— Пу И, да отвяжись же наконец, тебе вредно есть
столько сладкого!
Пу И тотчас же цапнул его за палец, но легко, не до крови.
Лола против обыкновения не стала на сторону своего любимого песика, а шлепнула
его легонько газетой и выгнала из кухни.
— А затем это нужно, — как ни в чем ни бывало
продолжала она, усевшись поудобнее, — что таким образом можно узнать, кто
ее отравил. Ведь ты же сам говорил со слов Рудика Штейнмана, что Крылова —
марионетка. То есть она занимает директорское кресло только для мебели, уж
извини за каламбур. И кому понадобилось избавляться от марионетки? Если бы она
не угодила своим криминальным покровителям, ее бы просто убрали — устроили бы
катастрофу или несчастный случай, да так аккуратно, что и комар носа не
подточит. Ни у кого бы и сомнений не возникло, что женщина умерла, к примеру,
от инфаркта. Бывает же.., вроде бы здоровая, полная сил, а вдруг раз — и нету!
— Ну, если на то пошло, то я же не знаю наверняка, что
ее отравили, ведь это только с ее слов.
Она сама сказала, что ее отравил какой-то Альберт.
— И кто он такой? И зачем он это сделал? —
требовательно спросила Лола. — Да еще так неаккуратно. Думаешь, это тот тип,
который ругался с ней возле ресторана? Если он ее отравил, то зачем же позволил
ей сесть в чужую машину? А вдруг бы ты оказался врачом и сразу на месте
определил, что дело нечисто? Сначала дал тебе уехать, а потом стал разыскивать
тебя с такими серьезными намерениями, что даже ни в чем неповинного продавца
машин угробил!
— Да, нестыковочка получается… — согласился
Маркиз. — Скорее всего, этот человек понятия не имел, что Крылова через
несколько минут помрет, иначе не отпустил бы ее так легко.
Лола поглядела на Маркиза с легким превосходством, отставила
пустую чашку и направилась в комнату.
— Ты видел ее паспорт, знаешь, где жила эта Крылова, а
что там было сказано про семейное положение?
— Не помню… — Леня рассердился, — с трупом в
машине, знаешь ли, голова плохо работает…
Лола уже сидела за компьютером.
— Паспортные данные ее мы выясним по базе
данных, — говорила она, глядя на экран, — прописку, семейное
положение…
На экране всплыли данные: Крылова Ирина Леопольдовна, год
рождения.., адрес.., семейное положение…
— Смотри-ка! — оживилась Лола. — В таком-то
году зарегистрирован брак с Крыловым Альбертом Николаевичем, одна тысяча
девятьсот шестьдесят четвертого года рождения, русским… Вот и Альберт нашелся.
У, отравитель!
— Действительно, вот он, Альберт, — смущенно
пробормотал Леня, недоумевая, как такой простой способ определения
таинственного Альберта не пришел ему в голову, — но вовсе не факт, что ее
отравил именно он! Возможно, ей показалось, что это он…
Лола, не слушая, уже искала сведения на Альберта Крылова.
— Вот, все сходится, Альберт — ее муж, потому что
прописан по тому же адресу. Значит, жили они в законном браке восемь лет. Он
был младше жены на пять. Вот и все сведения. Слушай, а может, все просто, и он
отравил ее из элементарной ревности?
— Ага, из ревности, — поддакнул Леня, — жена
старше мужа на пять лет и вообще не первой молодости, а он ее отравил из
ревности! Лола, ты не в театре!
— Ну, я имела в виду, что это она его ревновала и он ее
отравил, чтобы она не мешала ему жить. Скажешь, такого не бывает в
жизни? — агрессивно ответила Лола.
— Отравил жену, которая как раз сейчас оказалась
связана с огромными деньгами, отравил из ревности! Лолка, ты сама-то в это
веришь?
— Нет, — призналась Лола, — но ведь она сама
сказала, что отравил ее Альберт. Нужно просто выяснить, была ли у него
возможность это сделать.
Ты говорил, подхватил эту даму у ресторана. Как он
назывался? — Лола уже оторвалась от компьютера и глядела на Леню
блестящими возбужденными глазами.
— Ресторан «Сальери» на улице Рылеева, знаешь, там, на
углу…
— Никогда не была, — задумалась Лола. —
Слушай, а может, муж ни при чем, просто в этом ресторане так плохо кормят?
— Или все дело в названии, допустим, ни в коем случае
нельзя там вина пить, Сальери, ведь, — отравитель, а она выпила… Лола, мне
не до шуток, — напомнил Леня, — меня ищут. Да еще эта Алла Викторовна
навязалась на мою голову…
Лола хотела было сказать ехидно, что нечего знакомиться на
улице с подозрительными женщинами, но, взглянув на Ленине расстроенное лицо,
решила промолчать.
— Леня, идем в тот ресторан! Вина там пить не будем, на
всякий случай…
— А что, рискнем! — решил Маркиз. — Давай
собирайся! Только чур внешность изменить, а то узнают, потом — мало не
покажется…
— Да я после приезда только и делаю, что гримируюсь,
как будто в театре, — заворчала Лола, — всю кожу на лице испорчу…
— Весь мир — театр, — глубокомысленно изрек
Маркиз, — и люди в нем — актеры! Не ворчи, женщина, а молча делай, что
велят!
Ресторан «Сальери» оказался приличным заведением.
Относительно небольшой зал украшали темные панели из мореного дуба и малиновые
портьеры. Пока Лола наводила красоту, Леня тихо переговорил о чем-то с
гардеробщиком — высоким стариком, которого держали, очевидно, за
представительную внешность, — в результате чего зеленая купюра
перекочевала в карман старика, а Леня вернулся к Лоле весьма довольный.
?? Была она здесь как раз три дня назад. Ужинала с
каким-то мужчиной за столиком Валентина, вон он идет. И мы сейчас за его столик
сядем.
На самом видном месте в зале висел портрет оболганного
итальянского композитора.
— Какое благородное лицо… — шепнула Лола.
— Это из-за парика, — ответил Маркиз.
— Между прочим, — рассердилась Лола, — уже
доказано, что Сальери Моцарта не травил, это все .Пушкин выдумал, так что вино
мы здесь можем пить совершенно спокойно. Тем более, такой отличный выбор…
— Под твою ответственность, — прошептал Леня —
только боюсь, что устроители ресторана только Пушкина и читали. А простой народ
твердо знает что Сальери отравил Моцарта вином, это непреложный факт.
— Прошу вас! — Валентин предупредительно отодвинул
стул для Лолы и принес меню.
— Смотри-ка, говорила я тебе, что карта вин очень
хорошая! — обрадовалась Лола. — Ты как хочешь, а я закажу… Тебе,
конечно, нельзя, ты за рулем… Ну, начнем с закусок.
Лола долго и придирчиво изучала меню и совершенно замучила
официанта, к чести которого нужно сказать, что держался он весьма любезно и с
завидной выдержкой. Но Леня, как знаток человеческой природы, сразу определил,
что Валентин этот — калач тертый, и что с ним надо держать ухо востро.
— Просто не знаю, что и выбрать, — вздыхала
Лола, — совершенно незнакома с их кухней.
