И ведь неплохо это у него получилось. По крайней мере, так показалось Степану.
– Карпуха! Братан! Чего ты там?
Дружок увальня устремился к кустам. Второй же остался на месте. Даже попытался удержать своего напарника, да не успел – слишком резво тот стартовал.
Федот снова оказался на высоте. Так же резко затащил в кусты и вторую жертву. Насколько лихо действовал Комов, настолько шустрым оказался второй дружок Карпухи. Степан видел, с какой быстротой он достал из-за пояса штанов пистолет.
Бах! Бах! Бах!… Три пули унеслись в кусты, где скрылся его кореш. Бах!
Бах!… Это уже стрелял Степан. Не мог же он спокойно наблюдать, как урка внаглую пуляет в его друзей.
Одна пуля впилась блатарю в правое плечо, вторая разбила лампочку над его головой. И Рома выстрелил. Утяжелил ногу уркана на девять граммов.
Блатарь дико взвыл и выронил из перебитой руки пистолет. Не в силах стоять, опустился на землю. Эдик дикой кошкой метнулся к нему. Рукоятью пистолета заехал ему в шею, вырубил начисто. Федот обошел его, ворвался в дом.
Степан облегченно вздохнул. И в Федота, и в Эдика стреляли. Но оба живы. Хотя еще неизвестно, чем закончится эта история.
Сам он в дом не полез. Взял под наблюдение окна с фасада. И не зря. Под звон разбитого стекла, с треском ломаемого дерева вылетела оконная рама. Вместе с ней на землю опустился человек. Перекувыркнулся через голову, пошел на подъем. Красиво у него это получилось – не отнимешь. Прямо циркач какой-то.
Только подняться он не смог. Степан помешал. Одной рукой схватил его за шею.
Ногой провел подсечку. «Циркач» упал. И тут же ему в затылок ткнулся ствол пистолета.
– Степаныч, все в порядке! – крикнул из высаженного окна Федот. – Больше никого…
И у Степана тоже все в порядке. Он схватил уркана за шкирку, с ускорением протащил его вперед и со всей силы врезал головой в садовое дерево.
Пока тот приходил в себя, Степан помог ему обнять дерево и сковал руки наручниками. Оставил его обнимать дерево, а сам отправился в дом.
* * *
Федот был не совсем прав. Кроме четырех урок, в доме были еще две особи женского пола. Две марухи, побитые молью и алкоголем. Они сидели на продавленном диване и молчали. На всякий случай Федот приковал их друг к дружке наручниками.
Зато не хотел молчать подстреленный уркан. Рома оказывал ему первую помощь, а тот грязно ругался. Время от времени затыкался – после каждого выбитого зуба. Капитан Лозовой не из тех, кто безропотно сносит оскорбления, тем более от уголовников.
Пока Рома занимался раненым, остальные опера общались с его дружками.
Общение предельно тесное, в лучших традициях милицейско-воровской «дружбы».
Степан взял на себя своего «крестника». Того самого «циркача», который уже в сознании обнимал дерево. Церемониться он не стал. С ходу вопрос:
– Куда деньги и ценности дели?
– Какие деньги? – Урка попытался «включить дурака».
– Которые из прокуратуры, из карманов строителей взяли…
– Ничего не знаю…
– Не знаешь? Помнишь сказку про Буратино? Так вот он свои сольдо за щекой прятал. Только ты не думай, я не кот Базилио, я тебя к дереву за ноги подвешивать не буду. Возни много. Но ультразвукового исследования тебе не миновать. Ну что, начнем?…
Пока не сильно, но весьма ощутимо для «пациента» Степан саданул его рукоятью по почкам. Это называется «ультра». «Циркач» взвыл. Это уже «звуковое». Исследование началось.
– Ну так что, куда дели похищенное?
– Скажу, все скажу, – закивал уркан. Понял, что лучше не будить в Степане зверя.
– Там, перед домом, под порогом…
К месту, на которое ему показали, Степан подошел одновременно с Федотом. Оказывается, его клиент также испугался «УЗИ», сдал тайник.
В воровском «курке» они нашли деньги, драгоценности, краденые паспорта, много чего другого интересного. Среди всего этого были деньги и ценности, которые сегодня утром исчезли из прокуратуры.
Утром следующего дня Степан был в окружной прокуратуре. И с ходу зашел в кабинет к Груднику. Тот как раз был свободен.
* * *
– Я за санкцией, – с порога объявил Степан.
– Касательно гражданина Двупалого? – осведомился прокурор.
– Не касательно, а прямо в лоб… Хочу взять его под постоянное наблюдение. Прослушивание телефонов, разговоров, все такое прочее…
– А где следователь, который ведет это дело? Почему вы без него?
– Разве я могу указывать ему, где ему быть, куда ходить. Он как бы вышестоящая инстанция надо мной… А потом, он сейчас занят. Одним очень интересным делом. Хотите узнать, каким?
– Я его сам об этом спрошу, – нахмурил брови Грудник.
– Дело в том, что он может и не ответить. Потому что он ведет не совсем официальное расследование…
– Что значат ваши слова?
– Насколько мне известно, расследованием вчерашнего инцидента должна заниматься прокуратура района, в котором находится ваше ведомство. Или вы сами должны заниматься…
– Чем заниматься?
– А разве у вас в прокуратуре никого не обворовывали?
– Ах, вот вы о чем! – сразу поник Грудник. – Вы пришли напомнить мне об этом инциденте?…
– Для этого, – не стал отрицать Степан. – Но вовсе не для того, чтобы сплясать на ваших костях… Дело в том, что вчера ночью сотрудники ОВД «Битово» задержали лиц, совершивших кражу. В данное время они дают показания. А если точнее, капитан Слободкин пытается выяснить, какую сумму преступники украли у рабочих строительной бригады…
– Вы это серьезно?
Грудник готов был обрадоваться этому событию. Но что-то ему мешало.
– Серьезно, – кивнул Степан. – Так же серьезно, как и то, что у меня есть все основания подозревать Двупалого в убийстве гражданки Цыпиной…
Прокурор нервно заходил по кабинету.
– Но он же все отрицает, – будто себе в оправдание сказал он.
– Конечно, отрицает. Было бы удивительно, если бы он брал вину на себя.
Доказательств его вины у следствия нет. Зато у него есть железное алиби, это раз. На месте преступления не осталось никаких зацепок, по которым можно выйти на непосредственных исполнителей…
– Да, я в курсе…
– И Двупалый тоже в курсе. И не без вашего, между прочим, участия. Вы не применили к нему меру пресечения. Поэтому у него есть все основания считать, что против него нет веских улик…
– Но ведь их в самом деле нет.
– Развяжите нам руки, и они появятся.
Прокурор долго и с подозрением смотрел на Степана.
