А что же снимки? Охотясь за ними, спецслужбы шпионили друг за другом и впадали в паранойю. Карамель доносила, что снимки ищет маршал Тито. Жан Роше, шеф DST, путано рассказывал, что фото распространяла женщина, агент SDECE, выдававшая себя за агента DST и связанная с порнографом, которого подозревали в работе на КГБ. «Высокий блондин в черном ботинке» отдыхает.
Прослушки телефонов обогатили полицию знанием того, что одна актриса соблазняла министра финансов ради списания крупного долга, а у Жискар д’Эстена что-то было с Мирей Дарк. Саму Дарк на допросе — одном из пяти тысяч допросов по делу Марковича — называли шлюхой «мадам Клод» и размахивали якобы ее порноснимком, который угрожали показать Делону, ее любовнику. Дарк только улыбалась: Алену наплевать. На квартире актрисы Мари Лафоре провели обыск.
Спрос на снимки определил предложение. Было несколько независимых источников фальсификата.
Попадались грубые монтажи, которые клепал некий канадский аферист, но не он один. Перед вторым туром стены студенческого пригорода Нантерра расцвели порнолистовками: Помпиду плакал, увидев их. В августе Жильбер Лекавелье, агент всех «параллельных полиций» и фигурант всех скандалов, доложил: «В комнате студентки по имени Сильви и по прозвищу Юлла, руководительницы гошистов на факультетах Венсенна и Нантерра, я нашел <…> семь-восемь сотен листовок размером с почтовую открытку, с очень грубым фотомонтажом, изображавшим мадам Помпиду, отсасывающую мужчине, в то время как второй имеет ее в задницу, и подписанным: „Нравы тех, кто нами правит“». Это — художественная самодеятельность леваков, использовавших свару в верхах, чтобы 402 подразнить буржуа.
Подозревали, что фото исходят из отдела фальсификата Службы гражданского действия (SAC) — «параллельной полиции» голлистов, кишевшей уголовниками (46). Но — Помпиду скрывал это до избрания — еще 5 ноября 1968 года он стал почетным президентом SAC, следовательно, эта служба воевала на его стороне.
Постановочный снимок, в сентябре 1969 года гулявший по префектуре, увидел Эме-Блан. И — покрылся холодным потом. «У ног высокой блондинки, набросившей на голое тело меховое манто, голая брюнетка изображала кунилингус. Я сразу узнал блонду с Перейр!» Помпиду уже вовсю трясет SDECE, а ведь именно он, Эме-Блан, нашел «Клод», выписал ей «кондэ» и теперь окажется крайним. Кранты!
Комиссар, чью энергию удесятерил страх, разыскал блонду. Она сменила место работы, не слышала о скандале и охотно подтвердила: да, это я позировала для вашего друга. «Что бы ни случилось, ты ничего не знаешь, и на фото не ты»: Эме-Блан лишил ее «кондэ». По его версии, «Бизон», не простивший Помпиду чистку, последовавшую за делом Бен-Барки (13), сфабриковав снимки, угнал «порше» Ролана Дюма, социалиста, будущего министра иностранных дел, адвоката Александра Марковича. По анонимному звонку авто нашли, а в багажнике обнаружился конверт с фото. Подкинуть их районным «фликам» — то же, что пропечатать в газетах.
Дюма подтвердил факт угона, но и только: «порше» нашли в Испании, о фото он не слышал. «Бизон» разогнали. Эме-Блан не пострадал.
19 сентября 1969 года некий серб, служивший в полиции переводчиком, принес следователю Патару фото двух женщин в манто на голое тело, но, по словам Патара, оно было «скорее непристойное, чем порнографическое». Модели оказались шлюхами из Ниццы.
При чем тут Ницца?
Почему, чтобы «закопать» Помпиду, из всех возможных вариантов компромата был выбран сексуальный? Почему врагам казалось естественным связать премьера с «партуз»? Только ли из-за дружбы с Франсуазой Саган?
Мне кажется, ответ дал Эме-Блан. Маркович мог делать фото только в 1966–1968 годах: Клод было тогда 54–56 лет. «Бизон» искал сорока-сорокапятилетнюю модель, похожую на Клод. Подумайте сами, что бы это значило: ощутить себя Шерлоком Холмсом — приятнейшее чувство. Я понял это, пока писал книгу, теперь даю шанс вам.
P. S. О «деле розовых балетов» напомнил Мишель Одьяр в комедии «Она не пьет, не курит, не дает, зато болтает!» (1969). Маркантони сыграл эпизодического Луи в фильме Жака Дерэ «Одиночка» (1987).
Помпиду в телефильмах играли Андре Фалькон («Генерал исчез» Ива-Андре Юбера, 1983), Дидье Безас («Прощай, де Голль, прощай» Лорана Эрбье, 2008), Марк Самюэль («Майское дерево» Клода Ардида, 2008), Пьер Ален Шапюи («Я вас понял» Сержа Моати, 2010), Жан Франсуа Бальмер («Смерть президента» Пьера Акника, 2011). Мадам Помпиду — Дельфин Риш («Прощай, де Голль, прощай») и Эвелин Бюиль («Смерть президента»).
Глава 44
Улица Дарданель, 2
Смерть на Рождество (1976)
Как только воскресным утром 24 декабря 1976 года из дома номер 2 на улицу Дарданель шагнул пожилой мужчина, щелкнули неуместные на Рождество, а тем более в невинный ранний час выстрелы. Три пули в голову — классическая разборка: так кончают бандиты, 404 поступившие не по понятиям. Но на парижской наледи лежал не «черноногий» авторитет, а князь Жан Мари-Франсуа Фердинанд де Бройль, кузен жены и близкий друг действующего президента Валери Жискар д’Эстена.
Пьемонтский род де Бройль (предки Жана приехали во Францию в 1634 году в свите Мазарини) гордился тремя маршалами, двумя епископами, шефом «тайного кабинета» Людовика XV, пятью академиками, включая нобелевского лауреата по физике, парой премьер-министров. Портреты их дочерей и жен писали Энгр, Джеймс Тиссо, Каролюс-Дюран. Признаком аристократической изысканности казалось даже то, что их фамилию следует произносить, как Бройль, хотя пишется: Брольи.
Один из его предков тоже пал жертвой убийц. 11 мая 1895 года безумная прихожанка застрелила аббата Поля де Бройля, видного теолога: несчастная вбила себе в голову, что тот раскрыл тайну ее исповеди, из-за чего она лишилась работы.
Конечно, Жан де Бройль был богат: семейный замок с крупнейшей во Франции частной библиотекой, сотни гектаров угодий. Конечно, он был видным политиком. Бессменный депутат от департамента Юра с 1958 года, мэр города Рюгля, председатель верховного суда (1959–1961), министр иностранных дел (1966–1967), лидер — вместе с Жискаром — «независимых республиканцев». Но в историю он вошел, прежде всего, как министр по делам Алжира (1962–1966), один из трех переговорщиков, которые подписали в 1962 году в Эвиане мир с повстанцами, положив конец восьмилетней войне.
При слове «Эвиан» фанатики французского Алжира и поныне тянутся к пистолету. Тень Эвиана сразу упала на смерть Бройля. Убийство взяла на себя «антиарабская» группа «Карл Молот», возложившая на жертву вину за вторжение во Францию «североафриканских орд». Группа эта дебютировала 14 декабря 1973 года взрывом алжирского консульства в Марселе и за десять лет совершила восемнадцать покушений, но нельзя поручиться, что порой некие силы просто не использовали это имя. Вот и сейчас никто не поверил в теракт, а значит, и в то, что убийц найдут. Если высокопоставленная жертва поплатилась за свои опасные связи, правящий класс хранит молчание и вступает в действие закон круговой поруки.
Но следствие шло молниеносно. Уже 27 декабря некий стукач оповестил полицию: криминальный Париж нервничает — по городу бродит злой, как черт, киллер, недополучивший гонорар. Вечером киллера — сутенера «Малыша Жерара» Фреша — легко взяли в ресторане: ожидая посредника, он ежеминутно вскакивал с места, чтобы выглянуть в окно. Посредника арестовали чуть раньше. Им оказался инспектор Hi Симоне, нанявший Фреша за пятьдесят тысяч франков.
