– А на воздух налога нет?
– Да нет, на воздух у нас стопроцентная скидка. Плати налоги и дыши спокойно...
Браток растянул губы в самодовольной улыбке. Видно, ему понравился собственный каламбур. Блеснул чешуей, называется. Остряк-самоучка...
– Ну спасибо тебе, – усмехнулся Тимур.
– «Спасибо» говорят только петухи после отсоса, – в мерзкой ухмылке скривился браток. – Ты так больше не говори...
Тимур нахмурился, в глазах сверкнула молния. Одно дело нести какую-то ахинею насчет налогов, и совсем другое, когда тебя грузят грязной парашей.
Кожаный шут не заметил перемены в настроении Тимура. И продолжал вещать со своей поганой звонарни.
– Короче, мне по фигу, кто ты, откуда ты приехал. Но ты живешь на моей земле. Поэтому с тебя... Десять штук... Не-а, пятнадцать штук баксов...
– А не многовато? – Тимур стал мрачным как туча.
– Если многовато, есть вариант, – криво усмехнулся браток. – Ты мне жену свою на ночь отдаешь, а я, так уж и быть, сбиваю с тебя десять штук. Ну как?
– А вот так!
Что-что, а бить Тимур умел. Мощный удар в челюсть оторвал кожаного придурка от земли. Контакт с землей. Полный аут...
Амбал тоже смотрел на кожаного шута. Похоже, до него никак не может дойти, что его корешка или даже босса могли так просто взять и завалить.
Наконец до него дошло. Он вскинул на Тимура свирепый взгляд, заревел как медведь. И ринулся в атаку.
Тимур был начеку. Он не стал увертываться от удара, не стал бить на опережение. Он просто пошел на сближение. Закрываясь локтями, он вплотную притерся к абмалу, развел его руки и ударил головой в переносицу. Это был его коронный удар.
Шатаясь, громила сделал пару шагов назад, просел в коленях, закрыл глаза и плашмя рухнул на спину.
Тимур спокойно открыл ворота, загнал «Гольф» во двор. Братки уже пришли в себя. Но сейчас у них не было желания давать ответку. Да и возможностей нет. Оба сидят на земле, держатся за отбитые чайники и качаются как китайские болванчики... Тимур плюнул на них и закрыл ворота на замок.
Если они еще раз сюда сунутся, их ждет другая песня. «Свинцовый дождь» называется. Больше с этими придурками Тимур шутить не будет.
Он сходил в подвал, вскрыл тайник, достал из него «беретту», накрутил на ствол глушитель, вставил обойму, заслал патрон в патронник. Из подвала вышел в дом, поднялся на второй этаж. Из окна спальни поле недавней битвы было как на ладони. Он видел, как побитые братки забрались в свою машину. Никаких проклятий, никаких истерик. Или они такие выдержанные, или до сих пор не могут оправиться от шока...
Полина подошла сзади, нежно обняла, прижалась головой к спине.
Похоже, клоун все-таки вышел из транса. Он психанул и слишком резко нажал на газ. Машина взревела, рванула с места в карьер. Браток крутанул руля, но не рассчитал скорость. Машину занесло на повороте, она стукнулась задним бампером о фонарный столб. Но не остановилась, помчалась прочь.
– Вот уж уроды, – презрительно усмехнулась Полина.
И нежным воркующим голоском добавила:
– Думать о них не хочу... Тебя хочу... О! Какой он у тебя твердый. Как из железа...
– Дорогая, это пистолет, – улыбнулся Тимур. – Он в самом деле из железа...
– Не нужен мне твой пистолет. Мне ты нужен. Ты тоже у меня из железа. Все у тебя железное...
Глава 5
Джип вильнул в сторону. Шнур не смог удержать руль, и машина врезалась в придорожный столбик.
– Мать твою! – заорал он.
И тут же скрючился от боли. Это дала знать о себе отбитая челюсть. Ему бы молчать. Но его несло.
– Козззел! – прошипел Шнур.
– Валить его надо! – подал идею Дятел.
Шишка с переносицы сползла под глаза, от них остались только узкие щелочки. И это еще только начало. Но уже сейчас он был похож на стопроцентного дауна. А вот слова говорил правильные...
– Валить, – подтвердил Шнур.
Он слишком резко кивнул. Такое ощущение, будто под каждое ухо вбили по огромному лодочному гвоздю.
Возможно, у него перелом челюсти. И сотрясение мозга. Да, нарвался он конкретно.
Шнур с самого начала понял, что дядька не простой. Рослый, крепкий, силища в руках. Может, спортсмен какой-то или в спецназе служил. Но ведь он один, а за Шнуром целая банда. Он привык, что все склоняют перед ним головы. И этот мужик должен был поклониться в пояс. Но не склонился даже для того, чтобы узнать, жив ли Шнур после удара... А удар у него, что ни говори, супер. Сам Тайсон бы позавидовал.
И Дятла этот мужик капитально уделал. Но Дятлу сотрясение мозгов не грозит. Сотрясаться нечему...
Челюсть болела невыносимо, голова кружилась, под горлом пульсировал ком тошноты. Уколоться бы и забыться...
Отдохнуть бы, отлежаться. А потом надо бы заняться борзым молотобойцем. Чтобы больше не скирдовал по беспределу конкретных пацанов. Ладно, он еще пожалеет, что на свет уродился. Обязательно пожалеет!
– Уезжать надо, – сказал Дятел. – Счас менты понаедут...
– А что мне менты? – сквозь стиснутые зубы спросил Шнур. Он так говорил, чтобы боль была меньше.
Менты ему ничего не сделают. В данном случае он просто потерпевший. Вот если бы у него в машине ствол лежал... Но нет ствола. И не потому, что не хотелось связываться с ментами. Их Шнур не очень-то боялся. Просто после отсидки он вернулся домой с пустыми руками, а долбаный Осип не торопится его подковать. А ствол ему нужен. Особенно сейчас.
Машина не слабо ударилась о столбик. Но бампер у джипа крепкий, так что передок вдребезги не разнесло. Если что-нибудь не навернулось в двигателе после удара, то можно ехать. Шнур дал задний ход. Машина послушно выехала на дорогу.
Сзади кто-то посигналил. Видно, Шнур кому-то помешал. Да, помешал. Зеленой «шестерке» пришлось уйти на вираж, чтобы избежать столкновения. Но это же не повод, что надо сигналить. Сигналить – это значит посылать на хрен. Сколько ж можно издеваться над ним, над самим Шнуром. Сначала бабы его филонили, потом этот мужик с железобетонными кулаками. Теперь какой-то офигевший чайник посылает его на три буквы!..
Шнур не стерпел и взорвался. Джип взревел как бешеный зверь, в три прыжка догнал зеленую «шестерку» и с диким воплем въехал ему в задницу. Удар, хлопок, багажник нараспашку...
Кричать было больно. Но Шнур кричал. Потому что это доставляло ему удовольствие. Хотелось рвать и метать.
Водитель «шестерки» уже догадался, с кем имеет дело. И не стал останавливать машину. Правильно сделал. Шнур был бы только рад размазать его по асфальту...
По пути к Осипу он нарочно ударил в бок красную «девятку». Пусть только кто попробует выставить ему предъяву. Он самый крутой в городе авторитет, и не только на слове, но и на деле. Боятся его люди. А Шнур не боится ничего. И ему в этом городе позволено все!..
