– Ты это откуда знаешь?
– От Беллы твоей и знаю.
– Она что, рассказывала тебе?
– Нет, не мне. Елагину рассказывала. А он Сушилину рассказывал. Ты же помнишь, я их разговор подслушивала.
– Почему мне не рассказала?
– А чтобы не травмировать тебя. Ты ж у нас человек ранимый, когда разговор Беллы касается. А Елагин рассказывал, что он с ней жил. Вот я и не стала тебе ничего говорить. Про все сказала, а про это нет...
– Но мне-то Белла ничего про камушки не рассказывала. Говорила, что не знает, чем муж занимался.
– Но Елагину-то рассказывала.
– Странно все это... А может, Бакатин незаконно камушками занимался. А я все-таки представитель закона. Еще бы копать начал...
– Какой в этом смысл?
– Ну мало ли что... Белла деньги мужа унаследовала. Может, думает, что по закону их можно конфисковать. Ну и решила, что я докопаюсь до истины и начну ее шантажировать. Мало ли что она могла вбить себе в голову...
– Считай, что ты меня убедил...
Лариса посмотрела в окно. Машина на всех парах неслась по Кольцевой автостраде к заданной цели...
2
Ей уже приходилось бывать в этом районе Москвы. После первого посещения она подумала, что Капотня пишется через «о», от слова «копоть». Мрачное местечко. С одной стороны – промзона, с другой – ТЭЦ в клубах дыма. Самое зеленое место – Капотнинское кладбище. Возле которого и находился «Райский оазис».
Самим своим видом ресторан наводил тоску. Мрачные стены, запыленные окна. Внутри немного веселей. Бар, музыка, бильярд, пустующая эстрада. Расслабляться нежелательно. Потому как преобладала здесь отнюдь не респектабельная публика. В районе бильярдного стола из клубов табачного дыма выглядывали бритые головы. За барной стойкой восседала порядком затасканная особа лет сорока. Жидкие, выгоревшие от перекиси волосы, короткая юбка, вульгарные чулки в крупную клетку. По обе стороны от нее красовались два крепких молодца и с похабными улыбками на потных лицах что-то ей втолковывали. Их улыбки стали еще похотливей, едва они увидели Ларису.
Они с Фокиным выбрали столик поближе к эстраде. Чистая накрахмаленная скатерть, пластмассовые цветы в вазочке. Лариса почему-то подумала, что стулья будут непременно изрезаны ножами. Но нет, мягкие стулья без единой царапины. Даже зубочистки в бумажных пакетиках. И официант не заставил себя долго ждать. Вежливо улыбнулся, предложил меню.
– А Татьяна Буланова когда будет петь? – как бы невзначай спросил Фокин.
– Татьяна Буланова?!
– Ну да, мне сказали, что сегодня у вас будет петь Татьяна Буланова.
– Нет, Буланова у нас не поет. Уверяю вас, это какая-то ошибка.
Официант смотрел на Фокина с плохо скрытой насмешкой. Только отпетому лоху можно было нагрузить, что в этом кабаке может выступать настоящая звезда.
– Может, какая-то другая Татьяна поет?
– Другая поет... Э-э, раньше пела... Сегодня вот обещала... Но эта Татьяна наша.
– Татьяна Наша?! Первый раз такую фамилию слышу!
– Нет, фамилия у нее другая. Сивакова фамилия. Татьяна Сивакова...
– Хорошо поет?
– Никто не жалуется... Только сегодня она вряд ли петь будет.
– Но вы же только что сказали, что она обещала...
– Она обещала быть. А будет ли она петь, этого я не знаю... Но ансамбль играть будет. Это приличная инструментальная музыка, вы будете довольны...
– Ладно, поверим на слово.
Зал ресторана постепенно заполнялся. Все больше своя публика. В основном крепкие на вид молодые ребята с развязными девчонками. Среди них должна была быть и Танюха. Но вся беда в том, что Лариса не знала ее в лицо. Сколько они следили за домом Елагина, но его любовницу ни разу не видели.
На сцене появился вокально-инструментальный ансамбль местного разлива. Лариса с ужасом ожидала музыкальной канонады. Но музыканты приятно удивили. Они заиграли джаз – не очень громкий и приятно расслабляющий.
Фокин подозвал официанта, добавил к счету дешевую зажигалку – как повод для разговора.
– А петь будут? – спросил он.
– Нет. Без Татьяны петь некому... А вот и она...
Движением глаз официант показал на людей, появившихся в зале.
Девушка была очень красивой. Высокая, стройная. Роскошные волосы, шикарный бюст. Походка куртизанки, возомнившей себя королевой. Позади нее с важным видом вышагивали два молодца с деформированными носами. Видимо, это и были ее братья-кикбоксеры.
Татьяна и ее спутники остановили выбор на столике, соседнем с тем, за которым сидели Лариса со Стасом.
Но Лариса радовалась напрасно. Музыка мешала слушать, о чем говорят за соседним столом. А там накал страстей. Татьяна гневно о чем-то рассказывала, братовья зловеще щурились.
А потом музыканты удалились на перерыв. Эмоции за соседним столом перекипели. Татьяна успокоилась, братья о чем-то молча думали.
– Петь будешь? – спросил один.
– Нет, – покачала она головой. – Пусть другие поют.
– Что, не твой уровень?
– Не мой.
– Зря ты так думаешь. Между прочим, реальные деньги.
– Я же ваши деньги не считаю.
– Зато мы твои считаем. Ты ж нам сестра...
– Я из-за этого козла на такие бабки попала, – снова стала распаляться красотка. – Если б не он, я бы другого богатея нашла. И сейчас бы уже звездой была, такие бы деньги зарабатывала...
– Могла бы зарабатывать, но не зарабатываешь. Как это называется? Упущенная выгода? – спросил первый брат.
– Вот-вот! Упущенная выгода, – подтвердил второй.
– Это сколько примерно бабок?
– Да я думаю, не меньше ста зеленых тонн.
– Ну и честь сестры, да?
– Это само собой.
– Тогда об чем базар? Собираем пацанов, наезжаем на этого козла. Ставим его на счетчик, и все дела.
– Вы в своем уме? – Татьяна выразительно покрутила пальцем у виска. – Денис вам так навтыкает, мало не покажется.
– Да кто он такой?
– У него знаете, какие знакомства? Вам и не снилось...
– Не, я не понял, ты же сама говорила, что ему навалять надо.
– Но не на бабки же ставить. Это слишком.
– А что не слишком?
– Ну дом ему можно подпалить.
– В натуре, «коктейль Молотова», это без проблем... А может, лучше хлебальник Елагину начистить?.. Э-э, я счас, кажется, кому-то другому хлебальник начищу!
