Они говорили о том о сем. Вспомнили прошлое, выпили за настоящее. Артур уже собрался уходить, когда в кафе появилась какая-то деваха. Красивая, свежая, кровь с молоком. Темные длинные волосы, стройная, чуть полноватая фигура, груди у-ух! Белая шелковая кофточка, лосины, туфли на высоких каблуках. Не шмотки, сплошная дешевка. Но ведь как смотрится…
Артур невольно задержал на ней взгляд.
— Опупеть не встать! — Макс аж приподнялся со своего места.
— Ты что, баб не видел?
— Да это же Клава. Она у меня посудомойкой работает…
— И все? Больше никем? — с намеком спросил Артур.
Ему до жути хотелось эту девку.
— Так она ж это, замухрышкой была. Деревня деревней. Грязная, в каком-то тряпье, тихоня. Быдло, короче… А тут на тебе, расцвела, блин!.. Толстушкой ко мне пришла полгода назад, чмошная такая, страх. Потом похудела, только все на нее ноль внимания. А тут на тебе, полный писец… Хотя все одно деревня…
Девка явно строила из себя городскую мадам. Но переигрывала. Если ты всю жизнь коровам хвосты крутила, то своим хвостом крутить научишься не скоро. Но ведь можно же научить. Ей бы лоску еще придать, обтесать, утончить. Цены б ей не было.
— Это уже не деревня, — сказал Артур. — Это фольклор…
— Ага, точно, фольклор, — согласно закивал Макс. — Слушай, она ж ничейная. В смысле, никакого прикрытия у нее. Родня в деревне, в столице никого. Получается, я ей хозяин. Что, если я ее в прокат сдам?
— Типа на панель?
— Ну да. Я ей клиентуру подберу. Ты только посмотри, какой бутончик. Да на нее спрос конкретный будет. А ей доллар с каждой палки, и довольна будет…
— Дорогая, но дешевая…
— Ну да… Шмотки на ней вон новые, но дешевые. Это все, что она у меня за восемь месяцев заработала…
Ничейная девка. Дешевка. Будет рада доллару с каждой случки. Фактически рабыня.
— А ты ее мне продай, — предложил Артур.
— Продать? — встрепенулся Макс. — За сколько?
— Двести баксов…
— Да ты чо? Я же на ней «штуку» баксов в месяц могу делать, а то и две, три…
Макс мог считать и дальше. Но Артур его остановил.
— Спустись на землю, братан! Она что, твоя собственность? У тебя что, на нее технический паспорт выписан?.. Да я сейчас возьму и уведу ее с собой. И что ты мне сделаешь?
— Ну вот, сразу «уведу», — надулся Макс.
— Короче, двести пятьдесят баксов. И увожу…
Макс немного подумал. Затем тяжко вздохнул. И словно от сердца оторвал:
— А-а, забирай!..
Артур достал «лопатник», отсчитал двести пятьдесят баксов и положил их на стол. Как будто за ужин рассчитался.
* * *
Клавдия прошла в свой закуток в подсобке, села на замызганную кушетку. Вокруг грязные стены, кучи какого-то хлама, в углах сырость. Раньше она этой неухоженности как бы и не замечала. А сейчас заметила. И на душе стало неуютно до тошноты.
И тут появился Макс. Лицо напряженное, глаза потухшие.
— Клава, тут это, короче, — замялся он. — Я тебе другую работу нашел…
— Неужели официанткой? — обрадовалась она.
— Да нет… Это, типа, горничной пойдешь. К одному человеку. У него квартира большая. А живет один. Убираться некому, кушать приготовить надо. Ты же умеешь готовить?
— Да могу… Только я не хочу у него работать. А вдруг он злой?
— Не, не, он путевый человек. Тебе с ним будет хорошо. Вот увидишь… А не понравится, всегда можешь ко мне вернуться…
— Правда?
— Да что я, врать буду…
— А жить я где буду?
— У этого человека. Его, кстати, Артуром зовут…
— А если он обижать меня будет, вы заступитесь?
— Ну какой разговор…
Артуром оказался тот самый жгучий брюнет, которого она видела с Максом. Он сидел все за тем же столиком. И смотрел на нее. Так обычно ее мать смотрела на новую корову, когда хотела узнать, хорошая она или нет.
— Поехали! — не предложил, а велел он.
Клавдия послушной овцой поплелась за ним. И, уходя, с надеждой посмотрела на Макса. Будто защиты у него впрок просила. Только он почему-то прятал глаза.
Артур подвел ее к машине. «Девятка». Клавдия обрадовалась. Словно всю жизнь мечтала прокатиться на такой машине.
— Цвет «мокрый асфальт». Нравится?
— Ага…
— Клавдия, ты не на ферме, — одернул он ее. — И твое «ага» звучит грубо, поверь мне…
Она остолбенела. Он что же, воспитывать ее вздумал?.. А может, это и хорошо?
В машине было так интересно. Уютно, приятно пахло пластиком. А когда она понеслась по дороге, у Клавдии вообще захватило дух.
Остановились они возле какого-то магазина. И Клавдия оторопела, когда узнала, зачем они здесь. Артур покупал ей одежду. По его мнению, в ее кофточке хорошо только на кухне убираться.
Он купил ей красивую блузку, фирменную кофточку, джинсы, юбку, туфли на каблуках-шпильках. Дошла очередь и до модного кружевного белья. А в конце он расщедрился на чудесное платье. В нем она была краше королевы. У Артура от восторга чуть глаза на лоб не полезли.
А потом он повез ее в салон красоты. Ей сделали прическу, специалист нанес на лицо косметику — это называлось макияж. Рассказал ей, какая косметика ей больше подойдет, как самой пользоваться ею. Клавдия крепко запомнила этот урок. Ей нравилось быть красивой и ухоженной.
Уже было темно, когда они наконец приехали к нему домой. Трехкомнатная квартира, новая мебель, ковры такие красивые на полу и на стенах. Уютно, хорошо, только порядка не хватает. Сразу видно, холостяк в этих хоромах живет.
Клавдия с ходу взялась за уборку.
— Оставь, — сказал ей Артур. — Иди лучше ужином займись…
Она послушно «окопалась» на кухне. Холодильник у него был забит всякой всячиной. Но, как она и подозревала, не было ни капусты, ни лука — а она хотела борщом его побаловать.
Оказалось, без вмешательства Артура ужин ей не приготовить. Он все упростил до безобразия. Нарезал колбасы, сыра, открыл баночку красной икры. Она же сделала немудреный салат из огурцов, яиц и зеленого лука.
Стол накрыли в гостиной. Артур достал бутылку шампанского.
— За наше знакомство, — предложил он.
Клавдия отказываться не стала. Ей было хорошо.
Артур такой заботливый, столько одежды ей накупил. Квартира у него отличная. Жить в ней будет так замечательно…
Они снова выпили. На душе у Клавдии стало еще веселей.
Жизнь хороша… И не о такой ли жизни она мечтала?..
