Маша говорила загадками. Но все равно можно было понять, что в ее личной жизни есть люди, от которых она пытается, но не может уйти. То ли сама не хочет, то ли ее не отпускают, а может, и то и другое.
– Маш, может, ты мне поподробней расскажешь, что это за люди?
– Расскажу. Но не сейчас… Или вообще не расскажу. Возможно, это наша первая и последняя встреча, зачем тогда рассказывать?
– Почему последняя? Завтра мы снова встретимся, это я тебе обещаю.
– Ты обещаешь… А если я не обещаю… Я сама не знаю, что будет завтра. Может, завтра я и знать тебя не захочу…
– У-у, как все запущено.
– Запущено? Да, запущено… Запуталась я. Запуталась, Марат… А в тебе вот увидела спасательный круг… Но я не знаю, нужно ли хвататься за тебя или нет. Да и можно ли…
– Можно, – кивнул он. И с улыбкой добавил: – Ведь я же твой муж, и зовут меня Марат Иванович…
– Да? Я так говорила?.. Да, сказала Костику, что ты мой муж. Наврала, конечно… Ты не муж мне. Да я и не прошусь в жены… Вот если бы ты мне братом стал…
– Коли парень ты румяный, братец будешь мне названый…
– Что?
– Это у Пушкина строчка есть такая… Коль ты старый человек, дядей будешь мне навек… Спасибо тебе, что в дяди не записала…
– Ну, я не в том смысле, что мы будем с тобой, как братик с сестричкой. Мы же с тобой люди современные, понимаем, что это глупо… Все глупо, что я тебе сказала. Все, все глупо!.. Марат, ты уж меня извини за весь этот сумбур… Спасибо тебе за все, пойду я.
– Куда?
– Домой… Провожать меня не надо.
Она поднялась со стула, но Марат не позволил ей уйти. На улицу он вышел вместе с ней.
– Я смотрю, с тобой что-то неладное творится. Тебя бросает из стороны в сторону. Капризы, изменчивое настроение… Как у наркомана.
Маша резко остановилась, повернулась к нему лицом и чересчур эмоционально произнесла:
– Неправда, я не наркоманка!
– А кто сказал тебе, что ты наркоманка?
В душу закралось подозрение.
– Ты сказал, что я веду себя, как наркоманка!
– А это не так?
– Я не наркоманка!
– Я вижу, что ты не наркоманка. Но наркотики ты употребляла…
– Да… Но всего несколько раз…
– Тебя к ним тянет?
– А ты доктор?
– Нет… Я вообще никто… Я сейчас повернусь и уйду.
– Ну и уходи! – истерически взвизгнула она.
Ему было жаль девчонку. Видно, что запуталась. Видно, что ищет помощи. Он был бы и не прочь помочь ей. Но что он может сделать, если сегодня он ей нужен, а завтра она и знать его не захочет. Вот она уже сейчас гонит его. Не будет же он бегать за ней, как тот христианский миссионер за африканским язычником… Да и нельзя за ней бегать. У женщин характер такой: будешь навязываться – проклянут.
– Извини.
Марат повернулся к ней спиной и направился в свою сторону. А позади тишина.
Он прошел метров триста-четыреста, когда услышал за спиной легкий шум шагов. Он обернулся – увидел Машу. Она бежала к нему. Волосы растрепаны, глаза красные, щеки мокрые от слез. Она с ходу бросилась ему на шею, крепко-крепко прижалась к нему.
– Не уходи… Ну пожалуйста, не уходи…
Ему понадобилось время, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями.
– Не ухожу.
– Пошли, проводишь меня домой… И не слушай меня, дуру… Если что, можешь ударить. Я не обижусь… Только не уходи…
Он взял ее за руку и повел по улице вверх от моря.
– Может, все-таки расскажешь о своем романе с наркотиками, – решился он на откровенный разговор.
В конце концов, она сама выбрала его на роль большого брата. Он же не напрашивался.
– Да какой там роман… Сначала все хорошо было. Потом этот Олег появился. Он к Олесе приехал…
– Кто такая Олеся?
– Э-э… Подруга моя.
– Понятно.
– Хорошо, если понятно… Так вот, Олег приехал. А у него кокаин. Я как-то пробовала – ничего, нормально все потом было. И тогда, дай, думаю, попробую, ну, чтоб веселей было. Попробовала. Теперь вот к Олегу бегаю… Да, я с ним спала. Да, в обмен на наркотики… Но я больше так не могу. Я не хочу больше с ним быть. Я ненавижу наркотики… Но без Олега мне хорошо, а без них, проклятых… Тянет меня к ним. Не так, чтобы невмоготу, но хочется… Мне сейчас якорь нужен, чтобы меня в открытое море не вынесло. А ты как раз тот человек, который мне нужен. И положительный. И сильный. И…
Она остановилась, потянула его к себе за руку, затем нежно обвила руками шею, прижалась к нему. Вряд ли она воспринимала его как брата. Да и он как-то не думал о ней как о сестрице. Он мужчина, она женщина, и одно начало тянется к другому. Закон природы, и никуда от него не денешься.
Марат чувствовал, как закипает в нем кровь. Но едва Маша отстранилась от него, как внутри все успокоилось. Только вот в мыслях беспокойно. Маша подсела на наркотики. Какая-то Олеся, какой-то Олег… С ними со всеми нужно разобраться.
Разберется он, отвадит их от Маши. А что дальше? Не так уж много ему осталось здесь прохлаждаться. Не за горами уже мурманские морозы. Он уедет, а Маша останется здесь. И снова за старое…
А может быть, она согласится уехать с ним? Он холостой, она незамужняя, их тянет друг к другу – словом, предпосылки для создания семьи есть. Не хватает материальных атрибутов – квартиры, машины и всего прочего. А девчонки, в особенности красивые, в шалашах сейчас жить не желают… Но в любом случае рано заводить разговор на столь щекотливую тему. Сейчас надо думать о том, как вытянуть Машу из болота.
Глава четырнадцатая
Олеся нервничала. Уже четвертый час она в своей «Тойоте» возле Машиного дома, и все пространство вокруг джипа усеяно окурками. Когда ехала сюда, пачку сигарет купила, и вот уже последний выстрел остался.
Курить она хотела не только потому, что нервничала. Засел внутри нее какой-то червячок – шевелится, гад, не дает покоя. Требует чего-то такого острого, балдежного. Травки бы покурить или чего покруче. Но Олеся не дура, она знала, в чем проблема. Это Фадей своей наркотой пошатнул ее моральные устои. В тот последний раз, когда они вместе зажигали, Олеся чуть с катушек не съехала. Шифер так повело, что на ногах едва устояла. А не устояла бы – потащила Фадея к себе в постель. И Машу туда же. А та бы не отказалась. Был бы тогда полный Содом…
Утром после той гулянки она проснулась злая-презлая. На себя прежде всего злилась. Ведь давала же себе слово не съезжать с правильной колеи. А тут понеслась душа в рай. В рай, да не в тот… С девчонкой спуталась. Но это еще полбеды. Теперь вот Фадей и его чертовы наркотики… Нельзя так. Нельзя…
