажется, его родственник Николай?
– Кажется, – буркнул он. – Когда будет?
– Понятия не имею. Но знаю, по какому делу вы пришли. Олег не собирается платить шантажистам. Тем более что с вашей подачи они теперь, скорее всего, будут шантажировать его напрямую. Вас и вашу семью это не спасет.
– Они здесь были?
– Нет. Но появятся, наверное.
– Он должен дать денег, – сдавленно проговорил Николай. – Другого выхода нет. Они убьют ребенка.
– В этой ситуации дать денег – как раз не выход, – заявила Ирина. – Когда они их получат – тогда и убьют ребенка.
– Ты кто такая? Ты что тут Олегом командуешь: дать денег – не дать. Ребенком моим она распоряжается, тварь эдакая. – Он достал телефон и набрал номер Олега. Абонент был недоступен. Николай мрачно посмотрел на Ирину. – Где он? Он что, прячется от меня?
Ирина вышла из-за стола, подошла к Николаю, посмотрела ему в глаза.
– Ты не понял. Деньги Олега бандиты теперь будут вышибать без тебя. Потому что ты мудак. Иди, стереги своего ребенка.
Глава 26
Олег быстро шел по коридору школы, вежливо здороваясь с учителями и читая надписи на дверях. Вот. Пятый «Б». Он остановил пробегающего мимо мальчика:
– Слушай, друг. Ты мне Риту Крюкову не найдешь?
– Так она в столовой. Она всегда долго ест. Учительница говорит: «Крюкова, ты что ж так котлету мучаешь?» Смешно, да?
– Очень. Пошли спасать котлету.
– А вы кто? – деловито спросил по дороге мальчишка. – У нее вроде другой папа.
– Я – не папа. Я детей в кино приглашаю сниматься. Рита нам подходит.
– Ой. – Мальчик в изумлении остановился. – Ритка? В кино? А я? Я вам не подхожу?
– Ты хочешь артистом быть?
– В школу ходить неохота.
– Ладно. Я подумаю. Пошли быстрее. Тебя как зовут?
– Артем.
– Хорошее имя для артиста.
Они вошли в столовую, там действительно уже почти никого не было. Два паренька бросали друг в друга шарики из хлеба, и девочка со светлыми косичками задумчиво ковырялась вилкой в тарелке.
– О! – радостно показал на нее пальцем Артем. – Я ж говорил. Ритка! Бросай котлету! Сегодня в них мышей перекрутили!
Девочка в ужасе вскочила, опрокинула тарелку, испуганно пискнула, потом посмотрела на заливающихся бурным смехом мальчишек и сердито нахмурилась. Артем и Олег подошли к ней.
– Дурак, – обиженно сказала Рита однокласснику. – Одно и то же говоришь.
– А ты, – совсем развеселился Артем и посмотрел на Олега, как на приятеля. – Она каждый раз так вскакивает, нормально, да?
– Если ты со мной советуешься по этому поводу, то вскакивать нормальнее, чем нести подобную чушь, – вдумчиво произнес Олег. – Рита, я к тебе пришел, не ожидал, что этот милый пацан так шутит. Выйдем в коридор, поговорим?
– Он в кино тебя зовет, – выпалил Артем. – Артисткой. И меня, может, тоже.
– Это правда? – Рита удивленно посмотрела на Олега.
– Пошли, – Олег решительно взял ее за руку и повел в коридор, мягким жестом отстранив Артема. – В общем, Риточка. Подробности я тебе объясню по дороге. Дело в том, что ехать нужно сейчас и быстро.
– А куда ехать?
– Знаешь, давай я тебе потом объясню. Маме тоже по пути позвоним.
Когда девочка оделась, Олег посмотрел в окно вестибюля. За забором школы стояла машина, рядом маячила высокая мужская фигура.
– Где у вас кухня? – спросил Олег Риту.
– Там, – показала она. – А нам зачем?
– Ну, проверим насчет котлет.
Он взял девочку за руку и быстро повел ее в небольшую школьную кухню.
– Вы куда лезете? – изумленно спросила толстая повариха в фартуке и колпаке.
