Но почему тогда Проскурняк не знает Ларису в лицо? Может быть, Комлев не счел нужным запечатлеть ее светлый лик для друга и для истории, может, еще что-то, но факт остается фактом – орангутанг Гена позарился на нее. И неудача вряд ли охладит его пыл...
Итак, Проскурняк и Комлев ради денег и развлечений занимались кровавым бизнесом. Но Марина решила избавиться от Бориса и сделала это с помощью своего любовника. Получается, Проскурняк не принимал участия в убийстве. Хотя кто его знает...
Сильный удар в дверь разорвал нить размышлений. Дверь распахнулась, и в комнату влетели два крепких парня. Они с ходу бросились на Ларису. Не нужно было иметь семи пядей во лбу, чтобы понять, зачем она им нужна. Похоже, Геннадий решил превратить свою квартиру в порностудию. А что, стены звуконепроницаемые...
Разумеется, Лариса не причисляла себя к категории извращенок, которым нравится, когда их насилуют. Можно было объяснить это насильникам на словах, но у нее не было времени даже на то, чтобы сказать «а». К тому же, судя по всему, эти хлопцы понимали только язык силы. А этим языком Лариса владела в совершенстве.
Насильник попытался сгрести ее в охапку, но поймал пустоту. И вдруг из этой пустоты, как чугунное ядро из жерла пушки, выскочила женская пятка и на сумасшедшей скорости врезалась ему в подбородок. Добивающий удар не понадобился...
Второй парень даже не успел понять, что произошло. Его напарник падал, широко раскидывая руки. И тут перед глазами что-то мелькнуло. Удар, взрыв, вулкан в голове, искры из глаза...
Зато Геннадий все понял. Он стоял в дверях и растерянно смотрел на Ларису, в ногах у которой валялись два поверженных тела. Вместе с ним на нее пялился какой-то мужик, в руках у которого была солидных размеров видеокамера.
– Что, порно пришли снимать? – гневно сверкнула взглядом Лариса.
– Да нет, мы просто зашли! – взвизгнул видеооператор и попытался выскочить из комнаты.
Но Лариса в два прыжка нагнала его. Одной ногой оттолкнулась от кровати, а другой сделала массаж шейных позвонков. Падал мужик очень эффектно. А вот Проскурняк растекся по полу как сопля. И не от удара, а от страха.
– А чего мы такие напуганные? – нависла над ним Лариса.
– Я... Я нет... Просто ручку потерял, найти надо...
– Ты не ручку потерял, ты разум свой потерял. Только искать его не стоит. Он уже давно разложился и сгнил... На порно хотел меня снять, да?
– Олеся, ты что-то не то говоришь! – пискнул Проскурняк. – Если у нас видеокамера, это же не значит, что будет порно... Мы... Я хотел подарить тебе эту видеокамеру...
– Я вижу, что ты всерьез считаешь людей безмозглыми обезьянами... Кстати, я не Олеся, а Лариса. Твой дружок Комлев знал меня под настоящим именем, а тебе я наврала...
– Лариса, Лариса... Та самая?..
– Какая та самая?
– Ну, которая Борьку убила... Ты же его убила?
– Кто тебе такое сказал?
– Ну как же, следствие идет. Бокал с отпечатками, соседка видела...
– Откуда такие подробности?
– Ну как же, держим руку на пульсе...
– В лицо меня почему не знаешь?
– Марина знает, а я как-то не вникал...
– Плохо.
– Сам знаю, что плохо.
– Плохо ты себя ведешь, говорю. И Борька твой плохо себя вел. Как думаешь, из-за чего я могла его убить?
– Я... Я не знаю... Он же знал, что ты из ментуры... Неужели полез на тебя?
– Так же, как и ты... Как думаешь, что я сейчас с тобой сделаю?
– Только не убивай...
– А как ты думаешь, хотели умирать те девушки, которых ты убивал вместе со своим ублюдочным дружком?.. Я просмотрела все диски. На одном был ты и Комлев. Зря ты маску надел, я тебя все равно узнала, энергетика у тебя такая, гнилая и вонючая...
– Энергетику к делу не пришьешь!
– Думаешь, что на суде вывернешься? Комлев тоже так думал. Так думал, что шею себе сломал... Показать, как это делается?
– Не надо! – в ужасе смотрел на нее Проскурняк.
– Тогда говори, снимал порно или нет?
– Да.
– Где порностудия? Здесь?
– Нет. Только собирались...
– Где?
– В «Патриции» была, потом нигде, пережидали, сюда думали со временем перенести...
– Для того и стены звуконепроницаемые...
– Да.
– Кому пришла в голову эта гнусная идея убивать женщин!
– Борьке! Это все Борька, все он!
– Ты тоже хорош, ублюдок хренов... Где брали женщин для своих мерзостей?
– Когда как. Кого-то уговаривали, кого-то заставляли силой. Но этим Борька занимался...
– Сколько трупов за вами?
– Я не знаю. Борька знал...
– Хорошо, когда есть покойник, на которого можно все спихнуть... За что дружка твоего убили?
– Как за что? Вам лучше знать, за что...
– Хотела бы я знать, за что, да не знаю. Не убивала я его. Хотя надо было бы... Так за что его убили?
– Да я откуда знаю?
– Гена, не надо изображать из себя идиота. Это ни к чему: ты и без того идиот... У тебя с Комлевым был совместный бизнес, кому после смерти достается его доля?
– Ну, в принципе, мне. Есть там кое-какие нюансы, но, по большому счету, доля за мной...
– И ты после этого спрашиваешь, за что его убили... – криво усмехнулась Лариса. – Если ты убиваешь женщин, то тебе ничего не стоит убить своего друга...
– Но это не я!
– А кто?
– Я думал, что вы...
– А я думала, что это твоя жена.
– Марина?! – искренне удивился Проскурняк. – Ей-то это зачем?
– Все очень просто, сначала она убивает Бориса, ждет, когда ты оформишь на себя его долю, затем убивает тебя...
– Но это немыслимо!
– Немыслимо то, чем ты занимался вместе со своим покойным дружком. Вы убивали женщин, и этому объяснения нет... А то, что убили Комлева, на это есть множество причин... Марина знала про ваши порнофильмы?
– Не знаю, может быть, догадывалась. Но она непричастна, это я знаю точно...
– Значит, в садомазохистские игры она играла удовольствия ради...
– В какие игры?
– Можно подумать, ты не знал, что твой дражайший друг трахал твою жену?
– Знал. Но узнал совсем недавно...
– А про ее нового любовника когда узнал?
– Тоже недавно...
