— Но ты же психиатр. Работа с сумасшедшими твоя стихия…
— Ну знаешь, если подходить к вопросу с этой стороны, то тут сначала милицию подключать надо. Как-никак тебя обворовали. А это преступление…
— Но ведь это была шутка…
— Но ведь обворовали тебя профессионально… Твоя Альбина — фрукт непростой. В ресторане она себя чувствует как дома. Всех знает, со всеми на «ты». Подружка у нее профессиональная воровка. Скажи мне, кто твой друг, и я скажу — кто ты… Надеюсь, ты меня понял?
— Понял. Понял, что ты меня отшиваешь.
— Пусть будет так… Спасибо тебе, Никита, мне с тобой было очень хорошо… Прощай…
— А может, до свидания?..
Ольга не ответила, повернулась к нему спиной.
— Ну, прощай…
Никита не стал дожидаться, когда она скроется в дверях. Тоже развернулся на сто восемьдесят. И растворился в темноте.
* * *
Его разбудил бабушкин голос.
— Ой, Альбина, проходи…
Кто-то в гости к ним пришел. Альбина какая-то…
Какая-то?! Альбина?!.
Никите вдруг показалось, что он лежит не на кровати, а на раскаленной сковородке. Как ошпаренный слетел он с нее. Впрыгнул в шлепки, натянул шорты. И вовремя. За дверью снова послышались голоса.
— Спит, Никита, спит. Время уже скоро полдень… Ты уж пристыди его, непутевого…
Альбину он встретил в стойке на руках. Ноги под потолком, глаза закрыты — так, конечно, трудней удерживать равновесие. Но Никита должен казаться спящим.
— А он что, всегда так спит? — весело спросила Альбина.
— Ой, батюшки, что ж это такое делается? — запричитала бабушка.
— Сейчас мы его разбудим…
Никита почувствовал прикосновение мягких нежных пальчиков. Альбина щекотала его под мышками. Но это доставило ему только удовольствие. Глаз он не открыл. И продолжал стоять на руках.
— Есть еще один способ…
Альбина зашла к нему сзади и толкнула в спину.
— А я так не играю, — еще в падении успел сказать Никита.
Он мог бы упасть на пол как бревно. Но это больно, — в самый последний момент он сгруппировался и опустился на корточки.
— Спасибо! — открывая глаза, поблагодарил он.
— За что? — ярко улыбнулась Альбина. Красивая, милая, нежная… Ну как можно признать в ней дитя порока?..
— За то, что разбудила.
— Забирай его, Альбина, — весело сказала бабушка. — Забирай с глаз долой. Надоел он уже мне дома… Только сначала я вас чаем напою. С блинами…
Она ушла. Никита остался с Альбиной.
— А кое-кто, между прочим, блинов не заслужил, — сказал он.
— Это ты про себя?
— Как ты угадала?
— А я тебя насквозь вижу.
— И что же ты видишь?
— Вижу, что ты дурак…
Она подошла к нему вплотную, заглянула в глаза. Как будто жаром из открытой печи полыхнул ее взгляд. Никита стушевался, отвел в сторону свои глаза. Но в то же время тело его приобрело необычную легкость. Как будто оторвалось от земли — ног под собой он не чувствовал.
— И я дура…
Она взяла его за руку. И правильно сделала, а то ведь он мог взлететь под самый потолок.
— Я же тебе нравлюсь, — сказала она. — Только не говори «нет»…
— А я и не говорю…
— Ты дурак, — повторила она.
— Почему?
— Зачем ты за эту Ольгу ухватился?
— Откуда ты знаешь, как ее зовут?
— Я все знаю.
— Откуда?
— Я же говорила тебе, что я местная.
— И у тебя много знакомых.
— Много и почти везде…
— Тот парень в лодке, с которым ты целовалась…
— Я не целовалась. Но заставила тебя в это поверить…
— Ты дразнила меня?
— Да я убить тебя была готова!
— За что?
— За то, что ты дурак… И потому что сама дура… Сама не знаю, что со мной…
— А Яна?..
— Что — Яна?..
— С ней что происходит? Ловко она меня обчистила…
— Это я попросила. Чтобы отомстить тебе… Терпеть ненавидела, как ты с той девкой…
— А тебе-то что?
Альбина с тоской посмотрела на Никиту. Как будто она отчаявшийся врач, а он безнадежно больной пациент. Покачала головой:
— Вот и скажи после этого, что ты не осел…
Она сделала шаг к двери. Только он не зевал: схватил ее за руку, притянул к себе. Она не сопротивлялась.
— Ну что такое? — вяло спросила она.
Ответить ей Никита не смог. В горле пересохло, язык прилип к небу.
Он как одержимый набросился на Альбину. Прижал к себе, покрыл ее шею поцелуями. Одна рука у нее на бедре, вторая на спине. Тело у нее крепкое, упругое. И как будто волшебная энергия в нем, она передавалась ему через кончики пальцев. В какой-то момент Никите показалось, что он парит в облаках.
Он сам не понял, как его рука оказалась на ее ягодицах. Зато понял, что он на самом деле летит. Но не вверх в облака, а на пол. Бум! И он под ногами Альбины. Она отступила от него на пару шагов.
— Еще раз — и в глаз! Понял? — не зло, но решительно ткнула она в него указательным пальцем. Никита сел, с угрюмым видом почесал затылок.
— Понял, — буркнул он себе под нос.
— Чао!
Она резко повернулась и пошла. В дверях остановилась.
— Через час жду вас, молодой человек, возле своего дома. На море пойдем… И пожалуйста, не опаздывайте!
Как будто живительного бальзама на душу плеснула.
— Чего Альбину прогнал? — спросила бабушка.
— Сама ушла… Мы сейчас на море пойдем.
— Вот это дело. Вот это правильно.
— А дед на какой машине на работу поехал? — спросил Никита.
— На своей любимой. На «тройке»… Что, машина нужна?
— Да не мешало бы…
— Ключи в серванте…
К дому Альбины Никита подъехал на «семерке». Точно в назначенное время. Ждать долго не пришлось.
Альбина вышла к нему в белом сарафане, в шлепках. В руках пляжная сумка.
— Знатный у меня жених, на машине, — весело сказала она, усаживаясь в машину.
— А у меня невеста красивая, — не растерялся Никита.
— Шутишь?
— На счет красивой — нет. А на счет невесты — не знаю. Ты ведь меня в шутку в женихи записала…
