— А ты чо, «петух»? — громко выкрикнул второй блатарь.
Молодой, ранний. И чересчур прыткий. Только не тем способом авторитет себе зарабатывает. Думал, шутку его поддержат. Но нет, вместо смеха напряженное молчание. Все ждут, как новичок отреагирует на оскорбление.
Никита улыбнулся блатарю. Подошел к нему.
— Я не «петух», — с той же улыбкой покачал головой. Никто и понять не успел, как блатарь слетел со скамьи. Быстрый удар в переносицу швырнул его на пол.
— Ой-е! Е-е-е!.. — застонал блатарь. Попытался подняться.
Никита отступил назад. И не напрасно. Блатные повскакивали со своих мест. И все шагнули в его сторону. В глазах и угроза, и любопытство одновременно.
Они медленно надвигались на Никиту. Но не нападали. Буравили взглядами.
— Знаю тебя, — сказал один. — Тебя по «ящику» показывали. Никита Брат. Типа олигарх…
— Ты бабу завалил. Секретаршу свою, — добавил второй.
Никита — личность известная. Нет-нет да покажут по телевизору. А еще тюремная почта тут неплохо работает. Знает братва, что к ним с Петровки олигарха гонят.
Только никакой он не олигарх. Но не место и не время объяснять это.
— Это мои проблемы…
Никита не расслаблялся. Отслеживал обстановку. Готов был отреагировать на удар. Первым не бил — разжигать конфликт не в его интересах.
— Заревновал телку? — осклабился третий. И примирительно добавил: — Ничего, бывает…
— Урою гада! — заревел четвертый.
Оправился после удара. На обидчика с воем ринулся. Только браток из его же кентовки остановил его.
— Остынь, Молекула. Сам косяк упорол…
Никиту «прописали» в камере. Выделили ему место поближе к окну. Все-таки олигарх. Да еще самим Королем крещенный. Но на сближение с ним блатная кентовка не шла. Не признавала в нем своего. Впрочем, Никита и не настаивал.
Первые три дня прошли спокойно. Никита жил — не тужил. Ужасные условия содержания донимали его — не без этого. Но это терпимо. Куда хуже — заточка в бок или петля на шею.
Помимо блатных, в камере много «простых смертных». Один по пьяни голову кому-то проломил — за решетку его. Другой начальнику морду поделом начистил — тоже провинность. Третий — злостный неплательщик алиментов — ну это ваще. Ну и самый опасный преступник — это дядя Леша, за бабку заступился, когда ее мент дубиной с рынка гнал. Мент двух-трех зубов недосчитался, а дядя Леша недосчитается трех лет в своей жизни, а может, и на больший срок упекут. И воровская масть широко представлена. Один отвертку с завода утащил, второй жрать хотел — булку хлеба из магазина украл, третий у соседа курицу спер. И взяточник тут, а как же без этого. Участковый врач — у «доброжелательного» пациента пятьдесят рублей взял. Беспредел, в натуре.
Очень серьезные преступления — ничего не скажешь. А кто по мелочовке действует, те на свободе. Ну разве замочить пару-тройку бизнесменов по заказу — это преступление? А миллионов пять долларов из банка прикарманить — вообще пустяк. Взятку принять на пару «лимонов» баксов — ну тут дело к подвигу приравнивается. А кредит на миллиард «вечнозеленых» присвоить — это уже героизм чистой воды, надо забугорных буржуев на бабки поставить, чтобы им жизнь медом не казалась.
Никита даже удивился, когда однажды в камеру ввалились два бугая с квадратными репами. Братки-рэкетсмены пожаловали. Их-то за что?.. Ведь на свободе они общественно полезным делом занимались — излишки финансовых средств изымали. Население воспитывали — тоже нужное дело. Вон как кулаки в ходе воспитательного процесса набиты. В поте лица ребята трудились. А их отдела оторвали, за решетку оформили.
Ребятки вошли в камеру без лишнего шума. Разве что на Никиту покосились. Толи он изначально их интересовал, то ли им его место у окна понравилось.
Крепыши не бузили. Заняли свободные места и молча стали устраиваться на постой. Понты не мечут, распальцовку не кидают.
Никита вообще не смотрел в их сторону. Но все видел, все замечал. Не нравились ему эти парни, ой как не нравились. В тихом омуте черти водятся. Как раз тот самый случай.
Ночью братки завалились спать вместе со всеми. И Никита лег. Но не для того, чтобы заснуть. По плану у него всенощное бдение.
Он лежал с закрытыми глазами. Прислушивался к каждому шороху. И одна мысль билась в его сознании — «не заснуть…», «не заснуть…», «не заснуть…».
Камера затихла. Храпы, постанывания, теснота, духота, вонь. Но Никита успел к этому привыкнуть. Комфорта он, конечно, не ощущал, но чувствовал себя сносно…
Чем дальше время уходило в ночь, тем сильнее хотелось спать. Никита не раз проваливался в сон, но тут же выныривал. Смог он вынырнуть и в тот момент, когда послышалось шевеление со стороны братков. Сквозь приоткрытые веки он видел, как поднялся сначала один тип, затем второй. И оба медленно направились к нему.
Никита блаженно улыбнулся — будто сон сладкий приснился. Согнул ногу в колене — мало ли какое положение можно принять…
Не оставалось никаких сомнений, эти двое пришли по его душу. Враг начал игру. Открыл огонь на поражение… Только прогадал он, не так-то просто взять Никиту…
Первый крепыш подошел совсем близко. Никиту как взрывной волной подбросило вверх. Всю свою силу и энергию вложил он в удар. Зарядил братку пяткой в лоб. Голова бедняги получила ускорение пушечного ядра. Она летела через проход, через стол, тело едва поспевало за ней. Как бы шея не лопнула…
Второй браток оторопел от неожиданности. Ровно на секунду выбился из колеи. Но в данном случае секунда — это очень много. Никита успешно доказал это. Он налетел на крепыша, двумя руками ухватил его за шею. И вместе с ним рухнул в проход между шконками. Сам-то он после этого встал, а вот браток остался лежать. Никита склонился над ним. Вроде жив. А ведь можно было его и покойником сделать. Шею свернуть не проблема…
Никита знал, что делать. Надо взять в оборот этих братков. Хотя бы одного расколоть. Узнать, кто их послал, кому они служат. Может, через них он сможет выйти на Врага, дать наколку Светлову с Вершининым. И Сапунову. Они на свободе, пусть развивают тему.
Но братки и в сознание прийти не успели, как открылась дверь. Появились коридорные.
— Эй, что тут за шум? — осторожно спросил один. Никто им не ответил. Братки в отрубе. А все остальные спят или делают вид, что спят. Никита в том числе.
Но «вертухаям» и без того все понятно. Недолго думая, они привели в чувство братков и увели их с собой. Ни ругани, ни побоев — как будто все они заодно.
Почему как будто?.. Враг запросто мог подкупить сотрудников изолятора.
На следующий день Никиту ждал приятный сюрприз. В помещении для допросов он увидел Светлова.
— Насилу к тебе прорвался, — признался тот. — Со всех сторон тебя обложили…
