– Ой, да это Миша, наш сосед, – послышался голос Сони. – Извините, я вас не узнала…
– Слушай, мужик, отпусти, разобрались же, – захрипел крепыш. – Не маньяк ты…
Только сейчас до Кирилла дошло. Соню изнасиловали. Это сильнейшее нервное потрясение навсегда оставило след в ее душе. Неудивительно, что она так испугалась, когда он без предупреждения возник перед ней из темноты.
Непонятно другое. Кто этот крепыш? Уж не хахаль ли ее? Или жених… Очень может быть. Соня достаточно красива, чтобы стать женой «нового русского». Кирилл почувствовал, как ледяная рука сжала сердце. Он выпустил крепыша. Инстинктивно отошел на пару шагов назад – вдруг этот «бык» бросится на него. Но тот и не собирался брать реванш.
– Анатолий, вы извините, что так вышло, – сказала ему Соня. – Все в порядке. Можете ехать…
– А это точно сосед? – для острастки спросил мужик.
– Точно…
– Тогда я поехал…
Крепыш сел за руль «мерса», сорвал машину с места. Кирилл глядел ему вслед, пока не погасли в темноте габаритные огни. А Соня смотрела на него. Стояла в двух шагах от него и смотрела. Похоже, ей вовсе не хотелось уходить. Кирилл набрался решимости и заговорил первым:
– Извините, что напугал вас. Я не хотел…
– А что вы хотели? – спросила она.
Как будто налет искусственной мишуры слетел с нее. Она вдруг стала той самой милой и непосредственной девчонкой, какой он ее помнил. Все та же чистая и непорочная незнакомка… Только теперь он знал, как ее зовут. И знал, что в ее жизни случилась беда…
– Я хотел увидеть вас… Вы помните меня?
– Помню, – кивнула она.
И ошарашила:
– Помню… И ненавижу…
Кириллу показалось, что нижняя его челюсть отвалится и упадет на землю.
– Ненавидите?
– Да…
Только по ней не скажешь, что она его ненавидит. Она смотрела на него грустными глазами, в них плескалось теплое чувство.
– Я нуждалась в вашей защите. А вы куда-то исчезли…
– Я пытался сбежать…
– От меня?
– Нет, от себя… И у меня это получилось. Я больше не наркоман…
– Вы вернулись, чтобы сказать мне это?
– Да…
Как верно она заметила. Ведь он на самом деле пришел сообщить о своем исцелении. Только интересно ли ей это?
– Я рада за вас…
– А я за вас, – брякнул он невпопад.
И смутился. Нашел, что сказать. Рад тому, что ее изнасиловали какие-то подонки. Соня посмотрела на него так, словно в душу заглянула. Глаза ее подернулись пеленой тоски.
– Вы все знаете? – тихо спросила она.
– А что я должен знать?
Он поторопился изобразить удивление. Поэтому оно вышло неубедительным.
– Вы все знаете, – горько вздохнула она. – И, конечно же, осуждаете…
– О чем вы?
– Да все о том же…
Она еще раз вздохнула. Будто всю тоску из себя выдохнула. Взгляд ее похолодел, лицо сковала маска безразличия.
– Извините, – ледяным тоном сказала она.
Обогнула Кирилла и скрылась в подъезде. Сначала он стоял столбом, а затем ринулся за ней. Но было уже поздно. Соня успела закрыться в своей квартире. Он жал на кнопку звонка. Но ему никто не отвечал. Стучать в дверь он не решился. Не хватало еще, чтобы кто-то из соседей вызвал милицию. Да и сама Соня может это сделать…
Кирилл утихомирил себя. Спустился вниз. Сел на скамейку. Дождь уже закончился, но доски были мокрыми. Только он сырости не замечал. Настолько сильно был потрясен. Не помнил он, сколько времени так просидел. Час, два, может, три… Он собирался уходить, когда из подъезда вышла Соня. Теплый домашний халат, ни грамма косметики на лице. Она с легким укором посмотрела на него, улыбнулась.
– Не замерз?
– Замерз, – признался он. – Не май месяц…
– Тогда чего сидишь?
– Уже ухожу, – он поднялся. Она снова улыбнулась. Тепло, загадочно.
Покачала головой.
– Раньше надо было уходить…
Дальше все происходило как в чудесном сне. Она подошла к нему, взяла за руку.
– Пошли, – потянула за собой.
Он покорно, как бычок на веревочке, поплелся за ней. Соня привела его к себе домой. Заставила разуться, снять куртку.
– И все остальное снимай, – потребовала она.
– Зачем? робко спросил он.
– Горячий душ примешь. А ты что подумал?
– Я?! – смутился Кирилл. – Я ничего…
– Вот и хорошо, что ничего…
Горячий душ распарил тело, кровь жарко побежала по телу.
– Коньяк будешь? – просто спросила Соня, когда он вышел из ванной.
– Нет, – покачал он головой. Наркотики, спиртное, даже обычное курево – с этим покончено раз и навсегда.
– А я буду, – решительно заявила она. Вытащила из холодильника бутылку, на три четверти наполнила двухсотграммовый стакан. И залпом выпила. Сморщилась, быстро схватила со стола ломтик колбасы, сунула в рот. С трудом перевела дух.
– Какая гадость, – заключила она. Похоже, ее начало тошнить.
– Зачем же тогда пила?
– Сама не знаю…
Она тяжело опустилась на табурет, привалилась спиной к стене, подняла голову к потолку, закрыла глаза. Посидела, думая о чем-то своем. И выдала с пьяной горечью:
– Как я вас всех ненавижу…
Кому-то ее поведение могло показаться непристойным. Кого-то могло даже шокировать. Но Кирилл воспринимал все как должное. И в мыслях у него не было упрекнуть ее в вульгарности.
– Зачем ты тогда ушел? Почему не остался? – Зато в ее голосе звучал упрек.
– А кем я тогда был? Полубомжом? Наркоманом?
– Ну и что?
– Я был тебе противен.
– Нисколько… А потом, ты же нашел в себе силы справиться с собой.
– Нашел.
– А было бы лучше, если бы мы вместе справились. Или нет?
– Если бы не ты, ничего бы не было. Я завязал с прошлым только из-за тебя. Если бы не ты, я бы продолжал оставаться в грязи…
– Правда?
– Святая правда…
– Ты выбрался из грязи. Зато я вляпалась в нее по самые уши. И даже не представляю, как из нее выбраться…
Голос ее был полон горечи, на глазах блестели слезы.
– Все уже в прошлом…
– Что в прошлом?
– Я знаю, у тебя была неприятность. Из-за этих подонков…
