Под волнующие ритмы заводной музыки женщина сорвала с себя лифчик и обнажила великолепный бюст.
— Какие формы!.. Только не пойму, а где здесь я?…
Майор покраснел, схватился за пульт дистанционного управления и начал перематывать кассету. Но на протяжении всей записи был только стриптиз.
— Может, вы хотите сказать, что я оголяю свою совесть, как эти дамы? — усмехался Степан. — Или, быть может, я разбрасываюсь ею, как трусиками и лифчиками?
— Да замолчите вы! — обиженно протянул майор. Он все еще пытался найти компрометирующую запись. Но все было тщетно.
А потом зазвонил телефон. Майор взял трубку.
— Да, майор Труднев… Здравия желаю, товарищ генерал… Да, так точно… Никак нет… Я не знаю как… Виноват… Так точно…
Он положил трубку, обхватил голову руками. Лицо его было красное, как задница у вареного рака.
— Что-то случилось? — участливо спросил его Степан.
— Да, случилось… Вы свободны, — убито сообщил он
— Товарищ майор…
— Вы свободны, товарищ майор!
— Вот так… Да ты не расстраивайся, брат. — Степан достал пачку «Мальборо», выбил из нее сигарету, протянул Трудневу.
Тот взял, кивнул в знак благодарности.
— Я понимаю, — продолжал Степан. — Муторная это работа — своего же брата милиционера на кукан сажать…
— Муторная, — охотно согласился майор.
— Хотя, конечно, среди нашего брата подлецов хватает…
— Хватает… И от таких надо избавляться…
— Только не от таких, как я. Родной милиции я еще пригожусь… Ну все, давай пистолет и держи «краба»!
Степан получил табельное оружие обратно, попрощался с майором и направился к выходу.
— Да, кстати, кассетку можешь оставить себе, — сказал он, останавливаясь в дверях. — Хотя самому посмотреть хотелось бы…
Он подмигнул Трудневу и вышел из его кабинета Телефон запиликал, когда он уже ехал в своей машине. На связи был Марков.
— Ну что, отпустили? — спросил он.
— Ага. У них же ничего на меня нет. Сплошной стриптиз…
За Степана заступились сверху. Генерал звонил. Это он сам задействовал все свои связи. А вот кассета — не его работа, и очень хотелось знать, чья. Впрочем, он уже догадывался.
— В каком смысле?
— Николай, только не надо, ладно? Твоя работа?
— Секрет фирмы…
Понятно, подлог — его рук дело. Он настоящий мент, для такого нет ничего невозможного.
— Чем я могу тебя отблагодарить?
— Степа, ну как ты можешь? — обиделся Марков. — Я ж не корысти ради…
— Да понимаю…
— С Лолой бы вот встретиться… — Его скромность била через край.
На Глубоком озере Николай провел с Лолой чудесную ночь. Неудивительно, что захотелось повторить.
— Тогда подъезжай…
— Когда?
— Да хоть сейчас.
А почему бы не повторить недавний сабантуй? В прошлый раз настроение у него было не ахти, а сейчас в полном порядке.
— Все, еду…
Снова их на грех потянуло. Но разве менты не люди? Им что, человеческое чуждо?.. Степан считал, что нет, не чуждо…
— Тем более повод есть, — продолжал Николай. В его словах была заключена какая-то интрига. — На Аллу хочу посмотреть.
— На какую Аллу?
— На Болотову-Оболенскую… Степан, я понял, ты еще ничего не знаешь…
— Говори, не томи…
— Только что поступило сообщение, что наша дражайшая Алла Михайловна погибла в дорожно-транспортном происшествии. И случилось это в Битово…
— Эка ее угораздило… Не слишком ли все просто?
— Да нет, не слишком и не просто. Ее твоя сестра на тот свет отправила… Впрочем, приезжай, узнаешь…
Совсем скоро Степан обнимал еще не совсем оправившуюся от потрясения Любу. И вслух восхищался ее сообразительностью. Это ж надо, врезаться в придорожный столб, разбить свое роскошное авто, чтобы вышибить из него преступницу с пистолетом.
Степана вовсе не волновало, где все это время скрывалась Алла, как она смогла добраться до Любы. Это не так важно. Главное, с этой коварной бестией было покончено. Покончено навсегда.
* * *
— Степан, ты, конечно, извини, что так получилось…
Люба смотрела на него глазами, полными любви и благодарности.
— Да чего уж там…
Он уже успел познать, что такое отцовское чувство к дочери. Но обстоятельства сложились так, что ему пришлось отказаться от Кати.
— Ну пойми, так будет лучше…
И, как это ни прискорбно, Люба была права.
Ну какой из него отец? У него одна жена, имя ей служба. А для Кати она все равно что злая мачеха.
А вот с Любой и Виталием ей будет хорошо. У них семья. Крепкая, спокойная, благополучная.
— Да понимаю…
— И потом, она тебе обузой будет, когда женщину себе найдешь…
— Какую женщину? — насупилась Катя. — Только попробуй!
— Что попробуй? — не сразу понял Степан.
— Только попробуй женщину найти. Никаких женщин! — топнула ножкой Катя. И уже просяще:
— Дядя Степан, ну подожди, пока я вырасту. Я буду твоей женщиной…
Степан рассмеялся. Улыбнулись и Виталий с Любой.
