— Да двое наших подвал прошерстили…
— И?..
— Да бомжиху какую-то вытащили… Воняло от нее. Хоть нос заклеивай…
— И где эта бомжиха?
— Как где? Я же говорю, выгнали…
— Досмотрели?..
— Так воняло… Да и что взять с нее? Так, падаль…
— Давно это было?
— Да только что… Наверное, далеко еще не ушла…
— Бегом за этой бомжихой. Найти и сюда…
Подполковник Марков для собровцев авторитет — этот громила не просто отправился, а метнулся исполнять его распоряжение.
— А правда, воняет, — заметил Степан, когда они зашли в подвал.
— Ага, бомжатиной! — подал голос Федот.
— Синтетика, — уверенно заявил Марков. — Князев! — Это он своему оперу. — Бегом за бомжихой….
Теперь он был уверен, что эта бомжиха была искусственной.
— Комов, Савельев…
И Степан принял решение усилить группу по розыску «бомжихи».
— Ну что, пошли дальше?
В подвале остались только он, Марков и Кулик.
— Да, конечно… — кивнул Николай.
Из шахты воздуховода, по которой можно было забраться в квартиру Шлыкова, свисала толстая веревка. Под ней свежие следы.
— Опоздали, — досадливо поморщился Марков.
— Хорошая веревка, — заметил Кулик. — В специальных перчатках по такой влет спустишься. Как на скоростном лифте…
С этими словами он и ухватился за веревку.
— Идиот! — взревел Степан.
И мощным ударом сбил его с ног. Другой рукой он потянул за собой Николая. Все втроем они распластались на грязном полу.
— Командир, ты чего? — удивленно протянул Кулик.
— А вот рвануло бы сейчас, было бы тебе чего, — ответил за Степана Марков. — Радуйся, что обошлось…
Саня все понял. И когда они выходили из подвала, Степан заметил, как внимательно он смотрит себе под ноги.
…Герман провел всех.
Процесс гримирования занял ровно пять минут. У него было все необходимое для этого. В завершение он выдавил на себя целый тюбик специальной мази. Завоняло до рези в глазах.
Из-за этой мази пришлось брать с собой два флакончика: один с жидкостью нейтрализации запаха, второй с аэрозолью, чтобы сбить со следа собаку
Страховочные веревки, которые остались после вора, Герман снял уже давно. Взамен он закрепил специальную веревку, уложил ее в нишу. Там же лежали и перчатки.
Перчатки на руки, веревку вниз на всю длину, грязную клеенчатую сумку с «ноутбуком», пакетом с «адскими машинками» и чистой одеждой за спину, и вперед. Вернее, вниз. Спуск занял ровно полминуты. Пролетом через девятнадцать этажей — головокружительное ощущение.
Едва он оказался в подвале, как услышал вдалеке чьи-то голоса. Он мигом подался к трубам и лег под них. Через минуту его толкнули ногой.
— Ну и вонища! — затыкая нос, сказал дюжий собровец в бронежилете и с автоматом.
— А ну пошла отсюда, тварь! — рявкнул на Германа второй.
Спецназ прибыл к его дому за мужчиной. Поэтому он загримировался под женщину. Под бомжиху. И его расчет оправдался.
Собровцы действовали грамотно. Подвал прочесали. Как будто знали, что он мог спуститься сюда по шахте воздуховода. Но все же они остались с носом.
Они прошли серьезную школу боевой подготовки. Их учили высококлассные инструктора, выжимали все соки на занятиях по специальным дисциплинам, гоняли до седьмого поля по полосам препятствий, по полигонам. А Германа не учил никто. Он самоучка. Но уровень его профессионализма выше. И он еще раз в этом убедился.
Он вышел из подвала, наткнулся еще на одного спецназовца. Выше двух метров ростом, геркулесовы плечи, рожа два на два. Шкаф самый натуральный. Только мозгов маловато.
— Стой! Куда? — Его чуть не стошнило от ароматов, которые источал Герман.
— Да выгнали…
— И правильно сделали. Давай проваливай, да быстро…
Спецназовец, наверное, облегченно вздохнул, когда Герман исчез из виду.
Видеться с ним больше не хотелось. Но пришлось.
Герман зашел в подъезд дома в соседнем дворе. И тут вдруг, откуда ни возьмись, появился этот громила.
— Ну вот, попалась, — сухо сказал он.
Сейчас спецназовец напоминал тот самый заведенный механизм, в режиме которого он обращался с преступниками. Его уже не тошнило от вони. Казалось, он ее вообще не замечал. На Германа смотрели безжизненные глаза робота. Абсолютно никаких чувств.
С таким справиться не просто. И Герман не смог бы ничего с ним поделать, если бы тот не допустил две ошибки подряд.
Во-первых, он сначала открыл рот и только потом протянул руку, пытаясь ухватить Германа за шиворот. Этим он лишился фактора внезапности.
Герман не стал ждать, когда на него опустится тяжелая длань, и со всех ног рванул вверх по лестнице.
Вторая ошибка заключалась в том, что спецназовец не пустил в ход оружие. Он мог бы остановить его короткой автоматной очередью. Но он решил догнать беглеца и взять его живьем.
Только убегая, Герман достал свой пистолет. Он незаметно выхватил его из кармана и резко направил на собровца. Так же резко тот вскинул свой автомат. Но опоздал на десятую долю секунды.
Герман выстрелил первым. Пуля бесшумно вырвалась из короткого ствола малогабаритного пистолета. И угодила противнику точно в лоб. Второй выстрел не понадобился. Спецназовец замертво рухнул на ступени.
А Герман уже спешил к лифту.
Он зашел в него, поднялся на верхний этаж. Дальше по железной лестнице подобрался к двери на чердак. На ней висел несерьезный замок. Он сбил его одним выстрелом.
Он уже был на крыше дома, когда услышал:
— Стоять!
Разворачиваясь, Герман резко отскочил в сторону и сжался в комок. Из этого положения он умудрился навести на цель бесшумный пистолет.
Мужик в сером пиджаке и с коротким «ежиком» волос выстрелил одновременно с ним.
Только его пуля прошла у Германа над головой.
Зато сам Герман не промазал.
С расстояния в двадцать метров он вогнал пулю противнику в правое плечо. Мужик выронил пистолет и попятился назад. Но вторая пуля остановила его. Она угодила ему точно в сердце.
Герман удовлетворенно улыбнулся. Не зря он так долго упражнялся в стрельбе. Спортивная секция студенческой поры плюс давняя любовь к тиру и открытым стрельбищам.
Он подошел к убитому, втянул его за собой на крышу, закрыл дверь.
У него была одна мина как раз для такого случая.
