Девушка увидела Стаса, смущенно улыбнулась и неуверенно помахала ему рукой. Сама сделала шаг навстречу.
– Вы и есть мой брат Станислав? – спросила она.
Голос тихий, но приятный на слух. Как будто ручеек журчит.
– А вы, значит, моя сестра Серафима, – принужденно улыбнулся он.
Не нравилась ему ситуация, в которой он оказался. Клеймо бедного родственника давило на сознание. И как бы ни хороша была его троюродная сестренка, она прежде всего хозяйская дочь, а потом уже родственница...
– Мне больше нравится, когда меня называют Симой. А еще лучше, Симоной...
И хотя она поправила его вежливо и без упрека, Стас воспринял ее слова как замечание.
– Да, Симона, я понял... А где твой папа?
– Отец сейчас на работе, будет только вечером... Садитесь, я отвезу вас домой...
Симона уверенно управляла машиной, чувствовалось, что не впервые за рулем. Стас заметил, что при разгоне она не пользуется рычагом переключения скоростей. Сам догадался, что коробка передач автоматическая... Удивляться было бы глупо, все-таки это «Мерседес», а не раздолбанный работяга «уазик»...
– Где вы устроились? В гостинице? – спросила Симона.
Вряд ли она хотела вызвать у него чувство неловкости. Скорее всего, спросила по наивности, по простоте душевной. Во всяком случае, Стасу так показалось.
– Нет, я сразу к вам...
– А-а... Ну ладно, у нас дом большой...
Дом и в самом деле представлял собой грандиозное, в некоторой степени помпезное сооружение. Три этажа, колонны, барельефы... Посреди двора круглый мраморный бассейн с фонтаном, английские газоны... Трудно было представить, что в этом дворце не найдется койкоместа для бедного родственника.
Высокие кованые ворота открылись автоматически, Симона объехала дом и остановила машину по другую его сторону. Здесь тоже был чистый ухоженный двор, газоны, клумбы, искусственные водопады... Но что-то подсказывало Стасу, что почетных гостей впускали в дом не с этого двора.
– Вы, наверное, проголодались? – вынимая ключ из замка зажигания, спросила Симона.
– Я бы не сказал... Может, перейдем на «ты». А то как-то неловко...
– Я скажу, тебя накормят...
Она вышла из машины, дождалась, когда он закроет за собой дверцу, и повела его к двери, за которой начиналась кухня... Стас читал, что в былые времена в барских домах слуг кормили отдельно от господ. Высшее общество – в парадных залах при свечах, а холопы – на кухне... Но, скорее всего, Симона действовала без задней мысли...
Симона провела его в отдельную средних размеров комнату, большую часть которой занимал длинный лакированный стол. Стены, отделанные дорогим деревом, плазменная панель под потолком... Язык не поворачивался назвать ее холопской, но Стас почему-то был уверен, что представители элитной части общества отнюдь не здесь обедают. Для их слуг эта трапезная...
Симона пожелала ему приятного аппетита и ушла, оставив его в одиночестве. Обед не заставил себя долго ждать. Его подала миловидная молодая женщина в униформе горничной – черное платье, белый, как у школьницы, фартук. Накрывая на стол, она посматривала на Стаса с игривым интересом. Судя по всему, она воспринимала его как равного себе. Как равного, не более того... Впрочем, всякие там сословные условности мало его волновали. Главное, что обед был сытным и вкусным. А то, что не хватало изысков в виде всяких там омаров и лобстеров, так он человек простой, ему все равно...
Он уже заканчивал есть, когда в комнату вошла молодая очень симпатичная блондинка. Да что там симпатичная, настоящая красавица. Модельная внешность, модный ансамбль из радужной блузки со смелым декольте и длинной черной юбки с воланами... Гордая осанка, резиновая улыбка на пухлых, четко очерченных губах, изучающий, снисходительный взгляд. Всем своим видом она давала понять, что резко отличается от официантки, с которой он только что имел дело. И отличается в круто восходящую вверх сторону...
– Вот, значит, ты какой, Станислав Васильевич, – нехотя обронила она.
– Какой? – вытирая губы, спросил он.
– Пока не знаю... Да, меня зовут Диана... Жена Эдуарда Витальевича...
Насколько знал Стас, дядя Эдуард не был женат. Его жена, мать Симоны, умерла четыре года назад, с тех пор он холостяк... Но информация могла устареть. Трудно хранить верность покойной жене, когда вокруг столько красоток. А Диана производила впечатление женщины, которая могла вскружить голову любому мужчине. И Стаса в ее присутствии повело не в ту сторону – пока только мысленно. Хотел бы он оказаться на месте дяди Эдуарда, вернее, в его постели рядом с Дианой... Но это еще мечта, всего лишь спонтанное пожелание, но уже несбыточное. Он прекрасно это понимал. Поэтому не позволил выдать свой мужской интерес.
– Очень приятно, – выдавил он.
– Да мне, в общем-то, все равно, приятно тебе или нет... – насмешливо повела черной, как вороново крыло, бровью.
– Спасибо...
– Язвишь. Ну-ну... Только что звонил Эдуард Витальевич, он сказал, что сможет принять тебя завтра...
– Но ведь он сегодня будет.
– Будет... Но не для тебя... Он очень устал за эту неделю, вечером ему нужен покой. А завтра утром он тебя примет...
– Ну что ж, завтра так завтра...
– А пока поживешь в гостинице.
– Где? – еще больше возмутился Стас.
– Не волнуйся, далеко ехать не придется... Симона тебя проводит...
Диана ушла, но минут через пятнадцать вернулась. Все такая же важная и невозмутимо-надменная.
– Я тебя провожу... Как-никак ты родственник Эдуарда Витальевича...
Неспроста она указала на это. Как будто оправдывалась перед собой, что приходится самолично возиться с гостем, хотя им мог заняться кто-нибудь из прислуги...
Снова тот же «Мерседес», та же дорога, но в обратную сторону. Не доезжая до контрольно-пропускного пункта, машина свернула в проулок между роскошными особняками. Остановилась возле красивого трехэтажного здания в стиле модерн. Это и была поселковая гостиница...
– Извини, но у нас не принято принимать гостей на ночь... – отнюдь не извиняющимся тоном сказала она.
– Я это уже понял, – ехидно усмехнулся Стас.
У богатых свои причуды. Такие дома для себя отгрохали, но на гостиницу не поскупились – видать, в складчину построили, чтобы не забивать свои дворцы гостями, как тем хламом...
– Я знаю, тебе это в диковинку, – то ли ему в упрек, то ли самой себе сказала она. – Ты же в Чечне был, там у вас все по-другому...
– Откуда ты знаешь, как там было?
– Вообще-то, ты бы мог обращаться ко мне на «вы»... Хотя ладно. Ты же старше меня... По возрасту, – уточнила она.
