Скоро выяснилось, что, согласно оперативной информации, на «службе» у белокаменской братвы в самом деле состоял Павел Валентинов. Узнать его адрес не составило большого труда. Подполковник Зайцев принял решение задержать подозреваемого. Дело осталось за малым – взять бандита.
Но сделать это оказалось не так-то просто. Во-первых, нужно было спланировать операцию так, чтобы она прошла без шума и пыли. Лидерам белокаменской ни к чему было знать, как и куда делся их человек. А во-вторых... Во-вторых, Валентинов в самом деле куда-то исчез. Без участия милиции. Был да сплыл.
Зато в его квартире был обнаружен шелковый шнур, который вполне мог использоваться в качестве удавки. Шнур отдали на экспертизу, осталось дождаться результатов.
Виктору не нравилось исчезновение Валентинова. Уж не подался ли он в бега? Если так, то кто-то его предупредил. Кто? Может, Мразин? Вдруг он сплавляет информацию о ходе дела белокаменским?
Был у него когда-то серьезный конфликт с белокаменскими. В прошлом году он пытался отправить на зону их вожака. Не получилось. Не выгорело дело. Сдался Мразин. Или, скорее всего, белокаменские подкупили. Может, он до сих пор с ними работает?.. А может, он с чеченами вась-вась. Может, он им про Валентинова шепнул. Если так, то Пашу сейчас чечены на признание крутят...
Скоро стали известны результаты экспертизы. На шнуре были обнаружены микрочастицы кожи и волос удушенных чеченцев. Теперь не оставалось никаких сомнений в том, что белокаменский браток Павел Валентинов причастен к ограблению на Цветном бульваре и к тройному убийству.
Глава одиннадцатая
Взгляд у Алихана злой, свирепый. И пронзает насквозь. Не хотел бы Тимур увидеть этот взгляд во сне. Напугаться можно... Но это был не ночной кошмар. Алихан испепелял его взглядом наяву.
Они стояли на берегу Комаринских прудов. Как в старые и совсем не добрые времена. Тогда они были с Алиханом на ножах. И сейчас от войны их отделяет одно-два неосторожных слова. Или один взмах руки. Стоит Алихану подать знак, и его джигиты обрушат на Тимура всю огневую мощь своего оружия. Правда, безответной их выходка не останется. Белокаменская братва тоже на стреме. И в любой момент может громыхнуть.
– Где пятьсот «лимонов»? – на гнетуще тяжелой ноте спросил Алихан.
– Не трогал я твое «дерево». Сколько раз тебе повторять? – недовольно повел бровью Тимур.
– А ты не повторяй. Ты же не попугай, чтобы повторять... И я тоже не попугай. Больше я тебя ни о чем спрашивать не стану. Это наш последний разговор...
Чечены искали пропавшие бабки. Тимур тоже не сидел сложа руки. По своим каналам пытался найти отморозков. Но все глухо...
– Как знаешь, – пожал он плечами.
– Ты зря рога в землю вклинил, – скривился Алихан. – Я точно знаю, что это ты бабки смыл. Есть доказательства...
– Да ну.
– Короче, менты на беспредельщиков вышли. И одного наточняк выпасли. Твой пацан...
– Быть такого не может.
– Может... Паша Валентинов твой пацан?
– Мой, – не стал отрицать Тимур.
Был у него такой «бык» из бригады Святича. Пехота, пешка. И этот Паша на днях куда-то исчез. Был – и нету. Как корова языком слизнула. Само собой, Святич его ищет. Но пока без толку...
– Он бабки угонял. Менты его вычислили... Ты где его прячешь?
– Я разберусь.
– Да при чем здесь твои разборы, а? Я спрашиваю, где он?
– Я разберусь! – упрямо повторил Тимур. – И скажу тебе, он это или не он.
– Ты сам с собой разберись... Даю тебе последний шанс. Вернешь все бабки. Рубль падает, понял. Поэтому подгонишь бабло в баксах. Двадцать «лимонов» плюс три «лимона» за моих братьев, которых твои шакалы завалили...
– Базар фильтруй! – полыхнул волчьим взглядом Тимур.
– Я тебе все сказал. Бабки подвезешь завтра... Все, точка.
Алихан повернулся к Тимуру спиной. И походкой уверенного в себе человека направился к машине.
Тимур хмуро смотрел ему вслед.
Сейчас в стране вовсю громыхала прихватизация. Золотое время для развития бизнеса. И бабки есть, чтобы за бесценок скупать государственную собственность. И связи... В общем, война Тимуру сейчас не нужна. Война для него сейчас – катастрофа... Да и чеченцы заправились деньгами под завязку. Им тоже сейчас нужно это добро переварить. Большая война может поставить жирный крест на их планах. И все же они обязаны спросить с Тимура за двадцать «лимонов».
Все стрелки показывают на Тимура. И он не может доказать свою невиновность. Чтобы избежать войны, можно было бы вернуть чеченам чисто свои бабки. Но, во-первых, двадцать «лимонов» – это слишком, слишком, слишком большие деньги, чтобы ими разбрасываться. Во-вторых, если бы разговор шел всего об одном долларе, он все равно бы не отдал их чеченам. Братва бы его не поняла. А он очень дорожил своим авторитетом. Лучше под пули, чем показать свою слабость. А в-третьих, он не собирался признавать свою вину.
В машине Тимур связался по мобильнику с Крабом.
– Ты где? – жестко спросил он.
– В Москве. На Петровке. Тебе как раз собирался звонить. Тимур, у меня для тебя очень важная информация.
– Паша Валентинов?
– Да... Ты уже знаешь?
– Да уж просветили, – недобро усмехнулся Тимур.
Он собирался вздрючить Краба за его промашку. Он должен был работать с ментами. И должен был узнать про Валентинова раньше, чем чечены. Но он узнал об этом только сейчас.
– Долго ты чесался, Краб... Ладно, лучше поздно, чем никогда... Эта информация насчет Валентинова – верняк?
– Похоже на то... Тимур, с тобой один человек хочет встретиться.
– Кто?
– Мент. Он у меня в машине. Я его к тебе везти собирался.
– Если собирался, то вези.
Тимур назвал время и место встречи. И через час был на Балаклавском проспекте, в шашлычной у самого Битцевского лесопарка.
Он очень удивился, когда увидел майора Мразина. Он знал, что эта гнида в числе прочих расследует дело о пропавших миллионах. Но даже не думал делать на него ставку. Пачкаться не хотелось.
Тимуру пришлось сделать над собой усилие, чтобы глаза не наполнились презрением.
– Вы хотели мне что-то сказать? – не здороваясь, спросил он.
– Да, есть разговор, – кивнул Мразин и нервно оглянулся по сторонам.
Они сели за столик. Тимур велел принести сок, а для майора заказал порцию шашлыка. Сам он есть не собирался, западло.
– Ну, и что там у вас? – небрежно спросил он.
– Очень важный разговор, и прежде всего для вас... Я понимаю, вы, Тимур, злитесь на меня. Из-за меня вы могли получить реальный срок. Но я – мент. И должен был исполнять свой долг... Вы, наверное, думаете, что вас подставили с тем пистолетом...
