Шампанское вдруг исчезло. Появилась водка. Но она не возражала.
Клавдия была совсем пьяна, когда Артур вышел, а потом вернулся. И тут же ей на шею легло жемчужное ожерелье. Он вынул из ее ушей дешевые сережки и вставил крупные, из золота и с камушком. Руку украсил золотой браслет. И в заключение на пальце у нее заблестел чудесный перстень.
— Это все мне? — Ее восторгу не было предела.
— Ну а кому же…
Сказочный день сегодня. Из золушки она превратилась в настоящую принцессу. Артур — ее принц… Ей очень захотелось сделать ему что-нибудь приятное.
— Я хочу, чтобы ты надела новое платье, — сказал он.
Она и сама этого хотела. А еще новое белье. Оно такое нежное, шелковистое, как в рекламе… -
Артур принес ей платье.
— А белье? — спросила она.
— Без него… — его глаза блестели.
— Как это?
— А вот так…
Он сел рядом с ней, взял ее за руку, потянул, усадил к себе на колени. Она была послушной девочкой. Не сопротивлялась, когда его рука начала расстегивать пуговицы на кофточке. Сначала она осталась в лосинах, затем в одних трусиках. И напоследок в чем мать родила.
Сейчас она наденет на себя платье, покрасуется в нем перед Артуром… Так думала Клавдия. Может быть, именно поэтому она так легко позволила себя раздеть. А может, ей это просто нравилось…
Голая Клавдия потянулась к платью. Но Артур удержал ее. Его язык прикоснулся к соску ее правой груди. Как будто током ударило. Этот удар парализовал ее, лишил рассудка. Она с удовольствием отдалась на откуп доселе не изведанным ощущениям…
Артур ласкал ее языком, затем его ладонь оказалась там, где нельзя. Она так и сказала ему:
— Нельзя…
Только это прозвучало как «можно». Артур лишь усилил натиск…
В конце концов она оказалась под ним, что-то горячее и твердое вошло в нее, задвигалось, запульсировало. Ей было очень больно, как будто внутри что-то рвалось. Но она терпела. Ведь она хотела сделать Артуру приятное…
И вот все кончено.
— Ни фига себе! Охренеть не встать! — Артур остолбенело смотрел на пятно крови под ней. — Я торчу от тебя, Клава!
Она до этого слышала от него красивые слова, изящные фразы. А тут с его языка посыпалась какая-то дребедень. «Ни фига себе», «охренеть», «торчу»… А еще учил ее не говорить «ага»… И Клавой впервые ее назвал. До этого звал Клавдией.
— А что случилось? — испуганно спросила она. — Что-то не так?
— Ты что, до меня ни разу, ни с кем?
Теперь она все поняла. Он удивлен, что она до сих пор девственница. А что ж тут такого? Этим летом ей только семнадцать стукнет.
— А я, может, тебя всю жизнь ждала…
Неожиданно для себя так сказала. Не собиралась льстить ему, но польстила.
И правильно. Женщина должна быть немного хитрой. В этом ее изюминка… Женщина… Да, отныне она женщина…
— Ну так это ништяк…
Снова незнакомые интонации в его голосе. Так разговаривал Женька Сизый, сосед их. Он пять лет в тюрьме провел за кражу колхозного имущества.
— Артур, ты сидел? — снова неожиданно для себя спросила она.
— А что? — встрепенулся он. И обжег ее взглядом.
— Да нет, ничего…
— Сидел. И не собираюсь скрывать этого, — начал вдруг заводиться он. — А что, тебе западло жить с бывшим зэком?..
— Артур, не надо…
— Надо!.. Ты моя женщина. Моя! И я должен знать, нравлюсь я тебе или нет!
— Нравишься… И мне все равно, сидел ты или нет…
— Ладно.
Он взял бутылку, налил полный стакан водки и залпом выпил. И даже не закусил.
Клавдия потянулась к своему платью. Схватила его и бегом в ванную. Как будто Артур мог ее догнать и забрать обнову.
К нему она вышла через час. Во всем своем великолепии. Чистая, свежая, ослепительная. Платье идеально сидело на ней, туфли удлиняли и без того длинные ноги, макияж на красивом лице, блеск драгоценностей.
Артур как увидел ее, так и остолбенел. А когда очнулся, подошел к ней, расстегнул молнию на платье и стянул его через верх. А под ним ничего. Ничего! Как он того и хотел…
И снова она оказалась под ним. И опять ей было больно. Но уже не так, как в первый раз…
Утром она встала чуть свет. И сразу за уборку. Навела в квартире порядок. Приготовила завтрак. Тесто замесила, пирожков напекла. Артур был доволен. И она радовалась.
— Хорошая ты девчонка, — сказал он,
— Ты тоже хороший, — улыбнулась она.
— Это тебе так кажется… Хотя, если будешь умницей, я буду для тебя только хорошим…
— А я разве не умница?
— Пока да… Но ведь у нас еще все впереди…
— Я всегда буду хорошей…
Она очень хотела сохранить расположение Артура. Ей нравилось быть с ним, жить в его квартире, хорошо одеваться, ездить на его машине.
После завтрака Артур куда-то уехал. Она же продолжила наводить порядок в квартире. И еще обед готовила.
Артур как раз к обеду и вернулся. Похвалил ее.
— Я тут подумал, что тебе нужно кое-чему научиться, — сказал он.
— Разве я что-то плохо делаю?
— Как хозяйка ты, конечно, лучше всех. Но ты не в деревне. Ты в городе. И уметь убирать в квартире и готовить щи — для тебя не самое главное… В общем, я тут с одним человеком договорился. Он тебя к себе на курсы фотомоделей возьмет. Ходить правильно научишься, одеваться, себя подавать. В общем, настоящей леди станешь…
Клавдия не стала упрямиться. Напротив, ей очень хотелось посещать такие курсы. Видно, это отразилось на ее лице.
— Только ты особенно не радуйся. — Его взгляд вдруг стал холодным, как январская ночь. — Если изменишь мне, я тебя убью…
Впервые за все время Клавдии стало страшно. Но ненадолго. А чего ей бояться? Ведь она не собирается изменять Артуру…
— И еще, — его взгляд потеплел, — у тебя будет другое имя. Клава — это не годится, сама должна понимать…
Она кивнула. Клавдия — имя хорошее, но не для города.
— Какое имя тебе нравится? — спросил он.
— Анна, — сказала она.
— Нет, — покачал он головой. — Мне вот нравится имя Жанна… Как тебе?
— Да…
— Тогда, Жанна, пошли…
Он взял ее за руку и повел в спальню.
— Тебе и в сексе кое-чему поучиться надо, — сказал он. — Но учти, этому тебя буду учить только я…
Она не возражала.
* * *
