— А дальше?
В голосе Патрона проскользнуло едва уловимое ехидство.
— А дальше нужно отправить туда людей… Вы же понимаете, о каких людях я говорю…
— Понимаю… А у тебя есть такие люди?
— У меня нет… Но…
— У тебя нет, но есть у меня. Так?
— А разве нет?.. Разве мы не заинтересованы?..
— Заинтересованы… Только мы ничего не сможем с ним поделать.
— Почему?
— Да потому, что Никита Брат — не идиот, он прекрасно понимает, что ему грозит. Он примет все меры предосторожности…
— Но у него нет поддержки. Мы же позаботились о том, чтобы его милицейские покровители никогда больше не смогли ему помочь…
— Ты об этих двух майорше?.. Чушь собачья… Никита смог подать себя в лучшем виде. Для прессы он уже герой. И для толпы идиотов, которая называется народом, тоже… Ты понимаешь, что это такое?.. Это значит, что к нему повернутся милицейские генералы, которых мы от него отвратили. И судьи будут на его стороне. Особенно если им подкормку бросят… Но и это не беда. Хуже всего, если Брат приберет отель к своим рукам… Или ты думаешь, он оставит тебя на месте поверенного своей жены?..
Да, это так. Никита вышел из подполья. Преемницы его нет, исчезла после памятного переполоха в административном блоке отеля. Некому управлять отелем, кроме как самому Никите. Пока у Александра Юрьевича еще есть власть. Но в ближайшее время Никита возьмет штурвал бизнеса в свои руки. И слетит Боровихин со своего места как миленький.
— Это все по твоей вине! — больно хлестнул его словом Патрон. — Ты упустил Брата в отеле. Как пацана дешевого он тебя провел… Но у тебя есть выход…
— Какой?
— Возьми пистолет и застрелись.
В голосе Патрона звучал приговор. Боровихин почувствовал, как леденеет кровь в жилах…
— Но ведь у нас есть выход…
— Да?..
— Дети Никиты Брата. Они здесь, в отеле, у меня под боком… Это верная возможность заработать сто-двести миллионов. Ради детей Брат последнюю свою рубашку снимет…
— А ведь у тебя появился шанс… — в голосе Патрона прозвучало одобрение. — Действуй… Только последнюю рубаху с Брата снимать не надо. Даже кот, загнанный в угол, становится зверем… Оставь ему отель. Но пусть снимает со счетов все, что у него есть…
Какое-то время после этого разговора Боровихин приходил в себя.
Еще недавно он чувствовал себя в отеле хозяином. Он занял кабинет управляющего. По его указанию и при участии Патрона была создана новая служба безопасности, уничтожена старая. На ключевые посты отеля поставлены его люди. Всех неугодных погнали поганой метлой. Кое-кого пришлось пустить в расход…
Одна беда — где-то рядом угрожающей тенью бродил Никита Брат. Это невероятно, но он оказался суперпрофессионалом. С потрясающей легкостью расправлялся с боевиками Патрона. И службу безопасности отеля вокруг пальца обвел. Ложную наживку подкинул, отвлек внимание. А сам со своим дружком из «чеченцев» ворвался в рабочий вестибюль, поднялся в административный блок. Усеял свой путь трупами. Затем забрал свою преемницу и с ней исчез — оказывается, в его кабинете был потайной выход…
Но и тогда Никита не был так опасен, как сейчас. Он скрывался от правосудия, а значит, был вне закона. И не мог управлять отелем. Поэтому Боровихин держал карты в своих руках.
А сейчас все изменилось. Брат хоть и под следствием, но под защитой закона. И может взять бразды правления в свои руки.
Казалось бы, все потеряно. Но нет, в руках Боровихина его дети. Сейчас они дома, под наблюдением няни. Но стоит отдать приказ, и они исчезнут в неизвестном для отца направлении. Тогда Брату останется одно — рвать на себе волосы и во всем слушаться Боровихина.
А он заставит его слушаться — потому что нет у него иного выхода.
Дети Брата — это последний шанс Боровихина. Если он его не использует, Патрон вынесет смертный приговор…
Боровихин потянулся к интеркому. Сейчас он вызовет к себе Фому, своего порученца. Тот вмиг разберется с детками…
Но он еще только нажимал на кнопку, как Фома сам ввалился к нему. Вернее, его втолкнули в кабинет.
Фома — парень крепкий, боевой: бывший спецназовец, черный пояс по карате. И шарики в голове неплохо смазаны. Только что-то вид у него бледный, в глазах растерянность…
Вслед за ним в кабинет вломились четыре мордоворота. Мастодонты первой половины девяностых. Зеленые слаксы, черные кожаные куртки, челюсти как жернова жвачку перемалывают.
— Привет, лох! — пробасил первый.
Он остановился перед столом Боровихина. Нахмурил брови, вперил в него колючий взгляд.
Второй подошел к самому Александру Юрьевичу, схватил его за шиворот, вырвал из кресла.
— Ты чо сидишь, лошара, когда бригадир стоит?
Боровихин жалко и недоуменно посмотрел на Фому.
Тот только развел руками. И робко:
— Это наезд, шеф…
Да он и сам все понял. Братки к нему пожаловали. Как в старые добрые времена. Запугают, затем добренькими прикинутся, охранные услуги предложат, процент за «крышу» назначат.
— Как они сюда попали?
— А бес их знает…
— Заткни свою пасть! — рыкнул на Фому один браток.
И молниеносным, профессионально поставленным ударом в солнечное сплетение вырубил Фому. Тот не отлетел к стене, не снес по пути стол. Где стоял, там и осел на пол без признаков жизни.
Браток растопырил пальцы и со зверским выражением на лице послал их в Боровихина. Каких-то несколько сантиметров до глаз не донес.
Душа Александра Юрьевича ушла в пятки. Может, от этих братков и отдавало архаичностью, но пугать они умели — это факт.
— Славян, а давай ему чисто паяльник в задницу… — с нарочитой небрежностью сказал другой.
— Или, типа, утюжок на пузико…
— А может, конкретно ток через яйца пустим?.. Боровихина трясло от страха. Зуб на зуб не попадал.
— Что вам от меня надо? — спросил он.
— Во! Конкретный базар покатил… — осклабился старший из братков — Тебя как, типа, зовут?..
— Александр Юрьевич…
— Эй, ты чо, какой на фиг Юрьевич?.. Кликуха у тебя какая?.. Ну, типа, погоняла…
— Нет у меня никакой кликухи…
— Значит, счас крестить будем… Фамилия как у тебя? Боровихин, да?..
— Допустим…
— Значит, Боровом будешь… Ну, так ты чо там, Боров, спросил? Чо нам, типа, от тебя надо?.. Охранять тебя, типа, будем. Ну, если там, типа, братва залетная приколоться с тебя захочет. Мы, типа, тут как тут. Чо надо? — спросим у этих каз-злов. И на правилку их чисто, на правилку. Писец им, в натуре, придет, отвеч-чаю. На понятия конкретно поставим… Не-е, ну а чо ты, типа, молчишь, волк позорный, а?..
